куранты последнюю минуту года, встали из-за стола. Начали считать от одного до… На цифре десять как-то странно качнулась люстра, почувствовался запах горящей проводки и внезапно погас свет. Вся нетронутая красота на столе погрузилась во тьму. Алексей выбежал на террасу и, насколько хватало глаз, увидел, точнее ничего не увидел. Квартал был явно обесточен. Это был первый новый год в этой стране. Неужели это такой местный обычай или прикол, крутилось у него в мозгу. Пока жена выставляла свечи, он наблюдал за улицей. Затихшее перед «боем курантов» движение, внезапно, оживилось и выглядело достаточно озабоченным. В боковом переулке послышался характерный лязг, наверное, лобового столкновения. Из соседнего дома, окруженного высоким забором, раздался звук выстрела, и кто-то истеричным голосом крикнул – «асальто» (нападение). Из многих квартир и домов доносился скрежет наспех опускаемых жалюзей, и грохот от закрывания бронированных дверей. Да, это не прикол, все серьезно. И Алексей бросился закрывать ставни и двери на все замки. От неведения, что происходит, тремор бил все тело. Уже не до шампанского, и он махнул фужер виски. Видимо, от расширения сосудов, и мысли в коре головного мозга получили больший простор, и из хаотичного движения стали выстраиваться в логическую цепочку. Быстро – к телефону, но тот не работал. Алексей вспомнил, что старший сын взбунтовался из-за того, что не будет поднимать бокал с инка колой в 12 часов, и, в отместку, резанул телефонный кабель перочинным ножом, который незаметно вытащил из кухонного стола. Так, что еще? Ах, да транзистор, телевизор естественно не работал. Местные каналы молчали. До советских не докрутишься. Остается запрещенный в СССР «Голос Америки». Сначала, американцы передавали свои новости – как хорошо «загнивал капитализм», потом – перешли к поздравлению Горбачева советских людей с Новым годом. Лидер перестройки особо отметил, «…что, сейчас, советские люди, наконец-то, пробудились от пьянства и отмечают праздники с соком и минеральной водой. Но все это было не то. Алексей вышел на террасу, не выпуская транзистор из рук, открыл жалюзи и посмотрел на улицу. По-прежнему, было темно, и царила какая-то предгрозовая атмосфера. Слышались крики «апогон, апогон», раздалась полицейская сирена. Алексей не знал, что означает апогон, и лихорадочно листал словарь. Но такого слова там не было. Наконец, после музыкальной паузы, где прозвучала мелодия «Серенады солнечной долины», вновь ожил «Голос Америки». Передали, что Фидель Кастро выступил на миллионном митинге в центре Гаваны по случаю очередной годовщины кубинской революции. Его речь длилась восемь часов и вошла в книгу рекордов Гинесса. Во, дает мужик, с восхищением подумал Алексей. Но где же новости о нашей стране. В транзисторе что-то затрещало, он даже стал подпрыгивать на журнальном столике, возникла пауза … В эфир вышел не американский, а известный диктор местного радио. Он дрожащим от волнения голосом несколько раз пробубнил «апогон, апогон»… Ну, давай же, «рожай» быстрей, вырвалось у Алексея, и он тихо, но смачно выругался. Диктор сообщил, что сендеристы взорвали три мачты высоковольтных передач в пригородах столицы, и город полностью обесточен. Ремонтные бригады не смогли начать работы, попав под перекрестный обстрел. Пока не подойдет армия, восстановление начать невозможно. Все осложняется тем, что руководство армии встречает Новый год в закрытом клубе, где-то в горах, и с ним пока не могут связаться. Диктор рекомендовал на улицу не выходить, забаррикадироваться в жилищах, подготовить на всякий случай оружие для самообороны. Возможны разбойные нападения. Здесь, уже жена Алексея схватилась за голову от таких новостей и попросила порцию коньяка. Еще раз проверили замки и запоры. Надежно спрятали все деньги, а стодолларовую купюру положили на журнальный столик, если вдруг придется откупаться. Сели за стол и приступили к праздничному ужину при свечах.

После ужина, настроение от которого не улучшилось, отправились спать. Детей перенесли к себе в спальню, а Алексей, на всякий случай, заблокировал дверь тяжелым комодом из красного дерева. Ночь прошла без происшествий.

На следующий день Алексей узнал в посольстве, что там и не заметили «апогона», так как автоматически включился генератор. Но его до слез позабавили хохмы, произошедшие на празднике. Короче, настроение улучшилось, и решили поехать компанией на океан.

После новогодних праздников, Рождество тогда не отмечали, возобновились трудовые будни. А в выходные дни самым главным событием стал чемпионат советской колонии по мини футболу, местное название – фульбито. Участвовали сборные посольства, торгпредства, ГКАЭС, журналистов, рыбаков, посольства ЧССР и ГДР. Жаль, что рана из турнира выбыли чехи и немцы. На матчи они всегда привозили отменное пиво и колбаски. После пары бутылок пива они не отказывались угощаться русской водкой и салом с черным хлебом. Вообщем, футбол заканчивался южноамериканской фиестой.

Алексей сначала выходил на замену защитником, но прибавлял в каждой игре и даже забил два гола. Финальный матч предстоял со сборной ГКЭС (Государственный комитет по экономическому сотрудничеству-продавал вооружение во многих странах мира). Эта команда состояла из техничных игроков, многие из которых ранее серьезно занимались в футбольных секциях. К сравнению, Алексей профессионально играл в водное поло, а футбол был для развлечения. Ну, за среднюю школу выступал на первенство Ленинградского района. А так больше во дворе. Команду ГКЭС опасались, она была объективно сильнее. А в защите там был ужасно «грязный» игрок типа «кувалды Шульца» в канадском хоккее. За время турнира он отправил на больничную койку двоих. И все как бы по правилам. В посольстве провожали команду как на войну. На стадионе собралось человек сто зрителей. Перед матчем полили бетонное покрытие поля. Фульбито играется не на траве, а на бетоне. Отсюда и такое количество травм. Перед матчем, понимая, что ГКЭС силен в нападении, решили применить тактику «каттеначо». То есть глухая оборона, а в нападении доверили играть одному Алексею.

В первом тайме ГКЭС не выпускал посольство со своей половины поля. Удары наносились один за другим. Сильную травму получил основной вратарь, которому мяч попал в незащищенное лицо. Его сразу увезли в госпиталь. Алексей не смог получить ни одного паса, тем не менее получил два удара по ногам. Так игра продолжалась и после перерыва. Одни атакуют, другие отбиваются. Силы были на исходе. Команда ГКЭС от множества безрезультатных ударов по воротам посольства стала терять уверенность. Мяч так и не залетал в ворота. Оставалось играть минуты три, когда, после неточной передачи противника, Алексей перехватил мяч. Но перед ним было три игрока. Он услышал команду своего капитана – «играй сам». Алексей принял мяч лицом к своим воротам, быстро развернулся. Сыграл «в очко» защитнику «кувалда Шульц», то есть пустил