принялся обтираться ниже пояса. Ширмы тут не было, и я просто отвернулась, чтобы он совсем уж не конфузился.

Выбирая из сумки чистые трусы, носки и футболку, я рассуждала вслух:

— Посмотрим. Сильно гадить Чжу поостережется. Мы не зря пахали столько лет в одном агенстсве. Он, конечно, знает много моих секретов. Но это взаимно, понимаешь? А что страшнее — раскрыть секреты обычного стаффа из третьесортного агентства или топ-айдола шоу? Тут категории несоизмеримы. Так что взгляды взглядами, а вооруженный нейтралитет в его же интересах. Скорее он опасается, что я расскажу тебе все его слабости. Вот и корчит угрюмые морды.

— Хм… — Лео переоделся и зашарил голодным взглядом по моим рукам. Быстро же он привык к роли птенчика с раскрытым клювиком. Что в него положили, то и проглатывает.

Впрочем, мне это только на руку. Соевый сыр, немного маринованных овощей, еще один кусочек сушеной куриной грудки. Совсем капелька специй — много соли и перца крайне отрицательно влияет на состояние кожи лица. Это, между прочим, очень распространенная проблема в Юго-Восточной Азии, особенно среди подростков. Но если знать ту грань, где уже есть вкус, но еще нет вреда, есть можно.

Сытно. Силы будут. А калорий в меру.

Мы спокойно жевали и даже поймали некое подобие короткого дзена, когда нас опять потревожили:

— Эй, Ян! Надо поговорить!

Глава 27

— Легок на помине, — скривилась я, глядя на просунутую в дверь микрогримерки рыжую башку. — Поговорим. Но позже!

Я захлопнула дверь, чуть не прищемив незваного гостя, и добавила себе под нос:

— Когда ж этот день закончится?!

— Не скоро, — сморщился Лео. — Все, я пошел. Очередь в душ займи! И найди распечатку для собеседования, я должен ее прочесть, перед тем как…

— Почитаю тебе вслух, — пообещала я, прикинув лимиты времени. — Перед собеседованием.

М-да… Все же поп-индустрия похожа на дурдом больше чего-либо другого. В каком еще месте придется переться за парнем в душ и читать ему текст с листа, пока он плещется за матовой стеклянной стенкой? А остальные участники шоу в одних полотенчиках сначала шарахаются от нас подальше, а потом начинают клеить уши…

— Так, вот здесь чушь. — Я прервала чтение и быстро пролистала несколько страниц. — Настолько явная, что ты будешь выглядеть идиотом, если так ответишь.

Слава богу, из душевой мы уже выбрались и Лео переоделся в последний комплект чистой одежды. За время его отсутствия я устроила под вешалками в гримерке импровизированное ложе, на которое с грехом пополам можно было уместиться, если согнуть ноги в коленях, и запихала туда своего подопечного.

Еще один йогурт, обезжиренное молоко с тремя каплями настойки элеутерококка, печенька без сахара и глютена. И полчаса полежать с закрытыми глазами. Будет огурцом к собеседованию. Его ведь снимут и нарезкой пустят в представление конкурсанта. Надо, чтобы Лео выглядел молодцом не только за счет макияжа, но и внутренне. Чтоб глаз горел!

— Что значит «чушь»? — Львенок привычно фыркнул, но век, на которые я ему пристроила ватные диски, пропитанные зеленым чаем, не поднял.

— То и значит. Ты вредный колючий хищник, а не кролик с розовым носом, это видно сразу. Когда пытаешься притвориться, получается не то чтобы фальшь, получается либо пустое место, либо серая обыденность.

— Ты соображаешь, что несешь? Все ответы согласованы с руководством агентства, если я начну нести отсебятину, меня уволят!

— Не уволят. Надо всего лишь чуть переставить акценты, — после короткого размышления предложила я. — То есть текст радикально не менять, а вот интонацию… тебе даже не надо ничего делать, просто будь собой. Разговаривай с камерой так, будто разговариваешь со мной. С вот этим вот слегка дергающимся глазом и желанием повесить собеседника на ближайшей люстре. Зрители сразу заметят, что ты очень стараешься быть паинькой, но истинный характер так и плещет.

— Да кому такое понравится?! — не понял Лео.

— Твоя задача на данном этапе — не столько понравиться, сколько выделиться из толпы, вызвать к себе интерес и запомниться. Я тебе зуб даю, все будут отвечать примерно одинаково. С одинаковым выражением лица, с закосами под милых зайчиков и мягких котиков. Будут так же говорить о том, что приложат максимум усилий и постараются не подвести ожиданий публики. Расскажут, как с детства шли к этой мечте и что не видят себя никем иным. Что жить не могут без сцены и любви публики. Но ты должен быть другим. Придумывать сейчас новую личность глупо и чревато множеством ошибок, которых не простят. А потому… ты должен быть собой.

— Зуб даешь? — мельком удивился непривычному обороту Лео. — Импланты — это очень дорого… ты настолько уверена в том, что говоришь?

— А что тебе терять, по большому-то счету? — пожала плечами я. — Вот смотри расклад. «Син-Син» на ладан дышит, поддержки как таковой ты все равно не получишь, даже если будешь выполнять все их указания слово в слово. Тем не менее два-три тура этого конкурса по-любому у тебя в кармане, даже если ты не будешь особо стараться. Ты отличная «рамка» для рыжего, и тебя вытянут уже только ради этого. Три тура будет вполне достаточно для перехода в модели среднего ценового сегмента — это намного лучше рекламы дешевой молодежки. Долги агентству до конца контракта покроешь. И сможешь более-менее зарабатывать дальше. Это в случае провала. Но если рискнешь и попробуешь меня послушать… как минимум элит-сегмент у тебя будет. Если не финал.

— Ты похожа на продавца косметики, который обещает, что достаточно один раз намазаться их кремом — и можно покорять подиумы, — проворчал из-под вешалок пацан.

— Ничего подобного я тебе не обещаю. Одним разом тут не обойдется. Чтобы попасть в финал, нам обоим надо будет не только пахать как лошадь, но и просить богов об удаче. Только это же не значит, что надо плыть по течению и не думать головой. Все, полчаса закончились, вставай. Тебе к визажистам. Попроси макияж потемнее, как на первой фотосессии. И пусть моделируют что-нибудь подо льва, благо пушистая светлая грива, торчащая во все стороны, у тебя в наличии. Ни в коем случае не зализывать!

Не знаю, собирался ли Лео последовать моему совету или мысленно послал меня подальше. Я все равно решила