два пятна, серый тоже не наш – только четыре. У бежевого не разглядеть, но мало. У черного одно. Рыжий, раз, два… пять. Кажется, шоколадный! Да, точно – он.

– Уверена? – уточнил Арлан.

– Считать пока не разучилась. Накидывать на него мешок?

– Нет, я сам.

Воспитанник заторопился, сунул кота обратно в рюкзак, забрал у Веты мешок, расправил его и начал приближаться к шоколадному щенку. А тот и не думал убегать, тянул вперед мордочку и выглядел дружелюбно-заинтересованным. Вета подумала о том, что сейчас и это задание старика будет благополучно выполнено. Но она поторопилась…

Откуда-то справа вдруг донесся вой и нечто похожее на хриплый лай с громким отфыркиванием. Через мгновение снова вой, но такой ужасный, что у Веты ослабли ноги. И громкий визг страха и боли, животный или человеческий – не разобрать. Щенята навострили уши, а потом разом заторопились к своей норе. Арлан успел накинуть на щенка мешок, но тот рванул с такой силой, что сумел выкатиться наружу, метнулся за остальными.

– Уходит! – ахнула Вета.

Воспитанник прыгнул вперед и в прыжке схватил его за задние лапы. Вскочил, запихал отчаянно скулящего щенка в мешок, прочно завязал. Забросил на плечо и рыкнул через плечо:

– Пошли отсюда, живо!

– Погоди! – Вета при всем желании не могла сдвинуться с места, не чувствовала от страха ног. – Что это было, там, в лесу?

– Не знаю. Но очень похоже, что оборотень напал на волчицу.

– Оборотень?!

Про сбежавшую с подачи ее брата шубу Громова уже и думать забыла, решила, что оживший монстр сразу ускользнул в какой-нибудь другой мир. Арлан тянул ее за собой, а сам все смотрел в ту сторону, откуда донеслись звуки нападения, прислушивался. Они уже перелезли через две поваленные крест-накрест сосны, когда парень поставил мешок на ствол и распорядился:

– Так, побудь пока здесь. Если вой начнет приближаться – беги со всех ног. Смажешь глаза глянсем и увидишь след, по которому мы сюда пришли.

– А ты?!

– Я постараюсь отвлечь внимание оборотня. Нельзя допустить, чтобы щенки остались без надзора и разбежались кто куда, ясно?

На последнем слове он уже исчез за деревьями. А потом парализованная ужасом девушка услышала, как Арлан за деревьями во всю глотку горланит песню на незнакомом ей языке – привлекает к себе внимание. Прошло минут десять. Зашуршало в кустах, и волчица с длинным серым телом выскочила на поляну. Огляделась и заспешила, прихрамывая, к норе. Тут же рядом появился Арлан, прошептал:

– А вот теперь очень быстро делаем отсюда ноги.

Вряд ли когда-то еще Вета испытывала такой ужас, как в те минуты, когда они бежали по темному лесу в сторону города. За спиной она то и дело слышала шорохи и отголоски воя, всем телом ощущала на себе недобрый хищный взгляд. Несколько раз порывалась на мгновение остановиться и призвать свою пантеру, но Арлан тащил ее за рукав, как на аркане. И все же они выбрались, сначала в парк, а потом и в город.

Забежали в первый же круглосуточный продуктовый, в предбаннике оба рухнули на плиточный пол, отдышались. Щенок тихонько поскуливал в мешке, кот звуков не издавал.

– Как мы уцелели? – едва ворочая языком, спросила Вета. – Я почти уверена, что оборотень шел за нами!

– Шел, – подтвердил Арлан. – А за ним кралась волчица, когда пересчитала своих детишек и заметила недостачу. Но ни один из них не посмел напасть.

– Почему?

– А ты ничего не заметила? Я коснулся щенка, даже схватил его. На этот раз моя удача нас выручила.

– Ну вот, а ты говорил…

– Неважно, – отмахнулся парень. – Мне бы все равно пришлось коснуться его, иначе не выйти нам из леса. Да и волчица бы уже была мертва. С остальным я разберусь.

– Со щенком все будет нормально?

– Разумеется. Тем сущностям, что охраняют переход, довольно только хорошенько погладить его. А потом я отнесу малыша обратно в лес и отпущу. Он прекрасно отыщет дорогу, ну, или позовет на помощь мать.

Немного помолчали, откинувшись головами на холодную стену и стараясь восстановить силы. У нетренированной Веты после бега сильно болело в груди, кололо в боку так, словно под ребрами кинжал застрял. Арлан через мешковину поглаживал притихшего щенка, потом сказал:

– Слушай, Ветка, ты должна быть готова. Сегодня земляные сущности получат то, что затребовали, и разрешат открыть переход. За дело возьмется старик, я буду у него на подхвате. Старый демон трусит и торопится, но я пригляжу, чтобы все было безопасно для тебя. Это займет самое большее неделю.

Щекотка ужаса пробежала от шеи до пяток. Вета прошептала:

– До сих пор не могу поверить, что мне придется это сделать. Как это будет?

– Да ничего нового, все как в прошлый раз, – ответил Арлан. – Надкусишь продукт со стола старика, прыгнешь в дыру в земле. Идти никуда не придется, это же особый переход, временной. И окажешься рядом с господином Себастьяном в тот самый момент, когда его неправильное решение остаться в мире людей еще можно изменить.

– Но как я уговорю его уйти в Донный мир, покинуть все, что он считает родным? Дом, родителей. Девушку, в которую он влюблен! Да ведь он меня и слушать не станет!

– Придется его убедить! – жестко, сквозь зубы, выговорил друг. – Попытайся рассказать ему о последствиях его поступка, если товарищ ответственный, то поймет. Погоди, его жена ведь умерла молодой?

– Наташа умерла через год после их свадьбы, при рождении сына, – тихим голосом подтвердила Громова.

– Вот и надави на это. Она была воспитанницей, но сама не сумела спасти себя, так бывает. А вот другой воспитанник смог бы позаботиться о ней.

– Варрава? Не думаю, что она станет его женой. Обещалась уйти в монастырь, если что.

– Ну, уйдет, тем более уцелеет. В общем, Ветка, у тебя еще есть время на придумывание аргументов. Но Себастьяна ты должна уломать. Иначе все было зря. И два мира погибнут.

Вета захлебнулась нервным смешком.

– Что? – сурово глянул на нее воспитанник.

– Ничего. Просто я это в книжках сотни раз читала, когда герой должен спасти мир. И точно знала, что на самом деле такого никогда не бывает. А тут целых два мира! Слушай, а может, Варрава просто нас берет на испуг? Ну не станет он уничтожать мир троллей, ведь на нем держится и этот мир, мир людей, которым он хочет править. Мне насчет этого мама еще в Донном мире объясняла.

– Не могу запретить тебе надеяться, – скупо уронил друг. – Только я вот думаю – запросто уничтожит. Именно потому, что он – человек