нём пробивались звонкие детские нотки. И он доносился не отовсюду, а сзади. — Посмотри на меня, Боря. Я здесь.

Борис непроизвольно зажмурился, медленно повернулся, чувствуя, как на затылке волосы шевелятся. Постояв так несколько секунд, он разомкнул веки.

Зоя стояла там, за периметром. Маленькая фигурка в светлом платье. Такой Борис и помнил сестрёнку. Почти такой, ведь сейчас она была блёклой, как облако в пасмурный вечер.

— Подойди ко мне, Боря. Я так скучала! По тебе скучала, по маме с папой. Подойди, я хочу вблизи посмотреть на тебя.

— Не стоит, — буркнул Виталий.

Борис прошептал дрожащим голосом:

— Знаю, Виталь, знаю. Это не она. Или уже не она.

Зоя призывно вытянула руки.

— Подойди, прошу! Это же я, твоя сестрёнка. Неужели ты не узнаёшь меня?.. Помнишь, как я тебя называла, когда совсем крохой была? Боя, Боя, Боя… Иди ко мне, Боя… Тебе не нужно бояться, Боя… Мы снова будем вместе, братик и его маленькая сестрёнка…

— Подойди, подойди, — зашелестело пространство. — Не бойся, Боя… Тебе не нужно бояться…

Снова раздался крик бабы Шуры:

— Все должны молиться! Прямо сейчас! Просите Боженьку, чтобы чудовища исчезли! Молитесь!

Борис с Виталием как-то бездумно осенили себя крёстным знамением.

— Иди ко мне, Боя, — не унималась девочка в светлом платье. — А помнишь, у меня песенка любимая была? — она запела: — Мы едем, едем, едем в далёкие края. Хорошие соседи, счастливые друзья. Мы едем, едем, едем… Ты помнишь, Боя, помнишь? А я всё помню, я ничего не забыла! Помню, ты должен был присматривать за мной, как старший брат. Все старшие братики должны присматривать за своими маленькими сестричками, чтобы с ними не случилась беда. Я играла во дворе, но тебя не было рядом, ты не присматривал. И я очутилась здесь. Но я не виню тебя, нет, Боря. Ведь теперь всё хорошо. Я счастлива! И я хочу, чтобы и ты был счастлив. Подойди же ко мне, прошу тебя! Подойди, братик!

Бориса трясло. Он хотел подойти, его тянуло как магнитом к периметру, но оставшаяся частичка здравого смысла вопила в панике: «Нет, нет, нет! Это не Зоя! Это кто-то, кто притворяется Зоей!» Баба Шура опять что-то кричала, но для Бориса все звуки слились воедино и он как будто потерялся во времени и пространстве. Впрочем, быстро пришёл в себя, тряхнул головой, услышал встревоженный голос Виталия:

— Ты как, Борь? Ты как?

— Нормально, — просипел Борис, после чего окончательно взял себя в руки и сказал уже уверенно: — Нормально, Виталь.

— Тебя так затрясло, я думал, удар хватит. Пойдём в дом. Нечего здесь делать. Пойдём.

— Не уходите! — воздух всколыхнулся от громкого шелеста сумеречных людей. — Слушайте все! Слушайте нас! Через пятнадцать минут на ваши дома рухнет огромный самолёт! Слышите его рокот? Он приближается!

Действительно послышался рокочущий звук, похожий на шум реактивных двигателей самолёта.

— Кое-кто желает уничтожить вас! — уверяли сумеречные люди. — Кое-кто очень злой, жестокий! Он собирается обрушить самолёт на ваши дома! Вы не сможете укрыться в своих подвалах, сгорите все до единого! Но мы знаем, как вам спастись! Смотрите, смотрите!.. Мы сделали это для вас!

