на блюдечке, он бы десять раз подумал, прежде чем отправлять нас на дело. Но Айвор доверился своей интуиции, в результате чего мы узнали пару очень тёмных тайн. И ещё неизвестно, сделают ли нас эти тайны счастливее.

Вновь повисло молчание, пока я разглядывала узоры на роскошном ковре. Похоже, магистры в эту минуту решали, что со мной делать. И лучше бы они решили это побыстрее, потому что… Я сжала ноги плотнее. Мне очень не помешал бы ледяной душ. Лучше два. Проклятая тёмная чувственная магия, чтоб её!

– Эва, – тяжело произнёс архимагистр. – Посмотри на меня.

Я решительно покачала головой. Ну нет. Сейчас спросит что-нибудь, лицо моё дрогнет, и прости-прощай, конспирация. «Ага, ты знаешь, что мы управляем всей магией мира! Тут-то мы тебе несчастный случай и устроим!»

Возможно, я сгущаю краски. Но голова у меня одна.

– Хорошо, – наконец произнёс голос архимагистра на том краю стола. – Я признаю, что мы фактически отдали тебя в рабство. Точнее, не смогли этому помешать. Вина лежит не только на Итане Волнаре, но и на нас, но это не означает, что тебе можно делать всё, что тебе хочется, Эва. Ты меня понимаешь?

Недвусмысленная угроза, да ещё и от архимагистра. Я быстро кивнула.

– Тогда у меня есть вопрос. Будь ты свободна в будущем, ты бы рассказала нам всё? Если бы такая ситуация повторилась, если бы Итан Волнар в твоём присутствии совершил что-то неправильное или преступное?

Я едва не фыркнула. Да когда речь касается Итана, они назовут преступным что угодно! Стоит ему зайти в уборную, они тут же начнут расследование!

И будут правы. Кто поджёг магическую лавку? А? А?

Н-да.

– Да, – произнесла я отчётливо и громко. – Если бы я была свободной женщиной и Итан Волнар совершил преступление в моём присутствии, я бы рассказала магистру Айвору. Я попыталась бы защитить Итана и скрыть всё только в одном случае – если бы Итан был моим близким другом.

Сама не знаю, почему я это сказала. Просто вырвалось.

Магистресса положила свою руку на мою, накрыв печать. Я невольно вздрогнула и посмотрела ей в глаза.

– Я понимаю, Эва, – мягко сказала она. – Но ведь Итан Волнар – не твой близкий друг. Он тебе даже не друг. Если не считать того печального факта, что ты его должница, он тебе никто.

Я помедлила. Но что ещё я могла ответить?

– Да, – глухо сказала я. – Он мне никто.

– Как интересно, – прозвучал иронический голос Итана Волнара.

Я резко повернулась к двери.

Итан даже не подумал войти. Просто прислонился к дверному косяку, скрестив руки на груди и оглядывая кабинет архимагистра, будто заплесневелую каморку.

– Итак, мою должницу допрашивают без меня, – произнёс он. – Хотя должны делать это только в моём присутствии. Напомните мне, магистры обязаны соблюдать собственные правила или мне это приснилось?

– Допрашивать Эву в твоём присутствии? Чтобы ты ей угрожал и давил на неё? – возразил магистр Айвор. – Итан, ты сам понимаешь, что это невозможно.

– Возможно или невозможно, но я здесь, чтобы её забрать, – последовал резкий ответ. – А также поинтересоваться, с какой стати вы собрались проводить бал в честь Зимнепраздника в моём доме?

– Итан, это больше не твой дом, – напомнила магистресса Серпет.

– И тем не менее вы не трогали его много лет, – отрезал Итан. – Что изменилось сейчас?

Раздался звук отодвигаемого стула. Архимагистр поднялся, и теперь я наконец-то, осторожно наклонив голову, могла его разглядеть.

У массивного стола стоял высокий представительный седовласый мужчина в сиреневом плаще и мантии с золотым шитьём, выглядящей несколько театрально. Особенно пикантно смотрелся позолоченный жезл на поясе, больше похожий на кувалду: он был раза в два длиннее жезлов Айвора и Итана. Я сжала губы, сдерживая смешок, и мне сделалось легче: чувственный жар, исходящий от печати, уменьшился, и я смогла перевести дух.

– Итан, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, – произнёс архимагистр звучным голосом, в котором слышалось сочувствие. – Должно быть, тебе всё ещё больно вспоминать, кем ты мог стать и чего лишился по вине своего отца.

Кончик носа Итана едва заметно побледнел.

– Насколько мне помнится, мой отец не бросался с обрыва и не утонул в море. Его убили вы. Отмечать годовщину этого убийства в его собственном доме – это очень интересная идея. Не подскажете, архимагистр, кому именно она впервые пришла в голову?

Архимагистр медленно улыбнулся.

– Подскажу, мой дорогой Итан. Меня убедила в этом моя дочь.

Вот тут у меня отвисла челюсть.

– Что?! – вырвалось у магистрессы Серпет.

– Рената считает, что раскол среди магов немыслим и недопустим, – произнёс архимагистр очень серьёзно. – Нам пора перестать делить мир на «до» и «после». Пришло время жить дальше. Я решил, что Зимнепраздничный бал в замке Волнар – лучший символ всеобщего примирения и нового мира.

Архимагистр со вздохом покачал головой.

– Я не раз говорил тебе, что ты можешь стать частью этого мира, Итан. Ты и твои друзья можете принять руку дружбы, которую вам протягивают. Да, вы жили в строгих условиях, да, за вами пристально наблюдали, но у нас были на это свои причины, не находишь? Слишком велик был бы риск, позволь мы вам делать всё, что взбредёт в голову.

На лице Итана ничего не отразилось.

– Айвор не раз рисковал своей карьерой, чтобы дать тебе и Леандро шанс проявить себя, – терпеливо продолжил архимагистр. – Всё, что нам нужно, – увидеть ясные доказательства, что вы отказались от наследия ваших родителей, но вы продолжаете цепляться за их тень. И сегодня, боюсь, ты снова сделал шаг не в ту сторону.

– Прервал торговлю тёмными артефактами? – Итан с иронией поднял бровь. – Да, пожалуй, нужно было забрать их себе и начать подпольный обмен, а то и производство. Возможно, ваша дочь согласилась бы принестись в жертву? Уверен, Леандро, когда ему это предложить, моментально загорится идеей. – Итан потёр лоб, словно что-то припоминая. – Ах да, он же в лазарете! Разбил голову ради того, чтобы тёмные магические артефакты не нашли своего адресата. – Холодная улыбка. – В том числе и в Эвенаре.

Блефовал Итан прекрасно, надо признать. Не будь я там, я бы сама поверила, что Итан Волнар – спаситель и герой, а магистры подозревают