дети, толкая и задирая друг друга, громко и подчас одновременно восторженно, восклицая и смеясь, двинулись в здание аэропорта. Пассажиры и встречающие с удивлением смотрели, как двое мужчин с офицерской выправкой с удовольствием «тузили» друг друга кулаками по плечам.

Затем, уже в машине, друзья, продолжая перебивать друг друга, вспоминали различные курьезные эпизоды из прошлой совместной работы по операции «Вариант». Так, оживленно обмениваясь воспоминаниями и перемежая их житейскими новостями, доехали до гостиницы.

— Как насчет завтрака? — поинтересовался Рязанцев. — Здесь неплохой ресторан.

— Нет, спасибо, я лучше отдохну. Последние дни выдались очень сложными, — уклонился Тоболин.

— Хорошо, отдыхай, дружище, я заеду за тобой часиков эдак в двенадцать, отобедаем в одном уютном ресторанчике и махнем с тобой в нашу местную жемчужину — сосновый бор. Воздух там…, тишина… Возражений нет?

— В былые времена ты не очень-то прислушивался к чьим-то возражениям, боюсь сейчас ничего не изменилось, — смеясь согласился Тоболин. — Только один вопрос, из этого рая на обратный самолет я успею вернуться?

— А он у нас в понедельник?

— Нет, завтра утром.

— Так быстро? В кои-то веки заехал к старому другу в гости и всего на одни сутки? У тебя совесть есть? — начал бурно возмущаться Рязанцев.

— В следующий раз постараюсь подольше задержаться, да и вообще, может так случиться, что стану частым гостем и еще надоесть успею, — пообещал Тоболин.

— Ловлю на слове, — уже спокойнее отреагировал подполковник. — Ну ты отдыхай пока, а я поеду кое-какую работу доделаю.

На динамовской лыжной базе, расположенной в лесном бору недалеко от города, друзья с удовольствием погуляли по живописным окрестностям, осмотрели достопримечательности, после чего, отужинав в местной столовой, удобно устроились в маленьком домике для спортсменов, накрыв импровизированный коньячный столик. Пришло время для обстоятельного, неспешного разговора.

— Ну выкладывай майор, — улыбаясь предложил Рязанцев, — в чем печаль твоя по нашему краю?

— А печаль, подполковник великая, — подхватил Тоболин, — вороги проклятые…

— Так нет теперь врагов у государств наших свободных и независимых…

— Хотелось бы продолжить, но грустная сказка получится, поэтому перехожу к главному. Как ты знаешь РФ очень неторопливо и полюбовно расходится с РК. Проходит демаркация границы, делится совместно нажитое имущество и подписываются различные протокола о дальнейшей дружбе. В частности, на основе совместных договоренностей в РФ вывозится документация с ядерного полигона. Однако большому другу нашей свободы и независимости — США, некомфортно оттого, что раздел происходит без битья посуды, поэтому они, то настаивают на быстрейшем уничтожении пусковых шахт для баллистических ядерных ракет, то на ряде других спорных моментов.

В настоящее время нашей разведкой получены данные, что американцы подготовили тайный проект «Хризолит» по вывозу более полутонны оружейного урана из Казахстана. Российские власти на эту информацию никак не реагируют. Все бы ничего, но осуществлять данное предприятие будут военизированные образования США, включая морпехов и специалистов военной разведки. И есть подозрение, что под прикрытием этого проекта Разведывательное управление министерства обороны (РУМО) может провести операцию по захвату документации, содержащей важнейшую государственную тайну.

— Ну и при чем здесь ты? — пользуясь возникшей паузой спросил Рязанцев.

— Дело в том, что наша военная контрразведка не может найти документацию по испытаниям гипероружия. Предупреждаю не спрашивай, что это такое, сам толком не знаю и тебе не советую. На ядерном полигоне существовала маленькая лаборатория, которая занималась этим направлением, но, когда ее передислоцировали в РФ, оказалось, что аппаратура и оборудование в наличии, а совсекретная документация исчезла. Ученые, работавшие над созданием гипероружия, рассказали, что руководитель проекта «Гипер» заблаговременно вывез всю документацию в радиологический диспансер в Семипалатинске.

— Я знаю, где он находится, — включился Макс.

— Проблема в том, что военная контрразведка, которая курировала этот секретный диспансер действительно обнаружила там ящики с документацией по проекту «Гипер», но трех ящиков, в которых находились материалы по самым последним разработкам, на месте не оказалось.

Военные контрразведчики начали поиски руководителя проекта «Гипер» и быстро обнаружили его тело в семипалатинском морге. Оказывается, через несколько дней после сдачи документов в диспансер профессор (назовем его так) вернулся и забрал эти три ящика якобы для немедленной переправки в РФ. Однако, в машину на которой он двигался по трассе Семипалатинск — Рубцовск, в пяти километрах от казахстанского теперь города на огромной скорости въехала многотонная фура. Сам профессор с водителем и сопровождающим груз, представителем министерства обороны РФ погибли на месте, а документы исчезли.

— А что с водителем фуры?

— Он с многочисленными переломами попал в семипалатинскую больницу и там на следующий после аварии день скончался от передозировки наркотиками…

— Кто ему в больнице колол…

— Местная милиция закрыла это дело, — мрачно перебил Тоболин. — Военные контрразведчики пытались заполучить материалы по нему, но казахстанские братья отчего-то заартачились.

— Я не слышал об этом происшествии, видимо оно прошло по чисто уголовным учетам. Но повторяю вопрос — причем здесь ты?

— Сейчас военная контрразведка полностью уходит из РК и дело по розыску документации по проекту «Гипер» передали моему управлению. Под предлогом того, что нам легче договориться с КНБ. По официальным каналам мы работаем с казахстанскими коллегами, но мы не можем сообщить, что ищем документы, содержащие особо важную государственную тайну, а гибель профессора в ДТП — это слабая мотивация для наших партнеров. Вот поэтому я прилетел за помощью к тебе. Потому что если ты не разыщешь что-то в Семипалатинске, то этого не найдет никто и никогда.

— А причем здесь американский проект «Хризолит»? — не понял Рязанцев.

— Повторяю, сам проект вроде как ни при чем, но люди, которые его будут осуществлять…

— То есть ты хочешь сказать, что за пропажей совсекретных документов по «Гиперу» могут стоять американские спецслужбы? — догадался Макс.

— Это предположение нашего учителя — полковника Соболева, — поделился Тоболин.

— И ты не сказал, что он работает у тебя?

— Я его еле уговорил к нам внештатником оформиться…

После небольшой перепалки друзья вернулись к делам.

— И когда ты раскроешь все детали по профессору, его помощникам и параметрам пропавшей документации? — поинтересовался Рязанцев.

— Пока я уполномочен только на получение твоего согласия на оказание нам помощи в этом сложном деле. Ты подумай, а завтра утром дашь окончательный ответ.

— Я готов…

— Нет, Макс, так не пойдет, — решительно пресек Олег. — Возможно, ты не понял… Ты очень многим рискуешь, ввязавшись в эту опасную авантюру. Работать безо всякого прикрытия, без разрешения твоего непосредственного начальства….

— А то мы с тобой так не работали? — возмутился Рязанцев. — Если тебе нужна моя помощь…

— Давай закроем эту тему до завтрашнего утра, — попросил Тоболин.

— Хорошо, но с одним условием… — не сразу согласился Макс. — Давно хотел узнать, чем закончилось тогда,