Конная дружина училась действовать сотнями – обходы, фланговые атаки, рубка мечами на коне. Пехотинцы осваивали короткий меч – корд, наиболее приемлемое оружие в сражении при большом скоплении народа. С утра все дружинники совершали кросс в полных доспехах и вооружении. Затем полоса препятствий, фехтование, обед, час отдыха и опять тренировки.

На нытье утомленного Пако Пашка резонно ответил:

– Не тащи воз один, назначь толковых помощников, бери пример с капитана Чезаро. У него в кавалерии четыре сотника да десять капралов.

За повседневными заботами незаметно проходила зима. В графскую казну потек еще один золотой ручеек. Мясорубки оказались весьма ходовым товаром – в день отливали не менее двух десятков.

Весна прекратилась незаметно, кончились моросящие дожди, стало теплее, а на взгорках зазеленела молодая травка. Оживились мелкие пичужки, зашевелилось зверье. Народ радовался ясным дням, готовясь к посевной.

Пашка чувствовал – через месяц начнется. Быстрей бы, а то ждать, откровенно говоря, надоело. Наконец в конце месяца прилетел голубь от тестя – первая весточка. «Посетил два графства, готовятся к походу. Полные сведения жди через неделю». Вот и появилось нечто определенное. В тот же день отправил с голубями короткие записки Оресту, Дони и Гидо. Послал гонцов к остальным трем вассалам, чтобы были наготове. Проходя походным маршем через их земли, присоединятся к основному войску со своими дружинами. Хотий сдержал слово и точно через седмицу прислал подробный отчет. По его сведениям, графы собрали под свои знамена около десяти тысяч воинов. Покарать отступника и выйти к его территории должны не позднее двенадцатого числа первого летнего месяца.

Пашка тут же объявил, что графство находится на военном положении. Через два дня прибыли со своими дружинами бывшие наемники. Через день объединенное войско вышло в поход. Беата при прощании держалась молодцом, без лишних слез – настоящая боевая подруга.

– Не бойся, вернусь с победой. Я тебя очень люблю.

– Я тоже, милый, береги себя.

Обняв в последний раз жену, махнул рукой, подавая знак дружине. В этот раз Чернота в замке оставил лишь тридцать воинов. Взял в поход и капитана Чезаро, чему тот весьма обрадовался. Войско, несколько растянувшись, бодро двигалось колонной по широкому тракту, удаляясь от замка. Сверкали доспехи и кольчуги, развевались флаги. Ухоженные кони легко несли всадников, высокомерно поглядывающих на пехоту. По обе стороны дороги стояли ремесленники, пейзане. Проехала артиллерия – сорок пушек, – внушающая страх и уважение. Войско, звякая оружием, прошло, постепенно удаляясь, и вскоре исчезло за густым лесом.

* * *

Беата провожала войско с главной башни донжона. Помахала платочком вслед удалявшимся дружинникам и присела на скамью, бесцельно теребя кружевной кусочек шелка. Ее захлестнули воспоминания – знакомство с мужем, произошедшее совсем как в романе. С первого взгляда Беата поняла, это он, единственный ее суженый. Потому в запале оттаскала за косы служанку Дару, осмелившуюся забраться в постель к Паше. Мой, и только мой. Она не строила далеко идущих планов, подменяя собой бесстыжую девку, но любимый оказался настолько благороден, что попросил ее руки. Теперь она графиня Беата Томельо д’Лоредан. Она счастлива и уверена в одном – не титулы делают человека лучше, все зависит от него самого. Ее муж даже без всякого дворянского звания всегда будет храбр, честен и порядочен. А как он обращается с простым народом – ни тени чванливости или высокомерия. Беата чувствовала, что Паша искренне ее любит, а какие он дарил ночи! Молодая женщина слегка покраснела, но дело не только в сладостных утехах, муж видел в ней прежде всего личность, всегда интересовался мнением жены по тому или иному вопросу. Правда, в оружейные и воинские дела она и сама не лезла, поскольку мало что в них понимала. Неожиданно для мужа дала несколько советов по художественному литью стеклянных изделий – у Беаты оказались хорошее воображение и отменный вкус.

– Хватит бездельничать, пора приниматься за работу, хозяйство в замке большое. – Графиня, поправив пояс с висящими на нем ключами и кошелем, направилась к лестнице, ведущей вниз.

* * *

Через седмицу войско графа Лоредана встретилось с дружинами баронов: д’Колино, д’Дорадо и д’Монтро. Общее количество солдат увеличилось до двух тысяч. Соотношение два к пяти в пользу неприятеля, но графа это не обескураживало. Вечером на военном совете барон Ваго д’Колино, мужчина средних лет с живыми глазами и бородкой клинышком, предложил отличный план. Так как войско находилось на его территории, которую он знал прекрасно, потому и подал хорошую идею. Показал на карте место, где можно с успехом противостоять более многочисленному противнику.

– Вот здесь, ваша светлость, лес подступает к имперскому тракту, а с другой стороны тянется широкий овраг. Образуется весьма узкое «горло». Неприятель не может развернуть свою армию и вынужден в стесненных условиях атаковать плотной колонной.

– Какова ширина этого замечательного места? – поинтересовался Чернота.

– Не больше пол-лиги, – довольно ухмыльнулся барон.

Граф весело оглядел сгрудившихся над картой баронов:

– Вот он наш шанс, господа, не будем загадывать наперед, но при наших грамотных действиях неприятель будет разбит. Совещание закончено, войско – в поход. На место нужно прибыть заранее.

В лагере запели горнисты. Тушились костры, сворачивались палатки, и через час только зола в кострищах указывала на пребывание тут людей. Через два дня вышли на место будущего сражения. Лагерь поставили за полторы лиги от основной позиции, вперед ушли боевые дозоры и конные егеря. За трое суток ожидания многое удалось сделать – перед пушками установили рогатки, между ними, на уровне щиколотки, натянули проволоку. Пространство перед войском усеяли металлическими шипами, оборудовали и замаскировали ветками орудия. На четвертые сутки прискакавшие разведчики донесли: враг в дневном переходе.

– Слава Единому Творцу, дождались.

На рассвете вынырнувший из тумана неприятельский дозор передовой сотни обнаружил препятствие в виде чужого войска, перегородившего тракт. Недолго покрутившись, унеслись назад. Вскоре послышался многотысячный топот солдатских сапог. Появившись в пределах видимости, колонна встала.

Даже до самых тупых вражеских бойцов дошло – кровушки придется пролить немало, этих так просто с дороги не сковырнешь.

Колыхались длинные копья над колонной, среди разноголосицы и матерков раздавались лающие звуки команд. Войско разошлось в стороны, прижимаясь к лесу, со стороны оврага послышались крики – несколько нерасторопных сверзились вниз. Раздвигая пехоту, выезжала кавалерия сотня за сотней. Вскоре их набилось не менее тысячи, зажатые со всех сторон всадники сатанели – какой идиот отдал столь нелепое распоряжение? А, ну все понятно, пожаловали «гениальные» военачальники – пятерка графов, сверкая латами, с большим трудом пробилась сквозь толчею.