Васька, разумеется, оказался против моих планов. Не потому, что ему они чем-то конкретно не понравились, а потому, что я их, видите ли, со своим наездником не обсудил! И после того, как я решительно оборвал все его звуковые претензии, предложив ему спешиться, чтобы он мог дальше выбирать путь по своему усмотрению, этот паршивец всю оставшуюся часть пути стегал меня хвостом с удвоенной силой. Между прочим, по свежим и глубоким царапинам, которые были и сверху, и снизу, короче, везде! Так что когда впереди забрезжил просвет, указывающий на то, что там должна находиться дорога, я обрадовался ему, почти как приближающемуся празднику! С огромным облегчением свалил полосатый мешок с гов… Ваську, короче… со своей спины под ближайший куст, а сам направился в разведку.

Разведка показала, что мне повезло. Дорога была проселочная, не многолюдный тракт. С одной стороны, мне, как беглому преступнику, такая как раз вполне подходила для задуманного противоправного действия. С другой стороны, на подобной дороге я мог дожидаться появления своей жертвы полдня, если не больше. Однако как только я выглянул, так сразу услышал далекое тарахтение и скрип колес, позволившие мне понять, что в нашу с Васькой сторону по дороге движется мотороллер. Тут я, не слишком опытный в совершении злодеяний, спохватился, что мне для ограбления какое-то оружие нужно, хотя бы дубина какая, потому что голыми руками могу свою жертву не убедить, а корочки участкового тут точно не прокатили бы, даже если бы я не оставил их у Рара в кабинете вместе с табельным оружием. Слушая постепенно усиливающийся шум движка, я в панике принялся обыскивать окружающую местность. Нашел крепкий сук вполне себе грозного вида. И не успел еще облегченно вздохнуть, что все, к предстоящей работе готов, как Вася, чтоб его, подал из своего укрытия голос:

– Рожу свою прикрыть не забудь, разбойничек!

– Тудыть твою! Ты что, раньше мне об этом напомнить не мог?! – взревел я, слыша, что движок тарахтит уже где-то рядом. – Быстро давай мне свой пояс… то есть, чулок!

Судя по виду, Васька собрался пререкаться со мной, но, натолкнувшись на мой грозный взгляд (я уже вошел в роль грабителя), принялся торопливо развязывать опоясывающий его чулок, чтобы я мог надеть оный на голову. Повозился несколько томительных секунд, потом взвыл:

– Не развязывается! Узел затянулся!

– Да твою дивизию! – рявкнул я. Мотороллер был уже настолько близко, что виднелся сквозь ветки. Вот-вот проедет мимо! Догонять потом – несолидно, если вообще удастся догнать! А кого другого на этой дороге поди дождись еще, когда он появится!

Не имея времени на раздумье, я сорвал с себя свой собственный чулок-поясок, и, уже всовывая в него голову, спохватился, что стоило бы предварительно проделать в нем дырки для глаз! Но времени уже вовсе не оставалось! Пора было срочно вываливаться на дорогу! На мое счастье, чулки, как я уже упоминал, были дырявыми, благодаря чему один глаз все-таки получил необходимую для обзора прореху. Вторым я тоже кое-что улавливал сквозь изношенную истончившуюся ткань. Так что решил, что в такой экипировке вполне можно действовать, и, ломая ветки кустов, кинулся прямо мотороллеру под колеса.

– Кошелек или жизнь! – проорал я первое, что пришло мне на ум, после того как водитель еле успел затормозить у меня перед носом. Потом, опомнившись, поправился: – То есть, не кошелек, а штаны!

Но жертва моего ограбления, незнакомый мне пожилой кабан, вместо того, чтобы сразу начать раздеваться, замер с выпученными глазами, хватая ртом воздух. Я, сделав скидку на его возраст, запоздало начал опасаться, как бы его удар не хватил от испуга и неожиданности. Не хватало мне еще, в придачу к ограблению, повесить на свою совесть причинение тяжкого вреда здоровью, если вообще не убийство! Но не успел я толком оценить возможные последствия своего злодеяния, как моя набедренная повязка из сарафана, лишенная пояска, да еще и вместе со мной только что продравшаяся через кусты, решила, что с нее хватит, и, скользнув по бедрам, рухнула вниз. Я даже не успел ее подхватить! Да и нечем было! Ведь одной рукой я сжимал дубину, а другой рукой сползающий чулок на голове придерживал, чтобы дырка находилась точно на уровне глаза. Ни оружия, ни обзора лишаться мне не хотелось! Так что я решил, что, раз кабан все равно уже увидел, что только можно, то терять мне все равно больше нечего. И, не меняя положения, снова повторил, как можно суровее:

– Штаны или жизнь! Давай, выбирай по-быстрому!.. Да чтоб тебя! – я испугался не на шутку, увидев, как кабан начал сползать с мотороллера на землю: только мне его сердечного приступа тут не хватало для полного счастья! А то и инсульта вообще! – Тебе что, плохо?!

– Ой, не могу! – прохрюкал он в ответ, корчась посреди дороги. Тут только я понял, что с сердцем у его все в порядке, просто от смеха такая истерика, что как бы он тут мне мои штаны не испортил, прежде чем успеет их отдать! Я был в полной растерянности! Что делать? Самому раздевать невменяемого кабана? Или дождаться, пока он, наконец, проржется, а дальше уже действовать по обстоятельствам? Тут я, до кучи, поймал свое отражение в солнечных батареях его мотороллера и сам чуть не сполз на дорогу! Да, попадись мне где-нибудь такое вот чучело, бесштанное, одноглазое, со свисающими на грудь излишками чулка, удачно прикрывающими бабкины амулеты, и держащее при этом себя одной рукой за макушку, я бы загнулся в корчах! Но поскольку это я и был, да еще за работой, то пришлось усилием воли взять себя в руки, чтобы не составить компанию кабану. Оказывается, не такое уж это простое да легкое ремесло – грабеж! А я раньше пойманных мною грабителей бездельниками считал! Теперь буду аккуратнее в своих выводах! Нервная это профессия, даже очень! Но прибыльная! В этом я сумел убедиться, когда кабан, начав понемногу в себя приходить, прямо с земли протянул мне свой кошелек со словами:

– Держи! За такой концерт ничего не жалко! Я уж лет двадцать так не смеялся!

– На здоровье! – ответил я, тупо таращась на предлагаемый мне предмет. Потом поинтересовался: – А что я с твоим кошельком делать-то буду? Купюрами обвешаюсь? Нет, не нужны мне твои деньги! Штаны отдавай! Не хотелось бы тебя раздевать, да у меня безвыходное положение.

– Вижу! – кабан снова бессовестно заржал. Правда, в этот раз быстрее успокоился. Как я подозреваю, просто потому, что больше сил на смех не осталось. Все еще продолжая всхлипывать, он наконец-то поднялся и, даже не пытаясь раздеться, кое-как взгромоздился обратно на мотороллер. Потом предложил: – Возьми спецовку. Вон, комбез на облучке у меня валяется! И прими совет: по замужним бабам лучше не шастать! А то, неровен час, со своими талантами у очередной жертвы ограбления жизнь отнимешь, прежде чем она тебе что-то из вещей успеет отдать! Это ж сколько здоровья-то надо, чтоб твое представление выдержать?!

– В следующий раз аккуратнее буду, – пообещал я, провожая мрачным взглядом двинувшийся прочь мотороллер. И долго еще из-за поворота, перекрывая шум движка, до меня периодически доносился хохот его водителя.

Васька, подлец, тоже безудержно ржал, сумев отследить весь процесс ограбления в просветы между кустами.