существа, а молодые крокодилы к нему присоединились. Если бы тварь можно было бы есть, то эти щупальца можно было хоть сейчас в магазин, каждое тянуло бы на приличный обед — нас посетил какой-то очередной подвид Несмертинов. Но есть мы их в страшном сне не собирались, и крокодилы довольно быстро превратили щупальца в сверкающие капли.

— Ффухх, справились, — констатировал я и повернулся к Котию, который уже опять был котом. — Ты как?

— Нормально, — ответил тот, облизывая лапу.

Я нахмурился.

— Правда нормально, — фыркнул Котий. — Не очень-то я и пострадал. А мне кажется, или стена как-то побледнела, когда мы вытащили эту тварь?

— Похоже, да, — заявил я, внимательно разглядев эффект.

И натравил на стену крокодилов. Дело пошло быстрее, и мне больше не надо было надрезать каждый блок. Это было хорошо, потому что до верху я не дотягивался, и у нас над головами нависал довольно крупный нетронутый кусок.

— Что вы делаете? — раздался сердитый голос Драка. — Договорились же на маленький кусочек, а вы куда залезли? А я что буду делать?

— Мы тут Несмертина убили, — похвастался Котий и обвел лапой пещеру. — Наверное, это была все его кладка, или как у них там это устроено? Видишь, оно теперь не такое упругое.

— Отлично, — обрадовался Драк. — Давайте теперь устроим что хотели.

И он выпер нас из пещеры обратно в коридор, а сам нагнал огненных шариков в освободившееся пространство, которые начали носиться туда-сюда, лопая оставшиеся блоки. Опять повалил пар, мы вышли во вторую пещеру и стали ждать.

— Эгегей, — вернулся Драк буквально через полчаса. — Принимайте работу! Всё чисто!

Мы вернулись смотреть: пещера очистилась полностью, сборный пруд был полон воды и осталось только поискать в нем наш артефакт. К сожалению, мои тестовые поглотители оказались уничтожены напором Несмертиновой деятельности, я и следов их не нашел. А вот следящий артефакт не пострадал, я его вытащил, вытер и снова закрепил на стене. И к нам тут же прискакал Уфф:

— Всё снова работает!

— Отлично! — заявил я. — Слушайте, а парни опять что ли монету с Бантием увезли? Ее бы сейчас в пруд положить.

Мы заржали. Посмотрели снаружи пещеры, но нет, ничего не было. Котий позвонил Андерсу, Андерс дико захохотал, потом сказал, что они коллективно раскаиваются и обещал вернуть монету завтра. Пока что я положил в заборный пруд копье с бантиевым наконечником, пусть полежит до завтра, а там или Ян вернет монету, или я найду одну в запасах. И оставил на дежурстве двух молодых крокодилов, велев им лопать пузыри, если таковые появятся.

— Слушайте, — спросил я наших, — а никто из вас не умеет наводить невидимость? Чтобы монеты больше не вытаскивали?

— Невидимость — нет, что еще за сказки, — усмехнулся Драк. — Можно навести маскировку под конкретное место, это я могу, но ты ее тогда и сам не найдешь, пока всю воду не взбаламутишь. И не сможешь проверить, лежит ли она там или уже нет. Не сожрал ли ее кто. Я не поручусь, что наши пещерные конкуренты не понимают, что это такое.

— Я согласен, — кивнул я. — А на отслеживание настроим артефакт, он все равно не глазами смотрит. Будет хотя бы защита от дурака.

— Защита от дурака — это святое! — кивнул Драк. — Ну что, мы закончили? Домой?

И мы поехали домой. Но сначала к Лампоне.

Лампоне не только снабдили нас всем обещанным, но и усадили ужинать, затребовав рассказов о свадьбе Элуров. Особенно им понравился рассказ про хоккей и про мурмонилию — за своими делами они пропустили все коллизии с Меркатором, какаду и блокировкой счетов.

— А съемка-то велась? Где можно посмотреть?

— Вряд ли — задумчиво ответил Котий. — Так-то у нас не очень принято снимать на семейных мероприятиях, а это проходило как семейное. Если только официальный портрет молодоженов, вот он должен быть. Но это, честно говоря, не очень интересно. Вот у меня есть другое.

И, покопавшись в телефоне, он извлек фотографию пятилетней давности, когда Гата с Джакумой только познакомились. Изображение было снято против солнца, но и даже так было понятно, что тут два Элура переходят по канату над пропастью.

— Ооо! — сказали Лампоне.

— Вот это Гата, а вот это Джакума. Канат этот тогда сорвался и сбросил их обоих в реку. У бабушки чуть инфаркт не случился, потому что так же погибли моя мама и тетя за десять лет до этого, но у Гаты с Джакумой была совсем другая подготовка, поэтому все это приключение оказалось лишь поводом для знакомства. Но этого в тот момент никто не понял, их бросились спасать, но даже следов не обнаружили. И нашлись наши путешественники только в пяти километрах, в местном ресторанчике, где им жарили уже по третьему стейку, а Джакума чинил микрофон, чтобы выступить с лирической песней.

— Ух! — сказали Лампоне и примерно то же самое подумал я.

— Как они туда попали? — заинтересовался Филипп.

— Течением отнесло. И пока выбирали место получше, чтобы выбраться, сплавились до ресторана. Джакума потом рассказывал, что они по запаху определили где вылезать. Добрались они туда, их, конечно, утешили всячески, первый стейк за счет заведения, чаю налили. Потом пожарили второй стейк.

— Это да, — подтвердил Драк. — Стейк не может быть один.

— И вперед спасателей туда прибыл тогдашний жених Гаты. Его тогда и в группе-то не было, он из своей конторы примчался. И начал на нее орать.

— На Гату? — ухмыльнулся Драк.

— Ага. Заявил ей, что она безответственное животное, он так волновался, что целое заседание пропустил, а она тут мясо жрет. Джакума хотел что-то объяснить, но Гата его остановила.

— И что? — замерли мы.

— И потребовала третий стейк, а жениху велела убираться, потому что она и есть безответственное животное и намерена им оставаться вовеки веков.

— Ух ты! — восхитились Лампоне. — А потом что?

— А потом они буквально сразу начали встречаться с Джакумой и вчера поженились.

— А жених что?

— Наверное, возражал. Да кому это интересно, я уж и забыл.

— И