— Кир, давай в следующий раз всё же сократим число охранников оазиса, прежде чем нападать на стража.

— Да ладно тебе, — отмахнулся я. — Весело же было. Давно мне не приходилось работать на пределе возможного. Соскучился я по кипящему в крови адреналину, когда малейшая ошибка может привести к смерти.

— Кто ещё из нас маньяк, — улыбнулась в ответ эльфийка. — Отменно владеешь кинжалами, не ожидала такой хорошо поставленной техники от столь юного хранителя.

— Жизнь заставила научиться, — угрюмо ответил я. — Давай уничтожим оазис и, перед тем как углубимся в зону, сделаем короткий перерыв на сон. Предлагаю двигаться в направлении того оазиса, куда пошла Верана. В свете последних открытий существует большая вероятность того, что она всё ещё может быть там.

— Я подумала об этом сразу, как узнала от тебя о донорах, — призналась Эльзира. — Мы сейчас находимся в том секторе, через который должна была пройти Верана. Я специально выбрала его. Километрах в десяти есть неплохой рабочий оазис. Кошмары там от 15 до 30 уровней, но думаю, что мы справимся с отдельными группами.

— Отлично, так и сделаем, — подытожил я.

Когда мы проходили мимо того места, где я уничтожил стража, на земле увидел странный камень размером с кулак, очень напоминающий по своей форме сердце. Неужели это наш первый лут? Немного восстановившаяся мана позволила активировать магическое зрение и разглядеть слабое свечение внутри.

— Кажется, я понял, откуда берутся хрониты, — заявил я и поднял камень с земли, который система идентифицировала как сердце стража.

— Они зреют внутри кошмаров — тут же догадалась эльфийка.

— Внутри стражей, — поправил я. — Скорее всего, это связано с тем, что через тела стражей перекачивается огромное количество энергии, и это не может на них не отразиться. Рейдеры ведь находят самоцветы вблизи колодцев, так?

— Как правило, да. Именно поэтому их так трудно найти. В центральной части любого оазиса концентрация монстров намного выше, чем на окраине, и на такой поиск решаются далеко не все, но бывают и исключения.

— Жажда доминировать над себе подобными у ксеноморфов заложена на генетическом уровне, — начал пояснять я. — Они стремятся стать как можно сильнее и, уничтожив конкурента, занять его место. Мне кажется, что именно с этим фактом связаны многочисленные стычки кошмаров друг с другом. Без постоянного контроля адептов Пустоты генетика толкает их устраивать разборки за власть. Вблизи границы конкуренция не так сильна. Территория маленькая, количество мобов в стае небольшое, поэтому свержение стража, который является самым сильным в оазисе, практически невозможно. А вот начиная с жемчужного уровня стражу, скорее всего, приходится довольно часто доказывать подчинённым свою силу на дуэлях.

— А почему недовольные не нападут на стража толпой и не свергнут его?

— Ксеноморфы не разумны. Они не могут объединиться в коалицию, устроить заговор с целью свержения конкурента. Я видел, как у ксеноморфов происходит отбраковка дефектных особей. Они постоянно сражаются между собой на дуэлях, где побеждает сильнейший. Это тоже было заложено в момент создания тварей. Иногда претендент побеждает стража и занимает его место, а сердце поверженного противника, хранящее накопленную энергию, остаётся на месте его гибели.

Я сжал кулак, и окаменевшее сердце рассыпалось в пыль, и на моей ладони остался лишь небольшой самоцвет, тускло светящийся голубым.

— Бинокль, — осмотрев узор внутри камушка, заявила Эльзира. — Полезный арт, но, судя по бледному цвету, слабый.

— Это как раз поправимо, — ответил я.

После затяжного боя мана не успела восстановиться, поэтому пришлось заняться вандализмом. Срубив несколько толстых ветвей, поглотил их, частично восстановив шкалу и тут же начал перекачивать энергию в самоцвет, который по мере наполнения приобретал более насыщенный цвет.

— У меня появилась батарейка ёмкостью 600 единиц маны, — подытожил я, когда насыщение артефакта завершилось.

— Многоразовая? — поинтересовалась Эльзира.

— Вряд ли, — с огорчением ответил я. — У меня получается с лёгкостью подзаряжать арты, но когда пробую обратный процесс, то натыкаюсь на глухую стену. Так что единственная возможность подзарядиться за счёт артов — это поглотить их, но в этом случае они разрушатся.

— Как крайний вариант сгодится, — резюмировала эльфийка. — Тем более что с каждым уничтоженным оазисом камушков у нас будет становиться всё больше.

Перед уничтожением оазиса решил всё же осмотреть дно колодца, но сделать это в мутной воде не представлялось возможным. Поэтому пришлось около десяти минут поглощать продукты распада местного известняка, чтобы очистить воду, ну и заодно заполнить шкалу маны, естественно.

Эльфийка решила не упускать такой возможности. Она отошла за ближайшее дерево, быстро разделась и с негромким всплеском ушла под воду. Блаженную улыбку девушки, когда она вынырнула и начала рассекать водную гладь очищенного от примесей озера, можно было заметить за сотню метров.

Не став нарушать её маленький праздник чистоты, снял с себя лишнюю экипировку, оставив лишь шорты, создал вокруг головы воздушный пузырь и зашёл в воду. Глубина водоёма оказалась порядка сорока метров, а на дне обнаружилась каменная воронка с множеством мелких отверстий на всей поверхности. Возле каждого отверстия висел небольшой магический водоворот. Эти водовороты подсвечивались всеми цветами радуги, что говорило о принадлежности к разным стихиям. От дна каменной воронки в сторону уходил толстый энерговод, который скрывался из поля моего зрения уже через десяток метров. Мелкий кошмар тоже был тут, он присосался к одной из воронок и жадно насыщался энергией.

Неожиданно сотни водоворотов существенно нарастили интенсивность свечения, которое очень быстро передалось воде, а счётчик хроночастиц довольно бодро пополз вниз. Видимо, устройство отреагировало на устроенные нами водные процедуры и решило, что это кошмары начали сливать запасы энергии. Делать мне здесь больше нечего, поэтому поспешил на берег. Терять заработанные в бою хроночастицы не хотелось. Перепуганная Эльзира была уже на берегу. Девушка тоже заметила отток частиц и поспешила покинуть воду.

— Что там случилось? — тут же набросилась на меня с вопросами эльфийка, но потом поняла, что практически полностью обнажена, ойкнула, покраснела и умчалась к своим вещам.

Сконфуженно почесав черепушку, я отправился к кучке своей экипировки. Мда, неловко получилось. Я как бы не планировал пялиться, но взгляд отвести тоже не успел, и мне явно открылось намного больше, чем того планировала девушка. По обоюдному молчаливому согласию решили не говорить об этой неловкой ситуации. Я рассказал о том, что увидел на дне, и предложил, прежде чем уничтожать оазис, заняться бытовыми делами. За время рейда одежда пропиталась потом, и раз появилась возможность это исправить, то упускать её точно не стоит.

Мы уложились в десять минут. При помощи магии огня очень удобно сушить одежду, так что долго ждать не пришлось. Уничтожение столь объёмного деструктивного элемента прошло с небольшими особенностями, но не вызвало сложностей, чего я втайне опасался. Полторы тысячи единиц маны хватило, чтобы заморозить колодец, и поначалу это не вызвало хоть какого-нибудь эффекта, и мы занервничали. Но уже через минуту весь оазис начало штормить, а вся растительность уже привычно развеиваться в пространстве.