— Ка… какую еще сделку? — выдохнул Влад, снова открывглаза.

— Ты расскажешь мне все, что знаешь, — а я вытащу тебя…приведу в порядок…

— Иди ты в задницу… — слабым голосом проговорилраненый.

— Значит, ты еще не так плох, — констатировалПавел. — Только если ты думаешь, что я шучу, — ты ошибаешься. Мнетерять нечего… — Он открыл дверцу машины и сделал вид, что собираетсявытолкнуть Влада. При этом продолжал говорить: — Место тут безлюдное. В лучшемслучае тебя найдут только завтра, в виде давно остывшего трупа, который скореевсего так и не будет опознан. Ведь твои коллеги наверняка удалили все твоиданные из базы. Но в худшем случае какой-нибудь англичанин, выгуливая своюсобачку, найдет тебя через час-полтора, еще живого. Разумеется, он тут жевызовет полицию, тебя увезут в больницу, зашьют, сделают переливание крови итут же сообщат о тебе в вечерние газеты. Так что через несколько часов АзизАр-Рахман уже будет знать, что в одну из больниц поступил неизвестный согнестрельным ранением. Он далеко не дурак, сумеет сложить два и два и поймет,что этот неизвестный — его старый знакомый по Катару, с которым он так и несвел счеты. Проникнуть в больницу для «Черного Джихада» не составит никакоготруда… а дальше… думаю, ты лучше меня знаешь методы своих арабских друзей.

Павел выразительно замолчал и подтолкнул раненого к краюсиденья.

— Постой… — Влад сглотнул. — Ты, кажется,предлагал мне какую-то сделку… какая информация тебя интересует?

— Все, что ты знаешь по делу Литовченко.

Влад еще сильнее побледнел, и Павел испугался, что он сновапотеряет сознание. Однако раненый разлепил пересохшие губы и проговорил слабым,шелестящим голосом:

— Точно знаю одно — это не мы…

— А почему я должен тебе верить? Его смерть была в интересахКонторы, он перебежчик, собрал опасные материалы… да и метод убийства говорит опричастности сильной спецслужбы…

— В том-то и дело… — Влад закашлялся, на его губахвыступила кровь. Он попытался приподняться, но сил не хватило, пока Павел непомог ему. — В том-то и дело… эти его материалы… они пропали. Сейчас всеза ними охотятся — и мы, и Скотленд-Ярд, и ЦРУ, и организация ветеранов внешнейразведки…

— Видел я этих ветеранов. — Павел передернул плечами,вспомнив ослепительный белый свет, льющийся в глаза.

— И это еще не все, кто заинтересован в этом деле. Например,ты очень всех интересуешь… никто не знает, на кого ты работаешь…

— Вопросы задаю я, — прервал его Павел, — и я спросил,почему должен верить, что не вы устранили Литовченко?

— Мы ни за что не тронули бы Сквозняка… Литовченко, неполучив его архив. Эти материалы были его страховкой, и он не пустил бы их вход без крайней необходимости. Теперь же они могут попасть в чужие руки ивзорвутся почище любой бомбы… поэтому все как с цепи сорвались. Даже ГолубуюФею наняли…

— Кого? — удивленно переспросил Павел. — Какую ещефею?

— Голубая Фея — это наемник-одиночка, международныйпрофессионал экстра-класса. Считается, что это женщина, но даже в этом нетстопроцентной уверенности. Фея — это призрак, невидимка. Возникает ниоткуда иисчезает в неизвестном направлении. Принимает заказы очень сложным способом,берет за исполнение огромные деньги, работает без сбоев и держится на плаву ужеоколо десяти лет. В этом бизнесе — почти рекорд.

— Киллер? — уточнил Павел.

— Не только… берется не только за ликвидации, но и запромышленный шпионаж, и за другие заказы — лишь бы хорошо платили.

— Откуда ты знаешь о ее участии в деле Литовченко?

— Раскололся один человек, работавший на крупногополукриминального бизнесмена. У Сквозняка на его хозяина тоже был компромат.Несколько богатых людей, заинтересованных в решении вопроса, договорились инаняли Фею, чтобы устранить Литовченко и изъять его архив…

— Так, значит, это Фея с ним и разобралась?

— Нет… — Влад перевел дыхание и продолжил: — Как я ужеговорил, Фея — одиночка, никому, кроме самой себя, не доверяет, поэтомупользуется простыми, традиционными методами — пуля, нож, яд. Причем ядыиспользует самые обычные, цианиды и алкалоиды, потому что их невозможноотследить. А полоний-210, использованный в этом случае, — полнаяпротивоположность: и достать его человеку, не связанному с мощной организацией,практически невозможно, и отследить происхождение яда не так уж сложно. Так чтоэто не ее почерк. Кроме того, у Голубой Феи — алиби: в то время, когда отравилиЛитовченко, она, по достоверным сведениям, работала в Соединенных Штатах поконтракту с колумбийским наркокартелем…

— Тогда что же она делает здесь сейчас, после того какЛитовченко уже устранили?

— Я уже сказал — сейчас все ищут архив Сквозняка. И ГолубуюФею наняли для того же…

Влад опустил веки и замолчал. Его лицо стало землисто-серым,губы посинели. Павел встревожился, приложил пальцы к шее раненого, чтобыпроверить пульс.

Жилка на шее билась, но очень слабо и неровно.

Нужно было действовать, и действовать очень быстро.

Плюнув на все соображения конспирации, Павел досталмобильный телефон и набрал номер связного.

Едва услышав, как там сняли трубку, он торопливо проговорил:

— Мне нужен столик на одного… очень срочно! — Онвзглянул на табличку с названием, в нескольких метрах от которой стояла егомашина, и добавил, нарушая все правила: — Эштон-драйв, возле пустыря!

Элис приехала через полчаса. За это время Павел чего тольконе передумал. Раненому было совсем плохо, он был смертельно бледен и едвадышал. Когда Павел потерял всякую надежду, в переулке остановилась машина.Павел оглянулся на раненого и подошел к машине, где за рулем сидела Элис.Дверца открылась, он сел рядом.

— Вы живы? — холодно спросила она.

— Как видите, но…

Она прошипела какое-то ругательство. Голубые глаза металимолнии, она стала похожа на рассерженную кошку.

— У нас очень мало времени, — резко сказал Павел, —я не вызвал бы вас без крайней необходимости.

Элис покрылась красными пятнами и выскочила из машины.

— Я думала, вы в крайней опасности! — выпалилаона. — Я примчалась, махнув рукой на все предосторожности… Вы жепрофессионал, вы должны понять, что такое нарушение правил недопустимо! Выставите под удар нас обоих!

— Извините, — проговорил Павел и подвел ее к своеймашине. — Этот человек истекает кровью. В больницу ему нельзя. У вас естьзнакомый врач, который может помочь ему, не задавая лишних вопросов?

Элис обиженно замолчала, склонилась над раненым, внимательноосмотрела его.

— Это Абдул Касим, — проговорила она удивленно. —Как он оказался в вашей машине?