Я рассматриваю два оставшихся платья. Одно я бы выбрала для свадьбы моей мечты: приталенное белое платье с пышной юбкой от колен, изысканным кружевом и бисером на лифе и бедрах, с коротким шлейфом из слоев тюля.

Другое платье насыщенного бордового цвета смотрится потрясающе. Жесткий лиф в форме сердца впечатляюще подчеркивает грудь. Ткань собирается на правом бедре под россыпью серебристых роз. Цветы будто усеивают его, а серебряные лепестки спускаются по пышной юбке. Короткие рукава открывают плечи, что подчеркивает мою грудь. Серебристая строчка завершает облик, акцентируя треугольный вырез лифа.

Платье смелое, нетрадиционное, и пусть оттенок красного не совсем тот, все же создается впечатление, что его окунули в кровь.

Одним словом, оно безупречно.

– Джульетта.

Она заходит в зону примерочной и удивленно вскидывает брови.

– Я отдавала предпочтение не этому платью, когда подбирала варианты, но оно потрясающее.

Рассматриваю отражение в зеркале. Тон моей кожи и волос позволяет мне использовать разную цветовую палитру, но обычно я придерживаюсь более нейтральных цветов, разбавляя их яркими акцентами. Создаю образ, который не выглядит кричащим, но при этом не кажется неприметным. Взглянув на меня в этом платье, невозможно увидеть что-то, кроме утверждения.

Подавись, Афродита.

– Я возьму его.

Джульетта кивает.

– Дай мне немного времени – Она обходит меня кругом, подтягивает платье в нескольких местах и закалывает подол чуть выше. – Смогу подготовить его за час с небольшим. Хочешь подождать здесь?

Задерживаться в Нижнем городе – плохая идея. Может, Персефона и рада позволить нам остаться, но Аид недолюбливает Эроса, и всегда есть риск, что он отменит решение моей сестры и отзовет приглашение.

– Я попрошу сестру привезти его с собой сегодня вечером.

– Такой вариант меня устраивает. – Джульетта подкалывает последний уголок и кивает. – Так, я закончила. Ты мне больше не нужна.

Я улыбаюсь.

– Спасибо, что взялась за срочный заказ.

– Не благодари. Я уже сказала Эросу, что возьму с него плату за нарушенные планы. Считаю, будет справедливо утроить плату.

Сумма умопомрачительная. Не могу поверить, что Эрос согласился на это. Для нашего фиктивного брака даже свадебное платье не нужно, однако все должно выглядеть по-настоящему. Но ему необязательно было нанимать одного из лучших дизайнеров Олимпа.

– Безусловно, справедливо.

– Кстати, пока не забыла. – Она достает что-то из кармана. Это образец ткани того же цвета, что и платье. – На случай, если тебе нужно будет подобрать подходящую палитру.

– Спасибо. – Такая незначительная деталь, о которой я не подумала среди этого водоворота событий. – Я очень признательна.

Быстро одеваюсь и иду по проходу среди одежды в зону ожидания. Эрос развалился в одном из кресел, уставившись в телефон. Когда я подхожу, он поднимает взгляд, голубые глаза смотрят сурово.

– Тебе стоит ограничить круг тех, кто может оставлять комментарии к хрени, которую ты публикуешь. Эти люди брызжут ядом, и у них слишком много свободного времени.

Я почти оступаюсь. Я не так глупа, чтобы думать, будто он искренне этим обеспокоен. Скорее всего, судя по комментариям, которые обычно вижу под своими публикациями, злится он потому, что мы с ним – единое целое, по крайней мере пока, а значит, оскорбление в мой адрес – это оскорбление и в его адрес. Стараюсь улыбнуться.

– Я говорила тебе не читать комментарии.

Он встает и идет рядом со мной, обгоняя, чтобы открыть дверь. Я отправляю Персефоне сообщение, чтобы подтвердить, что она согласна привезти мне платье. Разобравшись с этим, мы едем обратно через реку. Когда переезжаем через Стикс, у меня непроизвольно вырывается вздох облегчения, и Эрос бросает на меня странный взгляд.

Я смущаюсь.

– Знаю, что это всего лишь часть жизни в Олимпе, но меня всегда пугал Стикс.

– Не тебя одну. Он своего рода барьер, напоминание, как сильно мы изолированы от остального мира. Соприкоснувшись с ним, любой испытал бы тревогу. – Он тянется через центральную консоль и опускает руку мне на бедро. Я смотрю на нее, ожидая объяснений, но Эрос продолжает вести машину, глядя на дорогу.

Ах да, это о том, что нам должно быть комфортно прикасаться друг к другу. Не могу отрицать, что катастрофически не справляюсь с этой задачей. Дело даже не в страхе, что он причинит мне боль. Конечно, знаю, что он способен на это, но проблема в другом.

Настоящая проблема в том, что всякий раз, когда он прикасается ко мне, чувствую себя так, будто он подключил меня к проводу под напряжением. Я умею быть отличной актрисой, когда того требует ситуация, но мне не удавалось вести себя естественно, когда между нами происходил контакт. Сайты сплетен отметят это – некоторые мне назло, другие любопытствуя. Ни то, ни другое не пойдет нам на пользу.

А может, просто ищу предлог, чтобы взять то, чего желать не должна.

Медленно, нерешительно накрываю ладонь Эроса своей. Кажется, что его ладонь обжигает меня сквозь джинсы, будто его пальцы оставляют следы на моей коже, хотя он не прикладывает никаких усилий. Мучительно осознаю, где оказалась его рука, и изо всех сил борюсь с желанием стиснуть ноги. Еще никто так на меня не влиял.

Не знаю, то ли ощущение опасности усиливает мое желание, то ли обстоятельство, что я не должна хотеть этого мужчину, и не важно, что он почти стал моим мужем.

– Ты так сильно напряжена, что едва не дрожишь.

Его замечание ранит.

– Я стараюсь, как могу.

Его голос мягок, чего не скажешь о словах.

– Плохо стараешься. У нас осталось всего несколько часов, чтобы все получилось. Как бы мне ни было приятно целовать тебя каждый раз, когда ты начинаешь нервничать, ты должна научиться спокойно реагировать на мои прикосновения.

Мое лицо обдает жаром, но не могу понять, от стыда или от желания.

– Я в курсе.

Эрос поворачивает к своему дому и въезжает на крытую парковку.

– Мое предложение все еще в силе.

Мне ни к чему просить пояснений. Сейчас на повестке лишь одно предложение – то, на которое мне точно не стоит соглашаться. Я замечаю, как его рука смотрится на моем бедре. Широкая ладонь, грубые пальцы, безупречно ухоженные ногти. Она так же красива, как и он сам, но на ладони видны мозоли. Маленький знак того, что он совсем не такой, каким кажется.

Жар, опаливший мое лицо, разгорается сильнее, опускается ниже. Кажется, будто из машины высосали весь воздух, а Эрос еще ничего не сделал. Я была в таком смятении всего лишь раз, когда взялась за руки с Дженни Ли в седьмом классе. Держала горячую липкую ладонь и отчаянно не хотела