— Тогда хорошо, что мы сегодня здесь.

Дуб хмыкнул и ушёл искать площадку. Эмма же осталась ждать. Её окружили её люди, никто посторонний не лез, но и так было слышно, что в лагере поднялась суета. Люди чувствовали, что происходит что-то неладное, но не могли понять, что именно.

А вскоре показался Олег.

Он светился, давая разглядеть себя издалека. И правильно делал. Не хватало ещё, чтобы свои же приложили. Сзади у него шла пятёрка убежавших за ним солдат, таща два закутанных в Кровь свёртка.

Эмма довольно улыбнулась. С помощью кого проверить ритуал найдётся.

* * *

Цели я захватил. Всех лишних — устранил. Как и ожидалось, это был один не особо сильный в прямом боестолкновении некромант и четвёрка висмархов. К моему появлению они не были готовы. За что и поплатились. Бой вышел жёстким и коротким. Они ещё и сами сбежались на меня.

Когда вернулись — явно нарушая устав и правила здравого смысла, чуть ли не половина лагеря сбежалась на меня посмотреть. Ну, или не половина. Но людей много повылазило. Кто-то заметил, что висмархов тащим. Дарвин ещё пафосно передал солдатам три костяные маски. Четвёртая находилась на пленнике. Второй же пленник — некромант.

К этому моменту Эмма позаботилась, чтобы площадку нашли. Туда мы и прошли. Место находилась чуть в стороне от общего лагеря и солдат там не было. Гвардия Чернышевых оцепила это место.

— В центр добычу кидайте, — скомандовала Эмма.

Что парни и сделали, после чего отступили, вернувшись ко мне.

— Слышь, командир, — шёпотом обратился ко мне Беда. — А откуда у тебя такая подружка?

— Где взял, там больше нет, — ответил я.

— А жаль, — расстроился парень. — Крутая.

— Беда… — тихо заметил Дарвин.

И парень ппочёл за лучшее вытянуться да заткнуться.

— Вы пока отступите за пределы поляны, — сказал я. — А мы делом займёмся.

* * *

Стародубов бухнул на стол карту.

— Как просили, — сказал он с ничего не выражающим лицом.

Проведение ритуала он видел, поэтому впечатлений получил на неделю вперёд. Эмма с моей помощью вложила пару тысяч Капель. В ходе ритуала ещё мертвеца распылило, но это так, мелочь. Важно то, что на несколько минут я получил мощное усиление к чувствительности. Смог ощутить, как потоки энергии расходятся на чужом плане. В какой стороне находятся главные источники напряжения. В окрестностях много мелких точек было, но меня интересовали самые крупные.

Карта потребовалась, для того чтобы сопоставить мои ощущения с окрестностями.

— Мы где? — уточнил я.

Карты я читал умел, но разбираться в чужих обозначениях, чьи значения не знаешь, — занятие бессмысленное.

— Вот здесь, — ткнул Дуб пальцем.

— А надо… — я пальцем провёл линию, — куда-то в этом направлении.

— Куда-то — звучит слишком неточно, — мрачно ответил Дуб.

— Я бы поставил на то, что цель находится в пределах тридцати километров.

— По вражеской территории, — не преминул заметить мужчина.

— Если не получится прорваться, я сам доберусь, — ответил ему. — К утру вернусь.

— Вместе сходим, — ответила Эмма.

* * *

Геройство? Кавалерийские наскоки? Амбициозные планы? Зачем всё это нужно, если противник и сам не прочь ввязаться в драку?

Так сразу нас никто не отпустил. Дуб позвал второго командира, чтобы устроить совещание, как лучше выполнить поставленную задачу. Обсуждались любые варианты. И пройти тихо, и прорваться на машинах, и даже пойти в атаку. Местным военным понравилась идея, что, если мы возьмём на себя висмархов, разобраться с остальным сбродом.

Идеального варианта не было. Каждый нёс в себе ряд минусов. Думаю, мне хватило бы навыков добраться до нужной точки, но если там будут обычные солдаты, то возникнут проблемы. Убийство человека для меня по-прежнему оставалось той чертой, которую я не мог переступить. А между убить самому и стоять в стороне, потворствуя массовым убийствам, не такая уж большая разница.

Умом я всё понимаю, но от своей сущности избавиться не могу. Да и не хочу.

Так что мне в некотором роде повезло, что противник сам за нас решил, как поступить. Благодаря ритуалу Эммы я знал, что в ближайших окрестностях ещё есть мертвяки. То ли они, то ли подкрепление, которое вполне могло прибыть — в общем, кто-то из этих тварей скомандовал атаку. Произошедшее дальше хорошо вписывалось в логику прошлой войны. По крайней мере, там всегда была одна тактика у мёртвых. Увидели живых — значит, их надо уничтожить. Любой ценой. Отличия были не в том, нападут или нет, а в том, ударят в лоб или попробуют окружить, применить какую-то тактику. Отступлений я никогда не видел. Следствие это приказа сверху, натуры нежити или даже амбиций отдельных мёртвых — хороший вопрос. Который не отменяет того факта, что не успели мы определиться с планом, как командиру доложили, что приближаются силы противника.

А дальше — началось.

Впервые я увидел, как в этом мире происходят магические сражения. И что-то это ничем не отличалось от войны в прошлой жизни. Даром, что тогда мы сражались с мертвецами, потому что солдаты противника здесь вели себя точно так же, как рядовые мёртвые. Не обладая какими-то выдающимися навыками, они бежали вперёд, не считаясь с потерями, пытаясь завалить нас телами.

Это был самый настоящий мясной штурм.

С некоторыми отличиями. Загрохотала артиллерия. В штаб прилетело один раз, потолок дрогнул, и на этом всё. Я слышал, что где-то рядом раздаются взрывы, но это была не сплошная волна, а редкие попадания. Следом начали стрелять.

— Выйдем? — спросил у меня Эмма.

— Пойдём глянем, — сказал я мрачно.

Происходящее мне совсем не нравилось. Это была квинтэссенция абсолютно бессмысленной жестокости и насилия. Это насколько же надо было обработать людей, чтобы они толпой бежали погибать? И всё ради того, чтобы стать пищей для мёртвых? Не скажу насчёт тысяч, но несколько сотен человек сюда пригнали.

Повторилась та же самая история, что и часом ранее. Мёртвые разменивали людской скот на жизни солдат. Набегающего противника я людьми назвать не мог.

Мы с Эммой вышли наружу, она создала вокруг нас куполообразный щит. До линии боестолкновения пространства хватало, но вот артиллерией могли накрыть. Наши тоже стреляли, и было видно, как по ту сторону расцветают огненные цветки. И всё это на фоне ночного леса.

Воздух свистел и гудел, потоки энергии выплёскивались и сплетались. Люди умирали десятками.