Следующим попало под каток ассирийской армии небольшое царство Эллипи. В свое время Шаррукин сделал его своим вассалом. После смерти утвержденного им правителя сыновья последнего начали войну за трон. Нибэ обратился за помощью к эламитам, Ишпараба — к ассирийцам. Шаррукин послал туда большую армию, которая быстро навела порядок и посадила на трон своего ставленника. В благодарность за это Ишпараба присоединился к Мардукаплаидину. За что и поплатился. Все города были захвачены. Население тех, что сдались без боя, переселили в южную Месопотамию, в опустевшие халдейские города, а тех, кто сопротивлялся, перебили или продали в рабство. На их место пригнали халдеев, не привыкших к горной местности. С правителя Ишпараба содрали шкуру за предательство. Новой он так и не обзавелся. Часть территории Эллипи была присоединена к ассирийской провинции Хархар, а остальное стало еще одной провинцией с прежним названием. Столицу из Марубишу перенесли в город Элензаш, который получил название Кир-Синаххериб (Вал Синаххериба), и разместили там большой ассирийский гарнизон, чтобы больше никому не пришло в голову бунтовать.

29

Пока Синаххериб наводил конституционный порядок на юге и востоке Ассирийской империи, на западе тоже решили не платить дань новому правителю. Иудея, Тир, Сидон, Библ, Самримурун, Арвад, Аммон, Цурум, Ашдод, Ашкелон, Моав и Эдома черед год после его воцарения заявили, что они теперь сами по себе. Предполагаю, что это была идея местных верхушек, которым захотелось неограниченной власти и денег. Простым гражданам намного выгоднее жить в составе империи, где спокойнее, меньше поборов и самодуров и больше шансов продвинуться, сделать карьеру. Правители Ассирии далеко, в их дела не вмешиваются. Казалось бы, плодись и размножайся. Нет, обязательно найдутся те, кто захочет сам порулить, и те, кто поддержит их, считая, что совершают благое дело. Я много раз видел, как накачивают обывателей до состояния «полезный идиот» и бросают в бой ради того, чтобы кучка беспринципных подонков стала богаче. Для этого достаточно повторить несколько раз, что они не такие, выше остальных и поэтому достойны лучшей судьбы. Дальше заработает система самовозбуждения. В итоге полезные идиоты или погибают, или добиваются поставленной подонками задачи. Не знаю, что хуже. Получив независимость, они вдруг понимают, что перебрались с комфортабельного лайнера на рыбацкую лодку. Теперь им надо самим грести, ловить рыбу, вычерпывать воду. Да, на лайнере они тоже работали на нижних палубах, но там было теплее, сытнее, ленивее и имелся шанс подняться выше. На лодке максимум, чего добьешься — пересядешь на кормовую банку к рулю или, если очень повезет, выкинешь за борт беспринципного подонка, который втянул тебя в эту авантюру, и займешь носовую, где будешь вместо него отдавать команды гребцам. В большинстве случаев понимание этого приходит, когда лайнер уже скрылся за горизонтом, не догонишь, не докричишься…

Я присоединился к ассирийской армии, когда она проходила по южному краю провинции Бит-Агуши. К тому времени Синаххериб уже несколько недель находился в пути и, как догадываюсь, был не рад, что поперся в такую даль. Это притом, что большую часть пути он проделал на галере, которая довезла по Тигру до того места на границе моей провинции, где река меняет резко направление с южного на юго-восточное. Там его пересадили на тяжелую большую колесницу, запряженную четверкой великолепных жеребцов, каждому из которых я бы доверил водить свои табуны.

Шарр Ассирии принял меня вечером в новом шатре из двухслойной плотной белой материи, чтобы меньше нагревалась на солнце. Трон новый, из черного дерева. Представляю, какой тяжеленный. На подлокотниках и сиденье темно-красные подушки. По обе стороны по темнокожему мальчику с опахалом из белых страусовых перьев. Слева и справа по столу, за каждым из которых по два писца, готовых тут же накарябать тростинками на глиняных табличках любой приказ правителя или запечатлеть для подданных и потомков его мудрую мысль. Перед моим приходом Синаххериб выслушал донесения разведчиков и пообщался с предсказателями. Судя по хмурому лицу, то ли первые, то ли вторые сообщили что-то не очень приятное.

— Начинаю понимать, почему ты отказываешься от должностей, — произнес он печально.

— У меня есть выбор, а тебя нет, — сказал я в утешение.

— Да, придется потратить жизнь на войну с предателями и проходимцами, а мне хотелось строить города и храмы, — продолжил он делиться грустными мыслями.

— Будет и это, — пообещал я, не зная, что ждет Синаххериба впереди, не читал о нем, только о Шаррукине.

— Но во время похода ты не откажешься от должности командира конницы правого крыла? — задал вопрос правитель Ассирийской империи. — Туртан Ашшурдан стоек в обороне, но атакует слабо.

— Нет, конечно, — ответил я. — На войне предпочитают командовать, а не подчиняться.

— Сейчас издам указ о твоем назначении, — решил Синаххериб и махнул рукой писцам справа, чтобы претворили его слова в жизнь.

— Для захвата финикийских городов тебе потребуется флот, чтобы блокировать их с моря, помешать подвозу еды и людей. Прикажи приморским городам, которые остались верны тебе, прислать галеры. У них с финикийцами старые счеты, с удовольствием откликнутся на твой призыв. Пообещай, что все захваченное полностью достанется им. Тогда они из шкуры вылезут, чтобы помочь тебе. А если потом взбунтуются, то усмиренные тобой финикийцы с радостью отомстят им, — подсказал я.

— Хороший совет и вовремя! Сейчас пошлю гонцов с приказом приплыть на кораблях и помочь мне, — похвалил шарр Ассирии и признался: — Я никогда не воевал с приморскими городами. Даже не подумал, что их придется блокировать не только со стороны суши.

После аудиенции я пошел знакомиться к туртану Ашшурдану с неприятной для него новостью. Обитал он в кожаном шатре неподалеку. Когда я зашел, туртан лежал на раскладной деревянной кровати. Ему немного за пятьдесят, что по нынешним меркам старость. Пожилой раб как раз поднес ему чашу с каким-то напитком. Ашшурдан выпил ее залпом, после чего вытер с морщинистого лба выступившие там капли пота.

— Чего пришел? — спросил он, не вставая.

— Меня назначили начальником конницы в твоем крыле, — сообщил я, протянув глиняную табличку.

— Отдай ему, — показал туртан на раба.

— Я не просил эту должность, — проинформировал его.

— Знаю. Это я посоветовал шарру назначить тебя, — признался Ашшурдан.

Надо же, а я был уверен, что он ненавидит меня, как конкурента. Бывает так: ждешь от человека подляну и получаешь подарок и потом чувствуешь себя виноватым.

30

Мой отряд в количестве