– Выходит, если кто-нибудь найдет где-то в парке тело, которое там пролежало, ну не знаю, года два, то никто никогда не узнает, связано ли оно с тем, что, возможно, некогда хранилось в этом здании?

Сэм понимал, что зря задал этот вопрос, и шериф тут же ощетинился.

– Мне совсем не нравятся ваши намеки, агент, – последнее слово прозвучало особенно ядовито. – Как я уже сказал, у меня есть дела. Вы, может, и считаете важным занятием ковыряние в куче потерянных тряпок, но лично мне сейчас нужно сосредоточиться на родителях, которые вот-вот устроят истерику. – Правой рукой шериф Томпсон толкнул дверь так сильно, что она ударилась о прутья. – Вам пора уходить.

Дин взглянул на брата, но понимал, что все зря. Не кулаками же шерифа убеждать. Придется уйти, и, вероятно, больше их уже сюда не пустят.

Сэм поднялся и демонстративно отряхнул руки.

– Конечно, – сказал он. – Мы всё понимаем.

Братья вышли, вслед за чем шериф Томпсон запер дверь и спрятал ключи в рекордно короткое время.

– Полагаю, дорогу вы знаете.

Сэм и Дин поднялись по ступеням, а шериф, выключив свет, пристроился позади. Супруги Диц все еще сидели в конференц-зале. Мужчина, приобняв жену за плечи, что-то тихо ей говорил. Стоило братья задержаться на пороге, как шериф мгновенно оказался перед ними, собственным телом отгородив их от родителей близнецов.

– Нет, – ледяным тоном сказал он.

– Вы препятствуете федеральному расследованию, – возразил Дин.

– Может быть, но как по мне, вы только все запутаете, и эти хорошие люди почувствуют себя еще хуже. Не нравится – пусть ваше начальство звонит окружному прокурору. Я буду говорить с ним.

Ответить на такое было нечего. Братья прошли мимо вставшего столбом шерифа, и, когда они вышли в приемную, тот громко и решительно захлопнул за ними дверь. Помощник шерифа Слоун едва удостоил братьев взглядом, но Дин готов был поклясться, что в его глазах затаилась издевательская насмешка. Братья молча вышли на улицу, и дверь за их спинами закрылась.

– Зря время потратили, – сказал Дин, достав из кармана ключи.

– Я бы так не сказал, – отозвался Сэм.

Дин бросил на него вопросительный взгляд, но Сэм шел к машине, глядя прямо перед собой. Наконец, когда они забрались в салон и закрыли двери, Сэм посмотрел на брата и широко улыбнулся. Он поднял руку, и Дин увидел, что на пальцах у него болтается помятая от лежания в кармане нашивка. Маленькая дурацкая штуковина: девичья рука с острыми розовыми ноготками, по две розы по бокам, а внизу фиолетовая подпись: «Осторожней, чуваки, у меня есть коготки». Нашивка была в форме сердечка, из верхнего правого края которого торчали потрепанные нитки.

– Я сдернул ее с рюкзака, – сказал Сэм. – Или этого рюкзака вчера там не было, или я его проглядел, сосредоточившись на брелоке.

– Там не то чтобы идеальное освещение. – Дин разглядывал нашивку, но трогать ее не спешил. – А может быть, – предположил он, – наш обожаемый шериф не думал, что мы вернемся.

– В яблочко. – Сэм осторожно положил добычу на сиденье между ними. – Мне еще показалось, что на дне рюкзака была грязь, а то и кровь.

– Плохо, – заметил Дин, заводя машину.

– Да, – согласился Сэм. – Очень.

– Думаешь, сможем придумать способ поболтать с родителями?

Сэм отвернулся к окну и бросил взгляд на окно офиса шерифа.

– Если выясним, где они остановились.

– Неподалеку, наверное. В доме Оуэна?

Сэм кивнул, потом мотнул головой.

– Точно.

Не заводя машину, Дин сидел и рассеянно барабанил пальцами по рулю.

– А почему Оуэна не было в той комнате вместе с шерифом и мистером и миссис Диц?

Сэм удивленно взглянул на него, потом помрачнел.

– Чертовски хороший вопрос.

Дин с совершенно непроницаемым лицом продолжал:

– Так если Оуэн не здесь, и на работе его тоже нет, тогда куда же он запропастился?

– Поехал домой? Кажется, я сохранял его адрес, – Сэм немного порылся в телефоне и сказал: – Вот оно. Сейчас подключу джи-пи-эс и… Есть.

Дин задним ходом выехал с парковки и направился к дому Оуэна, следуя указаниям Сэма. Спустя четверть часа они въехали на подъездную дорогу обшитого белым сайдингом одноэтажного дома с непритязательной металлической крышей. На маленькой крытой веранде не было никаких вещей, трава во дворике была аккуратно подстрижена, земля по краям слегка раскисла от недавнего дождя. Место под автонавесом пустовало.

– Не повезло, – заметил Дин.

Сэм толкнул дверь.

– Пойду огляжусь.

– Ладно, – Дин заглушил двигатель, выбрался из машины и последовал за ним.

Они миновали автонавес и обошли дом вокруг, аккуратно перебравшись через слякоть между автонавесом и задней верандой. Та тоже оказалась пуста: ни шезлонгов, ни растений, ни даже переносного гриля, хотя при доме была просторная зацементированная площадка для барбекю.

– Сдается мне, он здесь бывает нечасто, – сойдя с веранды, Дин носком ботинка толкнул пучок травы, пытающейся пробиться в трещине.

– Сразу видно, что ботаник. – Сэм осмотрел задний дворик, но и тут ничего интересного не увидел.

Ровный зеленый газон без ограды, пара деревьев, аккуратная кучка веток. Он толкнул дверь и совсем не удивился, когда та оказалась открыта. В Браунсдейле проживало менее тысячи людей, а Оуэн поселился на окраине. Дверь в этот дом не запиралась, должно быть, со времен постройки.

Ступив внутрь, Сэм оказался в кухне.

– Эй! – позвал он. – Есть кто дома?

Сэм знал, что здесь никого нет, но если входишь в чужой дом без приглашения, нужно быть повежливее.

– Эй, Оуэн, это… – Сэм не сразу вспомнил их псевдонимы. – Брайан и Роджер из ФБР.

Тишина.

Дин походил по двору, проверяя, нет ли поблизости соседей, но никого не увидел, да и вообще дома по обе стороны стояли довольно далеко. Он проскользнул в дом вслед за братом и закрыл за собой дверь.

Братья оказались в довольно просторной комнате с металлическим потолком и кафельным полом. Непростой интерьер и нетипичный для домов, построенных после пятидесятых годов. Слева располагалась кухня – обычная, но очень чистая. Очевидно дома Оуэн поддерживал такие же чистоту и порядок, как в своем рабочем кабинете. На краю двойной раковины лежало аккуратно сложенное посудное полотенце. Под окном пристроился маленький стол и три стула, но на столе стояли только солонка и перечница. Приглядевшись, Дин заметил, что перечница заполнена лишь наполовину, зато солонка полна, а вокруг нее просыпано немного соли, будто кто-то ее опрокинул. Справа располагалась, по всей видимости, столовая, но в ней обнаружился один только стационарный велотренажер, развернутый к окну. На руле висели ни к чему не подключенные наушники. Тренажер был оснащен подставкой для книги, и Дин подумал, что ею Оуэн, наверное, пользовался чаще, чем слушал музыку на телефоне или плеере. Сэм осмотрел велотренажер: судя по тому, какой слой пыли покрывал сиденье и руль, Оуэн не занимался на нем по меньшей мере месяц.