Улыбнувшись, адвокат повесил трубку.

Утреннее солнце уже озаряло город золотым и малиновымсветом, когда Перри Мейсон, замотанный в махровую простыню, блаженствовал впредбаннике турецкой бани. На его скульптурном лице не осталось и следа ночнойусталости. Он был свеж и бодр.

Здесь же, с телефона в предбаннике, адвокат позвонил всыскное агентство Дрейка.

– Пол Дрейк на месте? – спросил он у дежурной телефонисткиагентства.

– Нет, мистер Дрейк ушел примерно полчаса назад.

– Вы не знаете – куда?

– О, он пошел домой поспать.

– Это Мейсон. Вы не подскажете, долго он пробыл ночью?

– Практически до утра. И ушел полчаса назад, – ответиладевушка. – Он ждал телефонного звонка, надеялся получить какую-то важнуюинформацию.

– Ну и как?

– Он прождал всю ночь, а потом решил отдохнуть. Просил позвонитьему, если что-нибудь прояснится по делу Пэттона. Он ведь с вами работает?

– Не только он, – улыбнувшись, сказал Мейсон.

– Может, вы позвоните ему домой? Я дам его телефон…

– Нет, я знаю номер. Просто хотелось знать, на месте ли он.А у меня никаких новостей.

Адвокат повесил трубку и едва заметно улыбнулся. Он прошел вкабинку, где оставил свою одежду, оделся, проверил – не оставил ли чего, ипосмотрел на часы. Было 8.35.

Он вернулся к телефону и набрал номер своей конторы.

– Доброе утро. Контора Перри Мейсона, – ответил свежийделовой голос Деллы Стрит.

– Не упоминай никаких имен, – быстро сказал ей Перри Мейсон.– Это мэр из Поданка. Я…

– О, очень рада вашему звонку, – переменив тон, заговорилаДелла.

– Что нового?

– Много чего.

– Ты можешь говорить?

– Да, но не сейчас. Могу лишь одно сообщить, что отправиламистера Брэдбери в юридическую библиотеку…

– Будь осторожна, называя имена по телефону! Что Брэдбери?

– Он хочет видеть вас, и прямо сейчас.

– Зато я не хочу его видеть.

– Я бы возразила вам, – ответила девушка. – Кое-чтопеременилось. Я помню, что́ вы о нем говорили, и думаю, вы правы. Эточеловек, с которым нужно считаться, и он настаивает на встрече с вами. Говорит,если в ближайший час не увидит вас, многое изменится; если вы позвоните исвяжетесь со мной, я должна все это вам передать; и еще что не желает стоятьмежду женщиной, которую любит, и ее свободой…

Она замолчала, дав возможность Перри Мейсону поразмыслить.

– Вы понимаете, чего он хочет? – спросила Делла Стрит.

– Да. Он не запугает меня.

– По-моему, за конторой следят.

– Вполне возможно. Они хотят подцепить меня. Делла, слушай,что ты должна сделать. Я примерно кварталах в восьми от конторы, в турецкойбане, прямо на проспекте. Ты находишь Брэдбери и садишься в такси. Приезжайте кбане. Я буду стоять на выходе. Вы меня подберете.

– Думаете, с ним безопасно? А если детективы станут что-топодозревать?

– Нет, не думаю. Мне нужен будет свидетель. Возьми-ка ссобой карандаш и блокнот. Я должен объясниться с Брэдбери незамедлительно.

– О’кей, шеф, мы будем там минут через десять, и,пожалуйста, шеф, будьте осторожны!

Перри Мейсон сердито повесил трубку. Он вышел к дверямсквозь световой обвал теплых радужных утренних лучей. Наблюдая за суетливымипрохожими, он цепко выхватывал из толпы мелькавшие лица, ему достаточно было одноговзгляда, чтобы распознать человека.

И вот уже какая-нибудь молодая привлекательная женщина,почувствовав его ястребиный взор, то украдкой, а то и открыто призывно взглянетна него. Или мужчина, поймав изучающий взгляд Мейсона, нахмурится с легкой обидойи возмущением, а может, и обернется, удивленно рассматривая адвоката.

Мейсон простоял минут пять не шелохнувшись, когда молодаяблондинка, спешившая куда-то по улице, почувствовала его взгляд и поднялаглаза. Вдруг она улыбнулась. Перри Мейсон приподнял шляпу.

Это была та самая девушка из табачного киоска в здании, гденаходилась адвокатская контора. Неожиданно продавщица сигарет направилась кнему.

– Почему вы такой задумчивый, мистер Мейсон? – легкоспросила она.

– Да вот пытаюсь ответить на один вопрос, Мэйми… Куда ты такбежишь?

– А, старая скучная работа.

– Ты мне поможешь, Мэйми?

– Конечно.

– Забудь, что видела меня здесь, если кто-то будет тебяспрашивать.

– Увиливаете от клиентов или от полиции? – поинтересоваласьМэйми.

– От всех, – усмехнулся он.

– Ох, и я не виню вас, что вы избегаете вашего новогоклиента…

– Какого? – уставился на нее адвокат.

– Да того самого, в коричневом костюме, коричневом галстуке,коричневой рубашке и носках под цвет галстука.

– Ты говоришь о Брэдбери?

– Да, это он купил сигары, которых вы не курите. Спасибо забизнес, мистер Мейсон! Я знала, что вы не курите сигары.

Мейсон рассмеялся:

– Мы же не можем допустить, чтобы любые иногородние деньгиуплывали от нас. Мэйми, что произошло между тобой и Брэдбери?

– О, ничего, только мне кажется, это просто игрок измаленького городишки.

– Почему?

– Он всегда останавливается поболтать со мной, когда заходитв здание, ведет себя, словно мы с ним близкие друзья.

– Ты имеешь в виду то, что он говорит?

– О нет, говорит он как раз мало. Это все в его тоне,глазах… Девушка сразу чувствует, когда мужчина проявляет к ней интерес.

Перри Мейсон оценивающим взглядом обвел ее стройную фигуру:

– Ты не должна его за это винить!..

Она открыто и радостно улыбнулась:

– Поймите меня правильно, мистер Мейсон. Мне нравится, когдана меня поглядывают. Это доставляет мне удовольствие и, простите, продвигаетмой бизнес. Но что я не люблю, так это тех бездельников, что воображают, будтомогут тебе назначить свидание, и, заплатив за пятицентовый журнал, еще чего-тождут.

Подъехало такси.