сознание. На миг все вокруг меркнет, а после вспыхивает с новой силой, ослепляет сверкающими отблесками. Электрические импульсы пробегают по венам, ток пронизывает жилы.

- Захар, - шепчу одними губами.

- Соня, - он отстраняется и нависает надо мной, зеленые глаза полыхают, смотрят в самую душу. – Моя малышка.

- Захар, - улыбаюсь.

Хочется повторять его имя раз за разом. Смаковать, пробовать на вкус, растягивать каждый звук. Ничего другого произнести не получится.

- Мы в расчете, - ухмыляется он.

Я лишь вопросительно выгибаю брови.

- Я забрал твою девственность, а ты мою, - заявляет хрипло, а потом срывается и опять начинает меня целовать, проходится губами по шее, по груди, пробуждает внутри раскаленные волны.

- А ты никогда не хотел, - запинаюсь. – С кем-то еще… вот так?

- Как?

Захар снова перемещается и ловит мой взгляд, устраивается между моими раздвинутыми ногами и прижимается вплотную.

Я ощущаю его возбуждение. Шумно втягиваю воздух.

- Ну ты понял, - роняю тихо.

Огромный член утыкается в створки моего лона. Не проникает вглубь, просто скользит по влажным складкам, заставляя двинуть бедрами и прогнуться.

- Объясни, - парень прищуривается.

- Захар…

- Хотел бы я вылизать кого-то кроме тебя? – его горячий язык медленно скользит по моему виску, оставляет на взмокшей коже пылающий след. – Трахнуть ртом?

- Хватит этих пошлостей.

- Почему? – притворно хмурится, а после склоняется и заговорщическим тоном выдает на ухо: - Клянусь. Ты еще не раз кончишь на моем языке. Такая вкусная. Давно надо было распробовать.

- Захар, - выдаю с осуждением.

- А что такого?

- Прекрати, - поджимаю губы.

- Ты первая, Соня, - чеканит парень, буравит тяжелым взглядом. – Первая и единственная.

Он проникает в меня мощным, но плавным толчком. Заполняет до предела, заставляет рвано глотнуть воздух, выбивает из горла надсадный хрип.

- Ты очень испорченный, - бормочу я, обвивая руками его плечи.

- Разве это плохо?

Мой ответ утопает в стоне.

Я забываю, что хотела сказать. Почему? Зачем? Мысли сгорают дотла. Огонь пожирает сознание.

Медленные толчки. Неторопливые. Намеренно растянутые. Теперь все ощущается иначе. После недавних ласк каждое движение воспринимается еще острее, оголяет нервы по живому.

Оргазм обрушивается будто обжигающая лавина. Настигает меня в секунду, накрывает тяжестью, опаляет и выбивает почву из-под ног. Разряд за разрядом прошивают насквозь, пробивают до озноба, до судорожной дрожи.

Я проваливаюсь в сияющую темноту.

Глава 14

Мы добираемся до завтрака после полудня. Точнее – добираемся до кухни. Завтрак еще нужно приготовить. Трудная задача, особенно с учетом того, как тяжело нам отлипнуть друг от друга. Сначала задерживаемся в душе, потом возвращаемся в постель. Одержимо целуемся, ударяемся зубами, но едва ли замечаем боль от такого резкого столкновения, слишком сильно поглощены эмоциями, напрочь сбиты с толку чувствами, которые бушуют внутри, отдаемся моменту на полную. Желаем восполнить все, что потеряли и упустили за год разлуки.

- Я тебя хочу.

- Я тебя…

- Я…

Я уже перестаю понимать, кто и что говорит, где слова Захара, а где мои. Разве можно провести черту, когда сердца бьются в едином ритме? Мы дышим. Жадно. Дико. Бешено. И надышаться друг другом никак не выходит. Жаждем гораздо большего. Пусть мир вокруг застынет, замрет. Пусть жестокая реальность нас подождет. Еще успеем разобраться с врагами, распутать пылающий клубок чудовищных интриг. Сейчас главное поймать момент, взять от жизни все, насладиться каждой секундой.

Я содрогаюсь раз за разом. Отключаюсь, ныряю в бездну, а после вокруг опять вспыхивает ослепительный свет, заставляет пробудиться, вернуться обратно.

Огромный член движется во мне. Мощно. Размеренно. Горячий и твердый орган заполняет лоно, входит до упора, сокрушает тягучей пульсацией. Разбухшие вены четко пропечатываются внутри, раздуваются до предела, оставляют полыхающие отметины, порочные печати на влажных складках.

Захар берет меня снова и снова. Не знает усталости, не останавливается. Грубость гасит щемящими ласками, опьяняет затаенной нежности.

Парень не срывается, держится на грани, но черту не переходит. Только я все равно задыхаюсь. Захлебываюсь криками и стонами. Выгибаюсь и трепещу, подрагиваю, извиваюсь будто безумная. Теряюсь в пространстве, растекаюсь от затапливающего меня удовольствия.

Разве можно разорвать такие объятия? Разве можно отстраниться?

Отдирать придется с мясом. Иначе не выйдет, ничего не удастся. Наши тела точно спаяны намертво, прикованы незримыми цепями, обвиты призрачными оковами.

Я ощущаю настолько много всего, что вслух и малую часть эмоций не выразить, не открыть настоящие чувства. Ураган захлестывает. Стихия увлекает в пропасть. Или наоборот? Поднимает до небес.

Я не знаю, как можно падать и в тот же момент подниматься до самых звезд, дотрагиваться кончиками пальцев до неба, но именно это сейчас и творится.

А дальше? Об этом пока стараюсь не задумываться.

Мы отправляемся вниз. Я пытаюсь приготовить пончики, а Захар мешает. Он прижимается сзади, утыкается лицом в мою макушку, задирает юбку до талии, забирается ладонями туда, где мигом получает по рукам.

- Хватит! – бросаю возмущенно, ерзаю в безуспешной попытке отодвинуться. – Я же так ничего не смогу сделать.

- Ох, ты делаешь достаточно, - хрипло тянет Захар.

- Например?

- Ты здесь, - впечатывается губами в мою шею, заставляет моментально покрыться колючими мурашками. – Рядом.

- А есть ты не хочешь?

- Хочу, - говорит он и резко разворачивает меня лицом к себе, склоняется и прямо в мой приоткрытый рот выдыхает: - Тебя.

Первая порция пончиков сгорает. До состояния углей. Вторая тоже пропадает, хоть и выглядит чуть лучше. На третьей нам везет больше. По виду все снова сгорело, но по вкусу выходит нормально, особенно если щедро сдобрить сметаной и вареньем.

- Ужас, - вздыхаю. – У меня