— Да это же царский подарок, Николай Петрович! — воскликнул обрадованный Баранов. — Мне же как раз не хватает толкового помощника для обследования и описания земель, принадлежащих Компании, но пока известных нам в той же степени, что и в Петербурге. По этой причине мне самому пришлось обследовать Чугачский залив, а ведь будь я в это время в Архангельской крепости, о бунте индейцев не могло бы быть и речи. Еще раз большое спасибо! — и улыбнулся: — Во всяком случае, он будет первым гвардейским офицером в Русской Америке.

И уже в своем кабинете Резанов подозвал личного секретаря.

— Ну что же, Андрей Петрович, я трудоустроил вас, как и обещал. Будете теперь служить помощником Баранова.

— Какая радость, Николай Петрович! Огромное спасибо! Вы ведь знаете, как я мечтал об этом. Заверяю вас, что я оправдаю вашу протекцию, и у Баранова не будет оснований упрекнуть меня в чем-либо.

— У меня в этом нет никаких сомнений. Но не благодарите так бурно — еще не вечер… — с налетом таинственности изрек Резанов.

Компанейское судно «Ермак», покинув Павловскую гавань на острове Кадьяк, слегка накренившись на левый борт, под всеми парусами бодро шло к юго-западной оконечности полуострова Аляска. Теперь бывший флагман Баранова входил в состав экспедиции, организованной для обследования и описания огромного залива Аляска, протянувшегося по своей южной границе более чем на семьсот миль.

Вскоре после отъезда Резанова между Барановым и Андреем Петровичем состоялся важный разговор. На большом столе были уже заранее разложены карты владений Российско-Американской компании. Пригласив Андрея Петровича к столу, главный правитель сделал краткий обзор.

— Как видите, Андрей Петрович, западный берег Аляски благодаря плаванию в этих водах Кука и русских мореходов имеет более или менее отчетливые контуры, хотя и там много, с моей точки зрения, белых пятен. Восточные берега полуострова Аляска до острова Кадьяк тоже в относительном порядке, но нанесены они на карту русскими мореходами глазомерно, то есть не очень точно. А вот северное побережье залива Аляска от пролива Шелихова и далее на восток — сплошной темный лес. За исключением, пожалуй, залива, названного именем Кука, которого занесло туда в поисках Северо-западного прохода из Тихого океана в Атлантический, и не зря, так как протяженность его белее ста пятидесяти миль. Кук уже, наверное, предвкушал успех своей экспедиции, но в конце концов все-таки уперся в горный массив.

Поэтому сейчас наипервейшей задачей является тщательное обследование всего залива Аляска. В связи с этим я намерен организовать для этих целей специальную экспедицию и поручить вам возглавить ее. Ведь как мне говорил Николай Петрович Резанов, у вас есть опыт в этих делах?

— Да, определенный опыт есть, и я с удовольствием принимаю ваше предложение, Александр Андреевич. Но чтобы все прибрежные объекты были нанесены на карту с предельной точностью, необходимы их инструментальные съемки, что без геодезиста сделать просто невозможно.

— Вы абсолютно правы, поэтому я заранее, предвидя эти работы, вызвал из Петербурга геодезиста со всеми необходимыми инструментами, который должен прибыть сюда весной или в самом начале лета следующего года. А посему приступайте к решению организационных вопросов и определению состава экспедиции, в которую будет включено компанейское судно «Ермак». Его команда уже имеет опыт промера глубин во время обследования Чугачского залива. Кроме того, я передам вам трех промышленников, так же работавших со мной, на которых можно будет положиться при любых ситуациях, которые могут возникнуть при работе в отрыве от основной базы.

«Тертый мужик, все понимает без лишних слов», — благодарно подумал Андрей Петрович.

— Большое спасибо. Больше по экспедиции вопросов нет. Но, пользуясь случаем, я бы хотел обсудить с вами, Александр Андреевич, еще один вопрос.

— Я весь внимание.

— Он касается каменного угля.

— В каком плане? — живо отреагировал Баранов. — Ведь это уже не вопрос, а целая проблема!

— Изучив материалы, имеющиеся как в моем распоряжении, так и в вашей администрации, кстати, прекрасное собрание как справочной литературы, так и научных работ, — главный правитель при этих словах был заметно польщен, — я пришел к выводу, что у западных склонов Скалистых гор или других горных хребтов Аляски могут быть, хоть и небольшие, не для промышленной разработки, конечно, залежи каменного угля.

— И какова вероятность ваших предположений, Андрей Петрович, — в голосе Баранова чувствовалось напряжение.

— Не очень большая. Я же, как вы знаете, не геолог, но, думаю, процентов пятьдесят на пятьдесят. Поэтому прошу вас, Александр Андреевич, за то время, пока я буду обследовать залив Аляска, а на это потребуется сезона два, не меньше, организовать опрос индейских племен, живущих на материковой части владений Компании, на предмет наличия у них каких-либо легенд или сказаний, связанных с горючими камнями. Чем черт не шутит, может быть и всплывет что-нибудь, стоящее нашего внимания.

— Интересная мысль. Я обязательно займусь этим вопросом.

* * *

В самом конце весны в избу, которая, кроме всего прочего, служила Андрею Петровичу и кабинетом, вошел стройный, с военной выправкой молодой человек и, мельком глянув на хозяина, вставшего из-за письменного стола, спросил:

— Вы начальник экспедиции?

— Так точно, — по-военному ответил тот.

Молодой человек отпечатал несколько шагов и представился:

— Поручик корпуса геодезистов Измайлов! Прибыл в ваше распоряжение для дальнейшего прохождения службы!

— Поручик лейб-гвардии Преображенского полка Шувалов! — в тон ему ответил Андрей Петрович. — А по батюшке как?

— Николай Семенович, — несколько смутившись, ответил геодезист.

— А меня зовут Андрей Петрович. На этом военный язык на время забудем, а будем делать общее нелегкое дело, связанное и с риском для жизни, и с лишениями. Договорились?

— Так точно! — по инерции ответил Николай Семенович и снова стушевался.

— Не смущайтесь, это скоро пройдет, — со знанием дела успокоил его Андрей Петрович.

Затем он выяснил, что Измайлов участвовал в картографической экспедиции на Таймыре и вел геодезические съемки на Северном Урале, так что трудностями работы в полевых условиях его не испугаешь. На вопросы отвечал четко, со знанием дела.

— А какие у вас геодезические инструменты, Николай Семенович? — перешел к волновавшему его вопросу Андрей Петрович.

— Теодолит и буссоль[31]. Это очень дорогие и капризные инструменты, и, как я уже выяснил, в Русской Америке их больше нет.