информации столь очевидное! А на самом деле сам оказывался в плену очередной информационной ловушки.

И даже почтенный профессор антропологии, прекрасно владеющий искусством научной полемики и риторики оказался бессилен перед будущим профессионалом тайной войны. Иван с удовольствием вёл беседу в том русле, в котором желал, а отец легко плыл по проложенному им каналу… И только поздно ночью, когда остатки наливки были решительно спрятаны в тайничок Ольгой Арсеньевной, а отец и сын собрались уже на покой, Пётр Алексеевич вдруг подмигнул сыну и усмехнулся:

— Хорошие у тебя учителя, сын… Завидую. Не столкнулся с такими по молодости — столько глупостей понаделал… Дорогу ты под себя выбрал, Ванюшка… Так иди теперь по ней, не сворачивая.

С этими словами профессор подошёл к Ивану и крепко обнял его…

Андрей, естественно, не поехал к себе на Урал, не было для этого достаточно времени, резонно предположив, что успеет это сделать после возвращения из командировки. Для начала он вызвал маму на переговоры на завтра, а пока отправился в любимую пивную, в Столешников переулок.

В Яме ничего не изменилось. Тот же гул полупьяных голосов, те же лица, то же пивное марево. Взяв пару кружек и сухую до колючести воблу, парень выбрал местечко подальше, в глубине зала, и предался греху чревоугодия. По пивку он соскучился за эти месяцы, да и душа свободы требовала, надоела эта палочная дисциплина. Хотя где-то в подсознании сидела мерзкая мыслишка, что вот так просто поблажки в виде недельного отпуска начальством раздаваться не будут Следовательно, руководство впоследствии своё доберёт сторицей.

— Хай вэй, — услышал вдруг Андрей знакомое из-за спины и, обернувшись, попал в объятия Наума. Глаза у того сияли, он, после первых обжималок, слегка отстранился, внимательно вгляделся в приятеля:

— Лопни мои глаза, Андрюша, если ты не ограбил универмаг!

— А что не так? — рассмеялся Фоменко. Наум обиженно надул губы:

— И ты ещё спрашиваешь? Да от тебя за версту веет если не спецраспределителем цэка, то уж по крайней мере неслабой фарцой! Колись, брат, где так прибарахлился?

Только тут до Фомы дошло, что он отправился на прогулку в том же костюме, в котором принимал участие в операции, в гостинице «Москва» … Больно уж ему понравилось, как сидел тот костюмчик. А Наум-то, набитый глаз, сразу отметил фартовый прикид! Орёл!

— Да так, Наумушка, одну шабашку надыбал… Заказчик оказался близок к высшим сферам, вот и помог малость приодеться. Сам-то как, всё акварельками промышляешь?

— Да нет, — Наум посерьёзнел, — никому живопись сегодня не нужна… Так, помогаю жучкам клиентов на скачках искать, на ипподроме подвязался.

— И как, прибыльно?

— По-разному, как масть ляжет… Могу и тебя пристроить, если там не зарываться, то на приличное житьё-бытьё хватит с лихвой. Подумай, ты парень ушлый, умный…

— Спасибо, друг, подумаю…

Андрей отхлебнул уже потеплевшее пиво. Наум придвинулся к нему вплотную, жарко зашептал на ухо:

— А помнишь, тогда человек к тебе прилип… Мурый такой, мутный… Ну, который про тебя всё знал? Обошлось?

— Спешной ты, Наумушка, — отставил кружку и принялся за воблу Андрей. — Ежели б он тогда действительно был из ТЕХ, сидел бы я сейчас с тобой, как сам-то думаешь?

— Всяко бывает, — осторожно ответил Наум. — Ты на вопрос не ответил, брат…

Андрей рассмеялся.

— Ох, и память у тебя… Я уж и забыл про него давно… Да обошлось всё, так, с института один грешок тянулся, так мы всё урегулировали, не боись…

Наум облегчённо вздохнул:

— Уфф… Ну, и ладно… Ещё по пивку?

Андрей кивнул и отправился к стойке раздачи…

Андрей покинул Яму уже перед закрытием. Накинув полученное в гардеробной пальто, он выскочил на морозный осенний воздух, наскоро поправляя кашне. Случайных прохожих почти не было, тонкая наледь на асфальте делала передвижение по нему чем-то сродни катанию на коньках. Пару раз с трудом сохранив равновесие, Андрей перешёл на проезжую часть, пустынную в такое время. Машины разбили за день лёд, и идти по голому асфальту казалось наслаждением.

Андрей запахнул пальто, чтобы не простыть ненароком. Он не мог позволить себе разболеться накануне выпускных испытаний. Занимаясь шарфом и пуговицами, он не сразу заметил, что чуть в стороне разыгрывается маленькая трагедия. Трое каких-то сумрачных типов преградили дорогу девушке в скромном коричневом пальто и белой паутинке, накинутой на светлые волосы. Она пыталась робко обойти агрессивную группу, но то один, то другой из парней заступали ей дорогу, скрабезно выражаясь о ней и нагло ухмыляясь в симпатичное личико перегаром.

«А вот и развлечение», — не без удовольствия подумал Фоменко, поводя плечами и разогревая мышцы. Но все трое хамов, по-видимому, были ветеранами уличных баталий, они сразу отметили в приближающейся одинокой фигуре опасного противника. Сказалась многолетняя закалка и многочисленные драки, проведённые в самых разных московских районах и подворотнях.

Бросив беззащитную жертву, трое сразу же переключились на новую мишень. Мгновенно они перекрыли дорогу Андрею, встав полукругом, он сразу отметил, что эти трое прекрасно готовы к драке, не будут мешаться друг другу, поскольку каждый занял строго отведённое ему в предстоящей драке пространство. Подойдя к девушке, Фома слегка наклонился к ней и шепнул на ухо: «Сейчас тут будет немного шумно… Бегите», после чего приглашающе раскинул руки:

— Ну, что, урки, пошалим?

— Это кто у нас такой храбрый? — с деланной ленцой прошепелявил беззубым ртом крайний справа хулиган. — Оставь девочку и проваливай, к тебе у нас претензий нет…

— А к девочке, значит, есть? — деловито поинтересовался Андрей. По опыту таких драк он знал, что для начала следует добиться морального паритета с противником, показать ему, что ты не слабак, и тебя на понт не взять.

Налётчики переглянулись, и давешний шепелявый загоготал:

— Конечно, есть, дружок… Не хочет уделить внимание трём ветеранам, паскуда! Если хочешь, присоединяйся к нам, от неё не убудет…

— А я не привык делиться со всякой шелупонью, — дерзко бросил Фома, краем глаза отметив, что левый, высокий бандит сунул руку в карман. «Нож», — скорее весело, нежели испуганно определил Андрей. Толкнув девушку себе за спину, он коротко бросил «А теперь беги!» и неожиданно рванул прямо на шепелявого. Все трое также бросили ему навстречу… Им казалось, что они это проделали одновременно, но именно, что только показалось! Первым нарвался на прямой в челюсть шепелявый и отлетел в сторону, разбрасывая по белой пороше осколки зубов пополам с кровавой юшкой.

Второй действительно вытащил из кармана финку, но воспользоваться ей не успел: продолжая движение, Фоменко ударил его по руке с зажатым в ней ножом сверху вниз кулаком, а затем обратным движением нанёс противнику удар снизу