– Что думаешь, Изолента, прорвемся мы через черную метель? – спросил Нерон, с шумом прихлебывая пустой чай.

Паша неопределенно пожал плечами. Фляжка его вот уже как третий час была пуста, и он будто опустел вместе с ней – перестал разговаривать, замкнулся в себе, лишь иногда что-то бормоча себе под нос.

– Не прорвемся, – внезапно ответил за него Ленька без запинки.

Все посмотрели на него. Каждый хотел спросить, почему это он так думает, но лень накрыла всех страшная, а горячий чай, согревая нутро, еще больше усиливал эффект. Вскоре носом заклевал Нерон, за ним – Марио. Вовка что-то бубнил себе под нос, то ли песню, то ли анекдот, потом поставил на пыльный стол кружку, втянул голову в плечи, да так и заснул.

Ленька и старик остались дежурить. Каждый думал о чем-то своем, и каждому в голову приходили совсем нерадостные мысли. Старик ломал голову над тем, как же ему найти теперь Андрея и что ему сказать, как убедить его пойти войной на целую армию. Ленька думал о чем-то своем, несбыточном и сокровенном, и лишь иногда сквозь думу свою печально улыбался, словно что-то припоминая, теплое, радостное.

Час пролетел незаметно. За ним еще один. За окном выла стужа, снегом била в окна с такой остервенелой силой, что казалось, выбьет стекло. Ленька, взглянув на часы, вздрогнул, подбросил дровину в костер, пошел будить Нерона и Марио.

– Леня! – тихо позвал его Каша.

– Чего?

– Ты Марио не буди. Я за него побуду.

– А как же поспать? Отдохнуть надо.

– У меня сна ни в одном глазу, на том свете высплюсь! – улыбнулся Каша. – Командир лучше пусть отдохнет, у него голова должна быть чистая.

– У водителя тоже должна быть чистая, – заметил Ленька.

– И то верно, – согласился Аркадий. – Ты тогда вот что, лучше Марио разбуди. А Нерон пусть поспит. В такую стужу прорываться – силы нужны.

Парнишка устало кивнул, побрел прочь.

Вскоре к костру подошел сонный Марио. Взглянув на старика, спросил:

– Не спится?

– Нет, – вздохнул тот.

Ник присел рядом. Поставив ближе к костру железную кружку с остатками чая, произнес:

– Да ты не переживай, доберемся мы до Мертвого города. Только метель переждем.

– Хотелось бы добраться, – вздохнул Каша.

– Думаешь, живы еще Глеб и Вика? – спросил Марио, проверяя, согрелся ли чай.

– Надеюсь на это.

Парень пристально посмотрел на старика. Потом, отхлебнув чая, сказал:

– Ты не мучай себя. В том твоей вины нет, что ты ушел оттуда.

– Я бросил их!

– Нет, не бросил, – покачал головой Ник. – Ты просто отступил, на время. Так делали все великие полководцы. Ведь подумай сам, что бы ты смог сделать, если бы не отступил? Ну убил бы парочку солдат? А что потом? Потом они бы тебя просто бы затоптали. Даже пуль тратить не стали бы, ногами заколотили бы до смерти.

Каша поежился. Слова Ника показались ему убедительными. Но все равно часть души не находила покоя, сочтя все это лишь отговорками.

– Ты веришь в мистику? – внезапно спросил Марио.

– Наверное, да, – пожал плечами старик. – Верю. Раньше не верил, а сейчас… Ведь тот ворон, он ведь спас меня, по-другому я это даже назвать не могу. Действительно спас!

– Ну вот видишь. Я тоже верю в то, что этот мир не такой простой, как может показаться. Он полон духов и привидений, мистики и того, чего мы попросту не понимаем. Порой я встречал такие вещи, которым сложно подобрать рациональные объяснения. Да даже взять ту самую злосчастную Зону. Разве это не доказательство того, что в мире есть вещи, не вписывающиеся в наше представление? Вот, например, разве могут существовать зомби? Наукой доказано – нет. Медики не раз проводили опыты, говорили, что нейронные связи разрушаются, мышечные волокна теряют эластичность, процессы гниения и прочие сопутствующие этому делу вещи. А в Зоне бродят ожившие мертвецы. Ходят себе спокойно, и им по барабану на то, что говорит медицина.

Старик вспомнил того зомби, которого они встретили по пути в Мертвый город. И в самом деле живое (или полуживое?) доказательство слов Марио.

– А к чему ты это, про мистику? – спросил Аркадий, подливая себе еще немного кипятка. Заварка уже давно кончилась, и он просто пил горячую воду, чтобы согреться.

– К тому, – ответил Марио, пристально глядя на старика, – что когда кажется, будто нет ни единого шанса, когда револьвер заряжен полностью и должен выстрелить непременно в тебя, порой случается чудо. И этому нет рационального объяснения.

– Хочется в это верить.

Ник достал из кармана сигарету, закурил.

– Да вот хотя бы взять нас.

– Вас? – не понял старик.

– Ну да, нас. – Парень широко улыбнулся, глаза его загадочно заблестели. – Какова была вероятность того, что ты нас встретил бы в безлюдном месте, в мире, где все умерли?

– Признаться, шансов практически никаких, – ответил Каша. – А если брать во внимание тот факт, что охотники должны были как-то отслеживать передвижения транспорта, чтобы на их территории не было посторонних… – Старик вдруг замолк, глубоко задумавшись. – Шансов ноль!

– Вот видишь! Но ведь мы все же пришли. И спасли тебя. Как это назвать, если не чудом?

Аркадий пристально посмотрел на Марио. Потом, резко схватившись за ножку стула, служившего дровами, прошипел:

– Признайся честно – ты из охотников?

– Что?! – выпучил глаза Марио. А потом рассмеялся. – Какой из меня охотник? Да и ты же сам вроде говорил, что они в черных костюмах ходят, чтобы не заразиться? А мы вроде без костюмов. И с какой целью нам тебе помогать, если мы охотники?

– Не знаю, – честно признался Каша, опуская ножку стула. – Голова совсем перестала соображать от постоянного напряжения. Порой складывается такое ощущение, что вместе с этим миром погибаю. Еще чуть-чуть – и все.

– Поспать бы тебе надо.

– Надо, – согласился старик. – Но я, как только глаза закрываю, так их лица вижу, Глеба и Вики. Ничего не могу с собой поделать.

– Понимаю, переживаешь как за своих детей.

– Да, переживаю, – кивнул старик. – Как за детей. У меня-то своих, родных, никогда не было, а тут эти, на голову свалились. Разве мог я им отказать? А потом они мне уже как родные стали. И еще ребенок… Ведь Вика в положении. Я должен был ее охранять. А я…

– Вы опять начинаете? – строго спросил Марио.

– Все, молчу-молчу!

– Вот и хорошо. Перестаньте винить себя, иначе так недолго и с ума сойти.

– Да уже лучше, наверное, так! – горько усмехнулся старик.

Наступила неловкая пауза.

– Чего же хорошего в сумасшествии? – серьезно спросил Марио.