не оставалось, как согласиться.

До свидания с защитницей оставалось довольно много времени, его Иван решил посвятить Гуляриной просьбе: посмотреть, что там с делом Обухова? Подключив к ноутбуку флешку, на которую Стибелис скинул Гуляре базу пациенток 225-й поликлиники, Иван приступил к ее изучению.

Кроме флешки, в распоряжении Черешнина были и другие материалы дела, также предоставленные горячо верящей в него супругой. Следователями и оперативниками прокуратуры была проделана большая работа. Пройдясь по всем упомянутым в базе девственницам, они установили, что всего было похищено 12 человек. Все возрастом после 30-ти. (Девочек, подростков и относительно молодых девушек маньяк, к счастью, не трогал). Но почему из тех, кто подходил под эти рамки – за 30 и без опыта половых отношений – были похищены именно эти пациентки, Ивану все еще понятно не было. Возможно, существовал еще какой-то критерий, следствием пока не установленный.

Несоответствие он нашел сразу. В его компьютере и в материалах дела почему-то категорически не сходилось общее количество девственниц.

– Посмотри еще раз, не может быть, – сказала Гуляра, которой он тут же позвонил. – Следователи очень тщательно работали.

– Нет, тут абсолютно другое число, – настаивал Иван, после того как все проверил дважды. – Ничего не понимаю. По какому принципу вы считали?

Пытаясь разобраться, Иван посчитал только тех, кто входил в группу риска.

– Так, тут получше будет. Расхождение всего на одного человека. Неучтенная Потапова Светлана Николаевна. Есть у вас вообще такая? У меня есть.

Гуляра позвонила следственной группе, отвечающей за работу с базой.

– Нет такой. Не понимают, откуда ты ее взял, – сообщила она мужу результат разговора.

– Как такое может быть? – задумался Иван. И сам же сделал очевидный вывод. – Значит, базы на компьютере Стибелиса, который вы изъяли, и на флешке, которую ты мне передала, не идентичны. Секунду…

Иван покопался в параметрах файла с базой и торжественно объявил:

– Ну, так я и думал! Файл на флешке в последний раз обновлялся еще в прошлом году. Это какая-то старая его версия. Звони гинекологу!

Через минуту недоразумение устранилось. Действительно, оказалось, что Ашот Янович по ошибке скинул им одну из старых версий программы. Которые держал, не удаляя, на всякий случай, вдруг бы понадобилось откатить всю систему назад. Пациентку Потапову он тоже помнил.

– Она снялась с учета, переехала. Я ее из базы и потер, – объяснил врач.

Стибелис многократно извинился за случайно внесенную в следствие неразбериху.

– Теперь все понятно, – облегченно сказал Иван, обидно потративший время непонятно на что. Чтобы не было совсем обидно, попросил Гуляру: – Слушай, а вы же всех девственниц из базы обзвонили?

– Конечно! Все предупреждены, чтобы были поосторожнее. На время следствия, по крайней мере.

– А проверь для очистки совести и Потапову? – предложил Иван. – Все ли с ней нормально?

Гуляра согласилась, это было нетрудно. А Иван, покопавшись еще немного в увлекательных материалах дела, выехал на встречу к Генриетте.

Генриетта Ляпко ждала его в итальянском ресторанчике неподалеку от своего офиса. Занятая, в связи с изменением в юридическом статусе своей клиентки по самое «не хочу», адвокатесса, назначила встречу там, где, пользуясь моментом, можно было еще и перекусить.

– Как Артем? – поинтересовался Черешнин сразу после приветствия.

– Тише воды, – ответила Генриетта сквозь брускетту с вялеными томатами. – Пока, по крайней мере. Спасибо вам еще раз.

– Да что уж… – Иван неопределенно махнул рукой. – Дело прошлое.

– Надеюсь, – вздохнула Генриетта.

Адвокатша подробно рассказала, чем на данный момент располагало следствие. И, по первому впечатлению, деваться Кларе действительно было некуда. Все говорило о ее виновности, включая не только косвенные, но и самые прямые улики.

Повлекшие смерть удары, судя по заключениям экспертов, были нанесены человеком приблизительно ее роста и веса. Свидетельница, проходившая мимо места преступления (недалеко под мостом была тропинка) видела и слышала, как некая «девочка – подросток» на повышенных тонах угрожала «высокому, приличному мужчине».

– Сама пришла в участок, когда услышала, что там человека убили, – рассказывала Генриетта, делая между словами паузы на крохотные ложечки ризотто с грибами. – Клару уже опознала.

– Видела, что они ругались? Плохо, но не смертельно. Половину семейных ссор можно под такое описание подогнать, – прокомментировал Иван, вспомнив, какие баталии, бывало, разгорались между его матерью и ушедшим в итоге из семьи отцом.

– Если бы только это, – вздохнула Генриетта. – На месте преступления обнаружено орудие убийства. Металлическая труба. На ней отпечатки Клары.

Иван присвистнул.

– А на ее одежде, – добавила Ляпко, – изъятой при обыске, кровь Красовского.

– Ни фига себе! – искренне удивился Иван, воспоминая теперь уже совсем не настолько убедительное Кларино «Я не убивала!». – А как она сама это объясняет?

– Говорит, что действительно потеряла контроль. Муж ни за что не хотел уступать. Хамил. Смеялся. Провоцировал. Короче, взяла, что под руку попалось, там много хлама валяется, стройка недалеко, и врезала промеж глаз. Но он после этого, говорит, заржал, а не умер. Трубу выхватил и в сторону отбросил. Он крепкий вообще мужчина. Был.

– А дальше что?

– Развернулась и ушла. Поехала домой, плакать. А через пару часов ее арестовали. Домой пришли.

Иван потер пальцами виски. Генриетте принесли кофе.

– У следователей, естественно, версия другая, – Ляпко пригубила напиток, – ударила трубой, после чего ею же на земле добила. По экспертизе: более десяти ударов по основанию черепа. Обычно так в состоянии аффекта лупят. Или для надежности.

– И что дальше? – спросил Иван.

– Ну, я пока формальную сторону изучаю, – ответила Генриетта и пояснила. – Все ли правильно оформлено, не было ли нарушений. Но это так… Затяжка времени. Уже понятно, что нам предлагать будут. Полное признание. В лучшем случае: «непреднамеренное, в состоянии аффекта». Мать, у которой только что забрали сына… Не вынесла, не справилась и так далее.

– Клара ни за что не согласится, – уверенно сказал Иван.

– Знаю, – еще раз вздохнула Генриетта. – Поэтому она на тебя и надеется.

– На меня? – Черешнин слегка удивился.

– А на кого? Полиция следствие уже, считай, закончила. Если самим не найти чего-то… В общем, кого я учу. Ты же детективное агентство возглавляешь не просто так.

– Конечно, – Иван понял, что по поводу его детективных способностей в своем обычном духе Клара при адвокате не высказывалась. Генриетта Ляпко, оказывается, тоже «надеялась» только на него.

– Ваня, дай мне что-нибудь, с чем я могу работать, – попросила она веско. – И жену свою подключи обязательно. Клара про нее рассказывала.

– Если верить Кларе, – начал рассуждать Черешнин, отрабатывая звание главы детективного агентства, – получается, что кто-то подождал, когда она уедет, подкрался к ее мужу, подобрал ту же трубу и довел дело до летального исхода?

Генриетта пожала плечами, показывая, что лично она