Они расступились. По всему периметру начали расти какие-то сооружения. Чёрный песок стекался к их подножью и служил строительным материалом. Обозначились чёткие очертания, углы. Вспыхнули фосфоресцирующим зеленоватым светом буквы: «Убежище». Сооружений было много, они находились друг от друга на небольшом расстоянии и походили на вход в метро.

— Там вы можете спрятаться! Это надёжные убежища! — с пылом шелестели бесцветные. — Бегите, пока не поздно, прячьтесь! Верьте нам, мы не хотим, чтобы вы погибли! До крушения самолёта осталось десять минут!

Рокот двигателей становился громче с каждой секундой. Далеко в небе показалось нечто чёрное, огромное.

Кто-то из деревенских пронзительно закричал. Все высыпали из домов, некоторые заметались в панике. Борис с Виталием пятились, с ужасом глядя на ревущую тень в небе. Стоя возле ворот, Марина принялась горячо убеждать Капельку и себя:

— Это всё не по-настоящему! Это какой-то обман!

Капелька порывисто кивала, в её глазах плескался страх.

Кирилл забежал в свою мастерскую, забился в угол, зажал уши ладонями и закрыл глаза. Он чувствовал себя так, словно ему вкололи какую-то наркотическую гадость и теперь у него галлюцинации.

Баба Шура обессилено опустилась на землю возле ограды, прижала ладони к голове. Ей было плохо, перед глазами расплывались чёрные круги, воздуха не хватало.

— Слышите? — голосили бесцветные. — Он уже близко! Спешите, осталось совсем мало времени! Если не спрячетесь в убежищах, погибните, заживо сгорите! Это страшная, очень страшная смерть! Спешите!..

Тень в небе увеличивалась. Теперь можно было отчётливо рассмотреть очертания самолёта, но эта ревущая штука раза в три превосходила размером обычный пассажирский авиалайнер. Рухнув, такая махина просто-напросто уничтожила бы «островок» с домами. На крыльях бешено пульсировали зеленоватые навигационные огни, иллюминаторы и кабина пилотов излучали инфернальный призрачный свет.

Бесцветные отступили от периметра и исчезли, будто в сумерках растворились, но их голоса всё ещё доносились:

— Спасайтесь! Верьте нам! Времени осталось мало, спешите в убежища!..

— Он летит на нас! — заверещала какая-то женщина, словно только сейчас заметив чёрную громадину в сумрачном небе.

Рокот усиливался, от этого звука воздух дрожал. Самолёт накренился, подался в сторону от круглого «островка», затем сделал резкий вираж, от которого у обычного самолёта, возможно, крылья оторвались бы, и как исполинская хищная птица начал облетать территорию людей.

Борис с Виталием подбежали к Марине с Капелькой, со двора выскочили Валерий и Вероника.

— Я им не верю! — выкрикнул Виталий. — Это какая-то уловка! — он вскинул руку, указав на тень в небе. — Это чёртова уловка!

Самолёт летел противоестественно медленно, как в тягучем сне. Он сужал круги, будто пытаясь сказать: «Я всего лишь оттягиваю вашу гибель, люди! Я наслаждаюсь вашим страхом! Но скоро от вас и следа не останется!» На мгновение громадное крыло скрыло туманное светило — будто глаз моргнул в небе.

— Мы не должны прятаться в эти убежища! — решительно заявила Капелька. — Там что-то плохое, я чувствую! Зоя из сна обманывала меня, теперь я это поняла!

Неподалёку раздался женский крик:

— Бежим, бежим, спасайтесь!

Три человека, включая пухлого мальчугана, мчались по полю к периметру. Через секунду к ним присоединились ещё двое. Все пятеро пересекли границу, нырнули один за другим в одно из убежищ.

— Они не могут зайти на нашу территорию, — задумчиво глядя в землю перед собой, пробормотал Борис. Ему неожиданно вспомнился летающий гроб из фильма «Вий». Гроб с панночкой пытался пробиться сквозь круг, в котором Хома Брут читал молитвы. Пытался, но не смог. Борис встрепенулся