Он суетится рядом с мангалом, переворачивает шампуры с мясом и учит кулинарии Саню.

Если присмотреться, мы с Михаилом действительно похожи. Я не замечал раньше. Дела-а-а… Мой спаситель, так рвавшийся стать феей-крёстной, практически одно лицо со мной. Даже походка у нас похожа.

— Я поехала, — рядом со мной материализуется булочка с вытаращенными глазами.

— Куда? — в ступоре смотрю, как она непослушными пальчиками вбивает адрес в приложении такси.

— Домой. Мама вернулась из санатория раньше времени, — Дина волнуется, голосок дрожит. — Мне конец.

— Поехать с тобой?

— Нет! — у неё глаза становятся ещё больше. — Останешься здесь, ладно? — смотрит на меня с надеждой. — Прости-и-и… Но со мной правда нельзя. Мне надо с мамой поговорить.

Блин… Не вовремя.

Мне тоже надо поговорить, но с Дианой. Я собирался сегодня рассказать ей всё, что знаю о себе.

— Когда мы с тобой увидимся? — притягиваю её за талию.

— Завтра, — девочка шепчет мне в губы. — Я на работу приеду.

Капец перспективка! Видимо, моё признание откладывается минимум на сутки, максимум — фиг знает на сколько.

* * *

Чёрт возьми! Надо ей было вернуться сегодня?!

Таксист гонит машину по трассе, а я сбрасываю мамины звонки. Один за другим… Она на автодозвон поставила, что ли? Бесит нереально!

Мама спалила, что я не на учёбе — мой рюкзак дома, а весёлые голоса коллег, обсуждающих шашлыки, подтвердили её догадку. Сказать, что мамуля в ярости — ничего не сказать. И я на взводе. Всё остальное выбило из головы на раз-два.

— Мам, я дома! — кричу из прихожей, стягивая с ног обувь.

— Я вижу, — она выплывает из зала. — Дина, что происходит? — складывает руки на груди, смотрит на меня с упрёком. — Почему ты не на парах?

— Я взяла академ, — выдыхаю признание.

В лоб. Вот так, да.

— Что-о-о?! — мамуля сначала бледнеет, а потом её лицо наливается красным.

— Я взяла академический отпуск, — повторяю как можно спокойнее. — А ты почему из санатория сбежала?

— Почувствовала неладное… — рычит. — Быстро в ванную и переодеваться! От тебя несёт, как от бомжихи!

Костром и парой глотков вина.

Игнорируя приказ, я иду в кухню и ставлю кипятиться чайник. Меня всё устраивает, а если кого-то здесь раздражает мой запах… этот кто-то может идти нафиг.

— Диана, ты меня слышала? — мамуля стоит в дверях, руки в боки.

— Слышала, — достаю кружку, и пакетик с чаем. — Попозже приму душ и переоденусь.

— Что происходит вообще?! — мама растеряна.

— Присядь, — выдвигаю для неё стул.

Она садится, а я наливаю чай. Себе.

— Мне не нравится твоё поведение, дочь.

— Мне тоже много что не нравится, поэтому теперь всё будет по-другому.

— Так… Я завтра же пойду в твой универ. Прямиком к ректору, — мамочка забирает у меня чашку с чаем, отхлёбывает нервно.

— Взятку предложишь, чтобы меня восстановили? — догадаться несложно.

— Именно, — кивает. — С тобой сплошные траты, Диана, — пытается упрекнуть, думая, что я подчинюсь, как обычно — без сопротивления.

— Делай, что хочешь, но я пока в универ возвращаться не собираюсь.

— Что значит — не собираюсь? — бровь мамули изгибается домиком. — Дина, я сказала…

— И я сказала, — встаю из-за стола. — Надо подумать. Юристом я быть точно не хочу.

Я никогда не видела мою маму с таким выражением на лице — у неё шок. Обычно приказы не обсуждались, а тут опа — бунт на корабле.

— Диана, ты пьяна? — у неё трясётся подбородок.

— Считаешь, трезвая я не решусь тебе перечить? — хмыкаю. — Нет, мам, я не пьяная. Просто задолбало. Профессию ты мне выбрала, парня — ты. Я что-то могу сама решить?

— Упрекаешь мать? — у неё глаза на мокром месте. — Я хочу, чтобы у тебя в жизни всё сложилось.

— Уже сложилось, ага, — даю яда в тон, — как карточный домик. Хватит, — допиваю чай, ставлю чашку на стол. — Годик поработаю у тёть Марины, а там решу на кого пойти учиться.

Смотрю на ошалевшую маму несколько секунд и выхожу из кухни.

Я намеренно промолчала о Мёде и планах на переезд из «гнезда» на отдельную жилплощадь. Пусть мама для начала переварит эту информацию. Думаю, для этого ей понадобится не один день и не один скандал.

Переживу как-нибудь… В любом случае — это надо сделать.

— Куда Дианка рванула?

Басистый голос моей феи-крёстной застаёт врасплох. Я оборачиваю и молча смотрю на Иваныча. Су-ка…

— С какой целью интересуешься? — включаю гопника, чтобы быть с расписным на одной волне.

— Без цели, — Михаил светит золотым зубом. — Думал, она останется до вечера.

— Я тоже так думал, — задумчиво смотрю на задницу уезжающего авто.

— Значит, ты теперь на ферме работаешь? — не унимается Иваныч.

— Что-то вопросов до фига, — я перевожу взгляд на него.

— Пытаюсь наладить общение. Я здесь со всеми в ладах.

— Пойдём шашлыка пожрём? — тоже делаю шаг в сторону позитивного общения.

— Пойдём, — с добродушной улыбкой соглашается Иваныч.

Шагаем к проходной конефермы, и я украдкой поглядываю на него — походняк вразвалочку… мать твою.

— Слушай, мы с тобой точно раньше не встречались? — я встаю у ворот.

— Встречались, конечно. Неделю назад, — Иваныч достаёт сигарету из кармана куртки, прикуривает. — Снова память отшибло?

— Я не об этом, — он начинает меня подбешивать. — В той жизни, которую я не помню, мы были знакомы?

— Вроде нет, — пожимает плечами, выдыхает густой дым. — Ты уже спрашивал.

— Лицо мне твоё кажется знакомым.

— Да мало ли где ты мог меня видеть. Я депутат и харей свечу часто.

А харя эта на мою похожа.

— Аппетит пропал, — не оборачиваясь, я шагаю в сторону моего нового дома.

Походу, придётся цеплять стерву-Машку и брать её за жабры. Но это явно не сегодня…

Ловлю себя на мысли, что и завтра мне это делать не хочется. Настоящее вполне меня устраивает, а в прошлом наверняка ни хрена хорошего не было. Я в этом почти уверен.

* * *

В домике для персонала тесно, но уютно. Два спальных места, шкафчики для одежды и отдельная комната отдыха, больше похожая на кухню. Жить можно и очень даже комфортно. Только душ на улице. Но мне не привыкать. Я пока «барашэк рэзал» мылся под открытым небом. Нормально.