— Аш-те-ми-а-эй-де! — выкрикнул Сокол вслух.

Нокса ударило в грудь звуковой волной, протащило несколько шагов, он упал. К нему тут же кинулись другие преподаватели, но заместитель ректора махнул рукой, давая понять: все в порядке.

— Достаточно, — громко сказал Дерек. — Студент Сокол, вы доказали право считаться выпускником академии имен. Экзамен сдан, получите ваш диплом.

Шторм поднялся из-за стола экзаменаторов и подошел к принцу. Я ожидала увидеть настоящий диплом, но вместо этого ректор коснулся запястья Сокола и прошептал магическую форму. Вокруг запястья на миг вспыхнули алые буквы — и тут же погасли. Я выдохнула — магия подчинилась Дереку в эту минуту, пусть и показалось, что за окнами поднялся ветер.

— Ваше высочество Эден, — поклонился Дерек, давая понять, что перед ним уже не его студент, а наследный принц империи, которому больше не по чину детское прозвище, — поздравляю вас с завершением обучения. Академия имен гордится тем, что вы находитесь среди ее выпускников. Используйте полученные знания во благо Рендории и своего народа.

— Благодарю за науку, ректор Эвернер, — величественно ответил Эден. — Академия имен была и остается самым прославленным учебным учреждением Рендории. Уверен, так будет и впредь.

На этом принц развернулся и быстрым шагом покинул зал. Все это происходило в полнейшей тишине, но стоило ему уйти, зазвучали голоса — восторженные, любопытные… Разные! Все обсуждали только что увиденное. Я же протиснулась к Дереку. Мне хотелось в эту минуту быть рядом с ним, хотя бы на расстоянии руки. Шторм увидел меня и улыбнулся.

— Не о чем было беспокоиться, — шепнул он, а затем во главе профессорского состава покинул зал экзамена.

Сразу стало одиноко… Я обернулась в поисках друзей, но вместо них на меня налетел принц Свет, счастливый и оживленный.

— Магия имен не такая уж скучная, как я думал, — торопливо заявил он.

— Академия фамильяров отменяется? — улыбнулась в ответ.

— Ни в коем случае! — заверил меня младший брат Сокола. — Но попрошу брата показать мне несколько заклинаний.

— Уверена, он не откажет.

К сыну подошла императрица.

— Добрый день, ваше величество, — поздоровалась я.

— Лучик, верно? — кивнула она. — Свет рассказывал мне о вас, и я рада, что у Эдена есть такие друзья. Благодарю, что были рядом с моим сыном.

И раньше, чем я нашлась с ответом, Мария и Свет удалились. А мне хотелось сказать, что, скорее, это Сокол был рядом со мной. Уже завтра он станет императором, его учеба осталась в прошлом, как и детское прозвище. И каким бы невыносимым ни был принц Сокол, мне будет его не хватать.

УРОК 17. У каждого своя дорога, умей ее разглядеть

Принц Сокол

Ночь перед коронацией… Сокол всегда знал, что однажды она настанет, однако представлял все не так. Он думал, что к тому времени станет старше, давно завершит обучение. Отец настоит — и женится. Его невесте, принцессе соседней Лидарии, сейчас пятнадцать. Года через три она бы стала ему женой, родила наследника. Отец бы дожил до седин и тогда передал престол старшему сыну. Все оказалось не так — неожиданно, несвоевременно, тоскливо. Эден сидел в своей студенческой спальне — уже завтра собирался переехать в крыло выпускников, поближе к мачехе и брату, подальше от Лучика, видеть которую стало и вовсе невыносимо — и глядел на буквы, вспыхивающие на запястье. «Помни свое имя», — вот что означала эта надпись на древнем, давно забытом языке. Помни свое имя… Самое страшное, что может случиться, — его забыть. Дерек — живое доказательство этому. А Сокол теперь завершил свое обучение. От прозвища придется отвыкать. Он вырос из него, как из детских штанишек, и уже утром станет императором — да, корону еще надо удержать на голове, однако Эден был готов к борьбе. Он никогда ее не боялся.

И все же сердце ныло. Император одной отдельно взятой академии — вот он кто. Отца больше нет. То, что Мари и Свет выбрались из столицы, и вовсе подобно чуду, и уже за него стоит быть благодарным. Только Эден был далек от благодарности. Горечь… Вот, что он ощущал накануне самого важного дня в жизни. Никого не хотелось видеть. Даже верного Мрака он выгнал с глаз долой. Друг где-то рядом, Эден не сомневался. Маркус всегда стоит за его спиной. Однако сейчас и он вызывал только глухое раздражение.

В двери постучали. Учитывая поздний час, вряд ли это кто-то посторонний. Наверняка, Нокс или Эвернер решили уточнить детали завтрашней церемонии. Ее проведет Дерек, как глава академии. Если, конечно, его нестабильная магия позволит. Если нет — придется передать это право Ноксу.

Эден поднялся и подошел к двери. В полумраке коридора стояла Мария. Мачеха выглядела бледной — траурное платье не добавляло красок ее лицу. А еще Сокол знал, как Мари любила отца, и удивлялся ее самообладанию. Она держалась ради сыновей, это понятно. Как и он сам держался — из последних сил, потому что хотелось выть от горя.

— Что-то случилось? — спросил принц, пропуская мачеху в комнату.

— Нет, дорогой, — ответила Мари, присаживаясь в кресло. — Просто подумала, что ты волнуешься. Решила навестить тебя.

— Не стоило.

Сначала ляпнул, потом подумал. Как и всегда. Мария заметно огорчилась.

— Я не это хотел сказать, — вздохнул Эден, занимая кресло напротив. — Тебе нужно отдыхать, а не бродить по ночной академии.

— Тебе тоже давно следовало бы лечь спать, — мягко возразила Мария. Она всегда разговаривала с ним, как с ребенком, и это порою раздражало, но сейчас, наоборот, успокаивало. — Знаешь, когда меня должны были назвать императрицей, я не спала несколько дней до свадьбы. И если бы не твой отец, упала бы прямо на церемонии, но за него всегда можно было держаться, он не дал бы мне упасть. Как и за тебя. Ты все держишь на своих плечах, мой мальчик. Позволь мне побыть рядом. Хотя бы сегодня.

— Все в порядке, Мари, — ответил принц. — Я не сплю не из-за коронации. Просто…

И замолчал. Он не любил делиться сокровенным. Для всех принц Сокол был неуязвим и эгоистичен, пусть так и остается.

— Ты нервничаешь, — заключила мачеха. — Это нормально, нечего стыдиться. Будь мы сейчас во дворце, вокруг суетились бы люди, спрашивая последних распоряжений, горели бы огни…

— Знаешь, я в какой-то степени рад, что этого нет, — признал Эден. — Всей дворцовой кутерьмы. Академия стала для меня и тюрьмой, и домом. Пусть все будет так: среди студентов и преподавателей. Возможно, я и останусь императором лишь в этих стенах.

— Мальчик мой!