Чуть позже мы с Фролом наблюдали как на палубу шхуны поднялось несколько человек. Судя по жестикуляции разгорелся жаркий спор, чуть дело в драку не перешло. У меня сложилось впечатление, что приплывшие с берега пираты требуют от капитана обстрелять из пушек холм, что называется от греха подальше. Ругались долго, руками размахивали, чуть друг друга за грудки не хватали. Закончился разговор на повышенных тонах тем, что носовую пушку на шхуне оставили направленной на берег, а кормовую развернули в сторону холма. И две шлюпки с вооруженными пиратами погребли вверх по течению, чтобы добраться до узкой части реки и там уже свернуть в западный рукав.

— Так, давай вниз, Фрол. Пока они еще холм обшарят, пока назад вернутся. В любом случае, не будем глаза мозолить. Выпалит еще кто с перепугу.

С одной стороны, мы сейчас намного ближе к восточному берегу. При желании можно даже с капитаном шхуны голосом пообщаться. А до заросшего деревьями холма метров двести пятьдесят, если не все триста будет. Когда мы там лазали, я специально сверху заросли разглядывал. Не видать оттуда ничего, ни проток, ни этой мелкой каменной россыпи. Даже если куда повыше заберешься, все равно, одни метелки камышовые ветром качает. Но от греха подальше лучше подстраховаться. Обидно будет, если кто-то слишком глазастый найдется.

И мы затаились.

Окончательно с последствиями побоища пираты разобрались лишь через час с лишним. У обеих горящих яхт обрубили якорные канаты и отправили дрейфовать вниз по течению. Судя по всему, так было проще. Тушить чадящее пламя людей не хватало, да и поздно уже было суетиться, момент упущен. Оттащит река в море, там волнами о камни окончательно размолотит.

Собранное оружие и раненых перевезли на шхуну. Потом препирались, как лучше разделить команды на два оставшихся корабля. Я уж было решил, что скоро обитатели Тортуги отправятся домой, но ошибся. Видимо, был у бандитов лекарь, не совсем безмозглые в такую даль и без медицинской помощи соваться. Вряд ли этот человек в драке участвовал и головой рисковал. В трюме пересидел. А сейчас решил воспользоваться моментом и разобраться с пострадавшими у берега, не оперируя во время качки. Поэтому по приказу капитанов якорную стоянку перенесли ближе к морю, прижавшись почти вплотную к камышам. Ночью если даже кто и попытается сунуться еще раз, так караульные заметят. У негров пушек нет, ружейным огнем урон большой не нанесешь. А любую серьезную атаку можно картечью в корне задавить. По крайней мере, я только так и смог эту задержку истолковать.

Но когда уже собирался скомандовать готовить сухпай на ужин, Фрол молча жестом показал мне на воду. После чего, подавая пример, скользнул в переплетение корней. Я поступил точно так же, бесшумно растворившись в ряске и оставив на поверхности только перемазанную голову в накидке поверх панамы. Мы заранее присмотрели места поудобнее, где среди кочек замаскироваться проще всего. Еще пара таких же ничье внимание и не привлечет.

Вещи у нас все время были припрятаны, нас теперь чтобы найти, это надо в метре стоять и присматриваться. Но визит в любом случае неприятный. Какого черта их сюда понесло?

Издали донесся треск, потом всплески весел. Метрах в десяти по соседней протоке шел баркас, в котором сидели пираты. Судя по всему, это возвращался один из отрядов, которые проверяли холм.

— Дурак Евсей, — долетело до меня. — Какой приватир сюда залезет, даже опустив мачту?

— Ну, он так в молодости к берегу подходил ночью, чтобы не видно было.

— В молодости он на шлюпке у соседей рыбу из сетей таскал, а нам теперь по его милости веслами ворочать.

— Может, в лицо ему скажешь?

— Подожду пока. Штурмана в походе трогать — последнее дело. Но как домой вернемся, колени уроду прострелю… Ну что, видно хоть чего-нибудь?

В ответ долетел отборный мат. Понятно. Не я один здоровой паранойей обладаю, у кого-то после драки явно подозрения появились. Правда, этот осторожный Евсей на приватирскую яхту или какой баркас грешит. Не может в голову взять, что по кустам всего лишь два умника лазают, приключений на пятую точку ищут. Но нам же лучше, если ничего не найдут и успокоятся. Я сегодня достаточно тигра за хвост подергал, надо паузу взять. Поэтому — гребите, ребята, мы вас не побеспокоим. Нет нас здесь. И не было.

* * *

Скоро стемнело, незваные гости убрались, и мы смогли выбраться на сухое место. Сняли с себя одежду, отжали и развешали на корягах. Достали сменные рубахи, которые у каждого были с собой, и переоделись. Попутно старательно обмазались вонючим бальзамом от насекомых. Пожрали нас уже изрядно, но это не повод продолжать кормить комаров и мошек.

Поужинали без особых изысков и запили водой из фляг.

— Если завтра гости не уйдут, придется в любом случае сниматься. У нас вода заканчивается.

Фрол осторожно поболтал тарой, согласился:

— Да, на два дня максимум. А из реки лучше не пить, заразы полно.

— Одна надежда, что пиявок не подцепим.

— Все равно придется штаны надевать или ночью околеем. На теле досохнут. А с водой все просто. Нам придется холм обогнуть по старым следам, как пришли. Затем двинуться на север, параллельно реке. Как до тропы звериной доберемся, уже на запад повернем. Там полно в джунглях бамбука, с него воды наберем. И с лиан. Я раньше часто так делал. Так что от жажды не умрем.

Хорошо, когда со знающим человеком по незнакомым местам путешествуешь. Он и путь подскажет, и с голоду помереть не даст.

— Ладно, с этим уже завтра разберемся. Что сам скажешь о драке сегодняшней?

— Удачно ты выстрелил, что еще скажу. И негра главного, и турка в расход списали. Видел, как его вместе с телохранителями на шхуну грузили. Похоже, придется пиратам объясняться на Тортуге, почему столь уважаемых людей так бездарно потеряли.

— Будь моя воля, я бы их всех здесь похоронил. Но это уже выше наших сил и возможностей. Если даже каким-то чудом мы оставшиеся корабли перетопим, остатки команд точно каждую кочку перетряхнут и просто так мы уже не вывернемся. Поэтому пускай убираются, откуда приплыли. А мы домой пойдем.

На этой оптимистичной ноте стали спать укладываться. Легли рядом, прижались спиной друг к другу, и я начал засыпать, укрывшись накидкой. Над головой уже вовсю сияли звезды, стоял над камышами бесконечный комариный звон. И лишь со стороны стоянки пиратских кораблей изредка доносились крики боли и ругань. Этим вечером почему-то никто больше не пировал. Видимо, повода не было.

Утром я проснулся рано. Конечно, майская погода это вам не в январе по сугробам прятаться, но все равно замерз. Покрытые травой кочки под тонким ковриком и накидка — лишь бы воспаление легких не подхватить. Но радости такая ночевка доставляет мало. И не согреться толком: костер разводить нельзя, прыгать-бегать тоже в список доступных развлечений не входит. Поэтому осторожно размялся, отжался раз двадцать и счел себя окончательно готовым к новым свершениям. Фрол отжиматься не стал, но глаза открыл, поворочался, потом проскользнул поближе к воде и умылся.