– И что?

– Ничего. Не нашел я своей Анфисы. Конечно, по тому адресу, который на конверте был указан, первым делом заглянул. И ничего мне там не обломилось… никто в этой квартире ни Анфисы, ни ее родных не видел и даже не слышал о них. Так что я еще денек по Питеру покружил, да и понял, что вовек мне тут моей Анфисы не найти, особенно если она сама этого не хочет. Ну, вернулся к себе в Тарасовку. А дальше вы уже знаете. Запить хотел, не получилось, Виллина меня от водки остерегла. И правильно, что остерегла, теперь я это лучше прежнего понимаю. Я свою Анфису нашел, и все мои силы мне теперь понадобятся. Уж если вы этого мерзавца, который на Анфису напал, найдете, то вы мне его только покажите! Уж я ему!..

И Василий сжал свои большие кулаки. И так помрачнел, что подругам только и оставалось, что повторить свое обещание найти преступника и сдать его Василию. Ну, или передать того в руки правосудия. Честное слово, если глядеть на Василия, то для преступника второй вариант будет даже более предпочтителен. Ну сколько негодяю могут дать за покушение на Анфису, особенно если она выживет? Лет пять от силы. А вот Василий вполне способен оставить того человека инвалидом на всю жизнь, а то и вовсе уничтожить.

– Кстати, мне тут следователь сказал, что Анфису из дома увезли. А жила она в квартире мужика – какого-то Кеши, который тоже за пару дней до этого из окна выбросился. Вот я все у вас и пытался спросить, а кто он такой, этот Кеша?

Подруги онемели. В этот раз им вряд ли бы удалось увести разговор в сторону, но тут в коридоре раздался спасительный голос старушки нянечки:

– Василий, ты чего палату без присмотра оставил? Обед уже, иди ешь, пока не остыло. Да и Анфисе твоей процедуры сейчас делать должны, иди, чтобы потом чего не было.

Василий тут же забыл про все на свете. Он вскочил на ноги и начал прощаться с девушками.

– Спасибо, что хотите для нас с Анфисой сделать. А я уж найду способ, как вас отблагодарить.

Так что подруги забрали у Василия конверт с письмом Виллины и ушли, радуясь, что санитарка появилась так своевременно. Просто не санитарка, а добрый ангел, чье появление не позволило Василию разобраться в ситуации до конца.

Любовь, которую испытывает этот парень к Анфисе, казалась подругам очень искренней и горячей. Но кто знает, во что она превратится, если Василий усомнится в верности ему Анфисы. Тут возможны разные повороты сюжета, но все в основном неприятные. А неприятностей бедному Василию и так уже хватило выше крыши.

Все-таки, выходя из больницы, где лежала Анфиса и дежурил преданный ей Василий, подруги чувствовали себя более уверенными, чем входя в нее. Несмотря на то что они почти совсем ничего не узнали, настроение у них поднялось. Разговор с Василием придал им сил.

– Хорошо, когда тебя кто-то любит, – сев в машину, заметила Леся.

– И хорошо, когда и ты любишь в ответ того же человека.

Что-то в голосе подруги показалось Лесе странным, и она спросила:

– А ты что, думаешь, Анфиса не любит своего Василия?

– А ты думаешь, что любящая женщина убежит от своего избранника, да еще будучи беременной от него?

– Ну, по-всякому же в жизни бывает, – заколебалась Леся. – Обстоятельства…

– На обстоятельства люди обычно списывают собственные низменные поступки!

– Что же такого низкого совершила Анфиса? – оторопела Леся.

– А по-твоему, выдавать ребенка Василия за собственного Кешкиного отпрыска – это ах как благородно?

– Но ведь мы же не знаем, как было дело в действительности.

– Да. Не знаем. И заметь, исключительно потому, что Анфиса и с нами не была откровенна. К примеру, она ничего не рассказала нам про мужика на «Мерседесе». А между тем это был какой-то ее весьма близкий друг или приятель, раз она уселась к нему в машину, даже не пикнув. Или… или даже родственник!

– Ничего себе родственник! – фыркнула Леся. – Ты вспомни, чем для бедной Анфисы закончилась эта ее поездка!

Об этом следовало подумать хорошенько. И владельца «Мерседеса» тоже разыскать бы не помешало. Но как это сделать? Ведь «Мерседесов» в городе много. Мужчин, которые на них ездят, еще больше. А пока что у подруг в руках была одна зацепка, из которой они намеревались вытянуть все, что только могли. Адрес на конверте, который много лет назад Виллина отправила неким родственникам Анфисы в Питер.

– Вот с этого адреса мы и начнем.

– Василий там был и ничего не узнал.

Но Кира считала, что им повезет.

– Так то Василий, – сказала она. – А то мы!

Подруги уже знали, что Василий пытался действовать напрямик. То есть приехал по указанному в письме адресу, позвонил в нужную квартиру и осведомился о том, где ему искать Анфису Горскую или Иванова В. Г. Именно эта фамилия значилась на письме бабушки Виллины. А Горская была собственная фамилия Анфисы.

– Свою фамилию – Горская – внучка получила от бабки. Виллина тоже была Горская по паспорту. Горская – это фамилия ее мужа. Ну а отчество, Петровна, Анфисе дали также по деду. Мужа Виллины звали Петром. Петр Иванович Горский.

– А куда он делся?

– Анфиса рассказывала, что дед был трактористом. Любил выпить. Однажды по пьяной дури свалился в речку вместе с трактором, да с ним и утоп. Несмотря ни на что, Виллина своего непутевого мужа очень любила, поэтому остаться в селе, где все ее упрекали в том, что это она виновна в его смерти, не пожелала.

Население дружно обвинило в смерти тракториста его молодую жену, потому что уже тогда Виллина оказывала местным бабам разного рода гадальные и знахарские услуги. Ну а от знахарки до ведьмы один шаг. И народная молва поспешила сделать Виллину ведьмой, сгубившей собственного мужа, совершенно наплевав на то обстоятельство, что мужа Виллины сгубила пагубная страсть к бутылке.

Слушать, что про нее говорят на селе, Виллина не захотела. Взяла маленькую Милу и перебралась в Тарасовку. По словам Василия получалось, что и мать Виллины, и ее бабка, и все поколения женщин из ее рода занимались магической практикой. И ничего предосудительного в том не находили.

Не всем этот дар давался, но в каждом поколении обязательно рождалась одна девочка или мальчик, который и становился колдуном и продолжателем дела предков.

Однако зло предки Виллины делать избегали. Не потому что не могли, но они элементарно оберегали свой собственный покой и побаивались мести соседей. Если делать людям зло, особенно в деревне или на селе, где каждый человек на виду, то о спокойной жизни можно забыть. А все предки Анфисы и Виллины были людьми чадолюбивыми и семейными. Ради детей они либо вовсе не занимались колдовской практикой, либо занимались ею по минимуму.

Это в последние годы модным стало к знахаркам и ведуньям бегать. Вот бизнес Виллины и расцвел буйным цветом. А прежде, в советские годы, такое занятие не поощрялось. Виллина у нас в Тарасовке на свиноферме работала. И в страду вместе со всеми на поля выходила, когда урожай убирать надо было. Никакой работой не брезговала и все равно в нищете билась, – рассказывал Ввалии.