— Ничего, не важно. Просто у меня странный юмор. — Не объяснять же в самом деле.

— Мне, если честно, пора бежать, но я очень надеюсь, что ты продолжишь приходить сюда. Также, увидимся еще!

— Если тебе повезет, — кривовато усмехнулась Камилла.

Фотис встал с травы, отсалютовал девушке и удалился.

* * *

Леда ходила по классу, скрестив руки на груди и растирая ладонями плечи. Ей хотелось себя ущипнуть, шлепнуть по щеке, умыться. По телу шли мурашки. Но она продолжала слушать седовласую женщину-профессора с певучим голосом, которая рассказывала про музыкальные инструменты, которые они видят.

Класс был маленький, за стеклом в витринах стояли разные произведения для музыки, некоторые как раз были по возрасту сравнимы с Ледой. И хотя, созидательница не умела играть, так, изредка баловалась с лирой Софоса, но она часто пела под многие из них. Смотря на каждый инструмент, в ее памяти всплывали руки, которым он подходил, руки, которые играли на нем, где обычно оставались мозоли, где пальцы длиннее нужны, где просто быстрее.

Ком в горле.

Но она делает опять очередной этот шаг в пропасть, смотря в глаза прошлому, которое как раз ПРОШЛО. Иногда, она думала пойти к священнику или к психическому врачу к тому, кто не был созидателем. Чтоб ей задали один простой вопрос — «Что ты чувствуешь, когда эпохи сменяют друг друга, а ты живешь в этом мире, где даже тело меняется по твоей воле?». Или все-таки два вопроса, второй — «Хочешь ли ты состариться и умереть?».

Наверное, она бы говорила весь день или всю неделю. Она мечтала о детях, но созидатели не могли их иметь. Она мечтала о семье, нормальной человеческой. И уйти в вечность вместе с мужем, состарившись, похрамывая и с морщинами. Но Жизнь распорядилась иначе.

— Милая, вы что-нибудь споете? Умеете петь?

Леда вздрогнула от певчего голоса преподавательницы, посмотрела на нее внимательно, перевела взгляд на лиру и покачала головой.

— Нет, — сказала она тихо, и добавила более уверенно и громко. — Не умею.

Преподавательница грустно вздохнула и продолжила рассказывать историю лиры абитуриентам. Их было немного, кто пришел на этот курс. Пять человек: двое сестрер близняшек, парень в очках, который пылал любовью к арфе, сама Леда и молодой человек, который уронил книги в очереди, которому Леда помогла собрать учебники. Он сейчас бросал любопытные взгляд на блондинку и ободряюще улыбался. Леда старалась сохранить дружелюбие, поэтому на ее лица застыла легкая улыбка, уголки были вверх, но улыбка не касалась глаз.

Они стали изучать старинные баллады о сотворении Мира. Преподавательница — Десма, то пела, то рассказывала о всесоздающей силе — Жизни, как ее силу восхваляли все на острове Рокинос, а учащиеся делали пометки в блокнотах.

Тут созидательнице пришла в голову интересная мысль, задать вопрос, который мучает их.

— Профессор…

— Просто Десма.

— Десма, подскажите, пожалуйста, а о нереидах вы знаете баллады?

— Знаю, но они не входят в курс. Впрочем, нас тут не так уж много, чтоб придерживаться плана. Что, милое дитя, вас интересует?

Леда улыбнулась от обращения, которым ее наградили, поправила волосы и задала вопрос:

— Есть ли какие-то баллады о них сейчас? Что рассказывают?

— Сказки это все. Неужели, если бы они существовали, то мы бы не знали о них?

— Вы правы. Но так интересно послушать легенды.

— Ох, вы так еще юны, моя дорогая. О нереидах говорят разное, говорят жемчуг, который растет прямо на их теле обладает волшебными свойствами. Им можно лечить то, что не излечивается, он открывает двери, которые заперли, дает удачу, которую все пытаются поймать. Да если бы и было так, поди уж разбери, где здесь правда. Если бы нереиды действительно существовали, сокровищем были бы почище азура. Охотились бы на них.

— Ох! — Леда приложила руку к губам в удивлении, ведь это было действительно тем, чего опасался водный народ, помимо загрязнения и вторжения в их дом. — Десма, а как они выглядят? Вы знаете?

— Откуда же? Но в легендах говориться, что это очень тонкие красивые существа: мужчины и женщины. У них разных цветов волосы: голубых, серебристых, розовых, светло-зеленых.

— Красивые, наверное. — Подал голос очкастый парень и на ее лице застыло влюбленное глупое выражение, от которого Леда хихикнула.

Второй парень задумался, почесал голову.

— А что, если они правда существуют? Просто скрывают их от нас? — спросил он.

Преподавательница снисходительно улыбнулась и покачала головой.

— Эх, молодые. Ну, что вы. Конечно, же нет.

После занятия Леда встретила Камиллу около главного здания университета, и они отправились в «Два кота» пить холодный и горячий кофе. Кажется, это становилось традицией.

— И что же? Ничего нового? — спросила Камилла.

— Нет, но я еще раз убедилась, что правильно мы их скрываем. Люди бы, действительно, стали охотиться на них.

— Да уж, вот жадные создания.

— Не говори так. Может и мы бы были такими, если бы жили мало и все хотели успеть отхватить от этой жизни.

— Ну, не знаю.

— Камилла, мы сами когда-то были людьми.

— Ну… на острове Рокинос мы, все равно, жили по-другому. А большая часть жителей Сореции — это все-таки Элирос, с Рокиноса было мало народа, кто переселился сюда. Все-таки, менталитет тут больше Элироса развился.

— Возможно, но я хочу верить в их лучшие черты.

— Как обычно.

Вокруг сидели обыденно люди, обсуждали свежие новости и сплетни, в воздухе пахло кофе и выпечкой, по улице шел спешащий народ по своим делам, не обращая ни на кого внимания.

Камилла рассказала Леде о разговоре с Эленой, и она опять заволновалась.

— Ты точно была осторожна? Она ничего не заподозрила?

— Ты уже в сотый раз спрашиваешь. Я тебе говорю, нет. Все в порядке.

— Надеюсь.

Девушки встали из-за столика и пошли домой по знакомой дорожке, как Леду настиг зов энергии Софоса. Он резко вдохнула, боль пронзила ее сердце. Камилла тут же подхватила ее под руку.

— Ты как? Все в порядке?

— Да. — Леда постаралась продышаться и выпрямилась.

— Куда?

Леда кивнула влево головой, и они свернули на безлюдную улицу. Созидательницы шли медленно, внимательно осматривая дома. Дорога выводила в более тенистый переулок, на котором уже вообще не было людей. На стенах были различные рисунки, лозунги против правительства, как обычно, недовольные бунтари выплескивали свою энергию в пустоту, никакими больше действиями не подкрепляя ничего.

Одна из стен заинтересовала Леду, она поняла, что пришла именно туда куда нужно. Девушка всматривалась в рисунок. Это была обычная черная надпись — «Мы хотим знать правды», которая не несла никакого определенного смысла. Но под ней