и деловые встречи могли проводиться отдельно от частных покоев. Северная половина дома — это частные покои, южная половина отведена под хранение, деловые встречи и развлечения.

Я нахмурилась.

— Тогда почему покои и кабинет Джунипер в юго-западном крыле?

— Так было не всегда. Крыло было перестроено за десятки лет до того, как меня наняли на работу. Слышала, она хотела быть ближе к приходящим посетителям, чувствовать более тесную связь с городом. В задней части юго-восточное крыло, отведённое под вечеринки и прочее, и если вы не знаете, где потайные двери, вы не найдёте дорогу из переднего крыла в заднее. Изначальные хозяйские покои поместья находятся в северо-западном крыле, но ими долго не пользовались, как и этажами над ними, — Бетси задрожала. — Мы сторонимся той части дома.

— Почему?

Она взглянула на меня через плечо, поджимая губы.

— Джунипер приказала нам не прибираться там, за исключением одного раза в год, и не трогать комнаты, повреждённые пожаром.

— Каким пожаром? — это те «обугленные участки», которые упоминал мистер Бальфур? Гадая, вдруг это представляет собой угрозу, которую нужно устранить, я сделала мысленную пометку в ближайшее время исследовать северо-западное крыло. Должно быть, это была недавняя утрата, рассуждала я, ибо я не могла представить, как Джунипер допустила бы, чтобы в её безупречном доме надолго остались неотремонтированные следы пожара.

— Мы на месте, мэм, — она помедлила у порога и пропустила меня внутрь. — Вы желаете, чтобы сегодня вечером был подан ужин? И если да, то в какое время?

— Нет, спасибо. Леннокс проделала изумительную работу, наполнив холодильник. Но я бы хотела ещё поговорить с вами. Вы будете здесь завтра?

Она покачала головой.

— У меня недельный отгул. Везу бабушку на операцию по замене бедра.

— Тогда через неделю. Желаю вашей бабушке скорейшего восстановления.

— Да, мэм. Спасибо, мэм.

— Вы уверены, что вам не будет комфортно называть меня Зо?

— Боюсь, что нет, мэм.

Вздохнув, я смотрела, как Бетси разворачивается и скрывается в коридоре, затем повернулась и вошла в приёмную.

— Вам не понравились вещи, выбранные Леннокс? — улыбка мистера Бальфура дрогнула, когда он увидел мою одежду — простое чёрное платье и сандалии.

— У вашей жены исключительный вкус, — заверила я его, подходя к уютной зоне отдыха, состоявшей из двух диванов под правильными углами и кресел, которые служили двумя другими сторонами квадрата. — Мне не терпится примерить эти вещи сегодня вечером, — тепло добавила я. — Пожалуйста, передайте ей, что я в жизни не ела более вкусной куриной запеканки, хотя моя мать была бы подавлена, услышав эти слова.

Это неправда. Мамина еда была вкуснее, но мистер Бальфур мне нравился. Он сегодня утром защищал меня, уберёг от неожиданной засады.

Румянец удовольствия окрасил его щёки, когда он поднялся с дивана, и я видела, что даже после пятидесяти лет брака мистер Бальфур до сих пор был очень влюблён в свою жену.

— Я непременно передам ей это, — сказал он. — Полагаю, вы хорошо спали?

— Лучше, чем спала с тех пор, как мама… да, спасибо, — я избегала произносить эти слова, поскольку они чаще всего быстро вызывали жжение слёз в глазах. — Впустив Руфуса в оранжерею, я немного осмотрелась. Дом очарователен. Ошеломляющий, но именно такой величественный и гостеприимный, как вы говорили.

— Ошеломление всегда казалось мне всего лишь сочетанием неожиданных перемен и чего-то незнакомого, но и то, и другое быстро меркнет. Пусть временами перемены расстраивают, я нахожу их волнительными, бодрящими, и надеюсь, что вы тоже. Означает ли это, что вы решили остаться с нами?

Моё дыхание застряло посреди трахеи и осталось там. Этот момент определит остаток моей жизни, и мои варианты находились на противоположных концах спектра. Остаться и унаследовать изобилие, выходившее за пределы моих самых безумных мечт, или же вернуться к жизни, полной тягот и долгов.

В этот бездыханный, подвешенный момент всплыл непрошеный образ детей и того, как изумительно было бы наполнить особняк моей собственной семьёй. Я могла видеть, как они бегают по коридорам, со взрывами хохота изучают причуды дома. Какое детство могло бы предложить поместье Кэмерон! С потайными дверьми и раскидистыми дубами, на которые можно забираться, с изумительным бассейном для плавания, с лесом и пещерами для изучения и, что так важно для меня, с превосходным образованием аж до магистратуры, если будет желание, с возможностью идти к их мечтам без сложностей и тягот. Жизнь здесь обещала стабильность, постоянство, сообщество. Корни перманентные и сильные. Не только мой личный путь будет обогащён, но и путь всех последующих поколений Греев.

Вернись я в Индиану, я уже не была бы уверена в существовании будущих поколений Греев. Я не могла представить, что принесу детей в мир, где мне придётся постоянно работать, просто чтобы держаться на плаву. Это тяжёлая жизнь для ребёнка. Я знала; я вела такую жизнь. И я не та женщина, на которой богатый мужчина захотел бы жениться и спасти её, да я бы и сама не пожелала такого. Я ни разу не воображала день своей свадьбы — момент, которому как будто большинство знакомых мне женщин посвящали не просто беглые мысли. Эсте спланировала свою свадьбу до последней детали. Она не хотела детей, но определённо хотела обзавестись мужем. Я изнывала от желания детей, но никогда не утруждалась дополнять картину мужчиной — наверное, потому что в моём мире такового не было. Учитывая уединённую жизнь Джунипер, возможно, я действительно была щепкой, отколовшейся от старинного и прославленного древа Кэмерон.

Здесь я могла родить столько детей, сколько пожелаю, подарить им невероятную жизнь. Я могу заполнить эти коридоры их смехом, а мои объятия — любовью большой семьи. Я могу создать свой клан и никогда больше не чувствовать себя осиротевшей и одинокой.

Я не видела смысла откладывать неизбежное. Я бы тысячу раз подряд сделала один и тот же выбор и была бы благодарна до конца моих дней.

— Да, я решила остаться, — твёрдо сказала я ему.

Его голубые глаза заплясали.

— Я не могу выразить вам, как я рад это слышать. Я отправлю копию акта распоряжения наследством вашему адвокату для изучения перед подписанием.

У меня не было адвоката, но с пятью тысячами долларов в месяц я могла позволить себе подобную услугу, что и намеревалась сделать ради собственного спокойствия.

— Если вам нужен адвокат, я без колебаний посоветую любого в Дивинити, но ради беспристрастности вам стоит самой сделать выбор. Сегодня же днем я открою счёт в «Сбережениях и Займах Резерфорда» на площади, на который переведу вашу стипендию на первые три месяца. Деньги на текущие расходы