я сдам экзамены и официально завершу обучение в академии, а послезавтра стану императором. Надолго ли — покажет время. Возможно, дядюшка покончит со мной быстро. Возможно, я так же быстро избавлюсь от него. Оба варианта вполне вероятны. А вот то, о чем мы говорили, уже потеряло смысл. Впереди у меня борьба, Лучик, и ничего больше.

В глазах его собеседницы читалась печаль. Она все понимала и страдала. Этого Сокол не хотел. Увы, нельзя стереть однажды произнесенных слов. Стереть… А можно ли уничтожить однажды наложенное заклинание? Снимают ведь проклятия. Так чем то, что сделала Маделена, не проклятие?

— Идем! — Эден схватил девушку за руку и потащил за собой.

— Подожди! — Лучик попыталась сопротивляться. — Ты куда? Сокол!

— К декану Брегу, — не оборачиваясь, пояснил он. — Хочу обсудить с ним кое-что.

И разжал пальцы.

— Можешь остаться здесь, — вспомнил, что между ними ничего не может быть, и не стоит и дальше вовлекать Лучика в свои планы. — Увидимся завтра.

— Нет, я пойду с тобой, — заявила упрямая девчонка. — У тебя возникла какая-то идея?

— Идея у меня возникла давно — собрать консилиум и вместе придумать, как отпереть ворота. Только Дерек на это не пойдет, да и мне теперь не очень-то желательно так быстро покидать академию — если дядюшка придет сюда, он окажется ограничен в средствах. А вот за ее пределами… Он ведь готовился, пока я учился. Сметет меня — и не заметит. Но академия безопасна только до тех пор, пока она под контролем своего ректора. А значит, нужно этот контроль вернуть.

Лучик молча шла за ним в центральную часть корпуса академии. Она не пыталась еще о чем-то спросить либо как-то его остановить — привыкла, видимо, к сумасбродствам Сокола. А сам он хотел задать декану Брегу всего один вопрос…

К счастью, профессор нашелся на своем рабочем месте — сидел в кабинете и над чем-то ломал голову. Возможно, как завтра проверить знания Сокола на экзамене. А может, и нет… Во всяком случае, когда в его кабинет вломился принц в сопровождении девушки, Брег выглядел удивленным.

— Ваше высочество, — кивнул Соколу. — Чему обязан?

— У меня к вам профессиональный вопрос, — ответил Эден, замирая перед столом Брега. — Можно ли отменить однажды наложенное на человека заклинание?

— Сокол, я плохо вас учил? — нахмурился Брег. — Естественно, можно. Здесь важно знать, о каком заклинании идет речь. Выяснить его специфику, и тогда…

— Жертве стерли память об одном очень важном событии, — перебил принц. — А утраченные воспоминания крайне важны.

— Заклинание забвения? — задумался Брег. — Что же… Это непросто, скажу я вам. И наложить, и снять. Без истинного имени не сработает.

— Никак? — очередная надежда оборвалась…

— Эден, без истинного имени наша магия не работает, вам ли не знать? Но я подумаю над вашей задачкой. Тем более, в какой-то степени понимаю ее суть… Может, что-то и придет в голову. А вам советую не бегать по академии, пусть и в приятной компании, а готовиться к экзамену. Поблажек не будет, даю гарантию.

— Мне они и не нужны, — отчеканил принц. — Благодарю, профессор Брег.

— Не стоит благодарности, — ответил тот. — И вот еще… Меня навестил ваш кузен Лед, и я обнаружил на юноше следы тяжелого звукового воздействия. Отправил его в лазарет. Думаю, вы, как его ближайший родственник, должны об этом знать.

— Он будет в порядке? — спросил Сокол.

— Да, со временем, — кивнул Брег. — Пока же я порекомендовал его наставнику отстранить студента Льда от практических занятий. Его магия нестабильна, это опасно для него самого. До завтра, ваше высочество.

— До завтра, профессор.

И Сокол вышел из кабинета, почти забыв о Лучике. А вот девушка никуда не делась и шла за ним.

— Послушай, если заклинание забвения нельзя отменить, может, поверх него есть возможность наложить другое? — предположила она.

— Опасно, — ответил Сокол. — Неизвестно, в какую реакцию вступят заклинания и что получится в итоге. Мы можем навредить, а не помочь. Нет, Лучик, здесь нужно нечто иное. И надо подумать, что. Но пока важнее экзамен, потом постараюсь разгадать эту головоломку. Могу я тебя попросить? Сходи к ректору Эвернеру, пусть преподаватели займутся усилением защиты академии. Мы с ним говорили об этом, но пока я не заметил каких-либо признаков усиления нашей безопасности.

На самом деле, Сокол не думал, что Дерек о чем-то забыл. Наверняка, они с Ноксом продумывают, как именно стоит действовать в сложившейся ситуации, но это хороший повод избавиться от Лучика и разговора по душам.

Лучик если и заметила подвох, ничем этого не выдала. Она оставила принца в коридоре и свернула к кабинету Дерека, а сам Эден вернулся в свою комнату в общежитии. Здесь сейчас было очень тихо, никто не мешал ему готовиться к предстоящему испытанию. А что оно будет сложным, Эден знал и без чьих-либо слов.

Остаток дня он усиленно занимался. Лишь перед ужином к нему заглянула Мария, обнаружила сына за книгами и только покачала головой:

— Надо отдохнуть, дорогой, иначе завтра вместо успешной сдачи экзамена ты уснешь прямо в экзаменационной аудитории.

— Ты права, — Сокол отодвинул очередной талмуд. — За ночь всего не вспомнишь. Как вы со Светом? Хорошо разместились?

— Да, — улыбнулась мачеха, придвигая стул и присаживаясь рядом. — Свет бродит по академии, ему все интересно. Комнаты уютные. Не беспокойся.

Все еще было непривычно видеть ее здесь — в академии, так близко. Зато спокойствие хотя бы ненадолго вернулось к принцу. И это уже дорогого стоило.

— Я многое пропустил за эти три года, — тихо произнес Эден. — Расскажи, как вы жили.

— А что рассказывать, соколик? — мягко улыбнулась Мари. — Наша жизнь неизменна. Здесь у тебя, наверное, было куда больше интересного, чем во дворце. Может, и хорошо, что ты задержался в этих стенах. Иначе Демиан избавился бы от тебя тоже.

— Он и так пытался это сделать руками Льда. — Сокол запустил пальцы в волосы. — Если бы я завершил обучение, вернулся бы во дворец. Возможно, заметил бы, что с отцом не так.

— Никто этого не понял, Эден, — вздохнула Мари. — Ни я, ни его ближайшие друзья и соратники. И ты бы не смог. Ты ведь не всесилен, милый.

— И все же!

— Прошлое не изменить. Давай попробуем сделать что-то с будущим. Я не хочу бояться за вас со Светом. Вы все, что у меня есть.

Сокол отвел взгляд. Когда Мари была рядом, он снова чувствовал себя ребенком. Она слишком хорошо знала своего пасынка — и понимала тогда, когда отец хватался за голову и не мог разрешить, что именно стоит в основе поступков его