– Для Боба Дорэя я ожидаю оправдания.

– Неужели вы не сознаете, что почти каждый факт указывает навиновность доктора Дорэя?

– Конечно, сознаю. Вы что думаете, я дурак?

– Да нет, – с ноткой уважения произнес Мейсон, – я простодал вам понять, что вы задали мне нелегкое дельце.

Брэдбери вытащил из кармана бумажник.

– После того как мы с вами обсудили ситуацию, – сказал он, –должен признать, что это действительно нелегкое дельце и что должен хотя бысносно заплатить за него. Я дал вам предварительный гонорар в тысячу долларов,теперь даю вашему секретарю еще две тысячи долларов. Я намерен дать вам еще, нотолько когда присяжные вынесут решение о невиновности.

С ловкостью профессионального банкира Брэдбери отсчитал дветысячи долларов и протянул их Делле Стрит. Та вопросительно взглянула наМейсона. Он кивнул.

– Ладно, – сказал Перри Мейсон, – в любом случае мы понимаемдруг друга. Хоть это приносит удовлетворение. И я хочу, чтобы вы понялиследующее, Брэдбери. Я приложу все усилия, чтобы стимулировать благосклонноерешение присяжных заседателей. Однако я возвращаю вам слова, сказанные вами осебе. Вы – борец. Я тоже борец. Вы боретесь за себя. Я борюсь за своихклиентов. Когда я начну защищать Маджери Клун и доктора Дорэя, я буду биться. Итогда ничто и никто меня не остановит на полпути!

Выражение лица Брэдбери не изменилось, только слегкадернулась скула.

– Мне совершенно наплевать, – резко сказал он, – (простите,мисс Стрит!), что вы делаете и как. Все, что мне нужно, – быть уверенным, чтоэти два человека оправданы.

– Я немного в курсе того, на что вы ссылаетесь, мистерБрэдбери, – возбужденно заговорила Делла Стрит, щеки которой пылали. – О, высовершенно ужасный и неприятный субъект. Мистер Мейсон занимался человеком,которого вы ему поручили. Он сделал то, что…

– Успокойся, Делла, – сухо остановил ее Перри Мейсон. Онапоймала его острый взгляд и мгновенно смолкла.

– Вижу, она знает, – с некоторым удовольствием заметилБрэдбери.

– Ничего вы не видите, – резко парировал Мейсон. – И ядоложу вам, Брэдбери, будет лучше и для вас, и для ваших клиентов, если вы небудете совать свой нос куда не надо. Мы понимаем друг друга, и этого вполнедостаточно.

– Достаточно, – кротко согласился Брэдбери.

– Кроме того, – продолжал Перри Мейсон, – меня не устраиваютваши замаскированные угрозы Делле Стрит. И я не потерплю, чтобы вы сделали хотьмаленькую попытку запугать ее, настаивая на встрече со мной!

– А я и не собираюсь больше с вами встречаться. Я уже сказалвам свое последнее слово. Оно остается в силе. Не смею больше указывать, каквам поступать. Но ответственным за результаты дела я буду считать вас лично!

Делла Стрит открыла рот и хотела было что-то сказать, но,увидев мрачное лицо Перри Мейсона, осеклась.

Мейсон взглянул на Брэдбери.

– Ладно, – сказал он. – Я здесь выйду. А вы можете отвезтиДеллу Стрит в контору. Платите за такси вы.

Брэдбери кивнул.

– Квитанцию за гонорар вам выдадут, – сказал Перри Мейсон.

Брэдбери отмахнулся.

– Нет необходимости напоминать вам, что время не ждет.Полиция официально открывает это кошмарное дело на доктора Дорэя.

– А известно ли вам, что уже установлено: доктор Дорэй купилнож.

На лице Брэдбери выразилось удивление.

– Вы хотите сказать, доказано, что именно им куплен нож,которым убили Пэттона?

– Да.

– О боже! – воскликнул Брэдбери, уставившись на Мейсонашироко раскрытыми глазами и забыв закрыть рот.

– Вы знали, что его машину обнаружили недалеко от местапреступления?

– Да, это я знал. Вот почему я твердил, что на него заведенокошмарное дело. Но это уже бесповоротно, да?

Перри Мейсон пожал плечами.

– Могу я спросить, – осведомился он, – почему вы вдруг такобеспокоены тем, чтобы доктора Дорэя оправдали?

– Это мое личное дело.

– Я полагал, что доктор Дорэй по отношению к Маджери Клун –ваш соперник и вы совсем не испытываете к нему дружеских чувств…

– Мои чувства к доктору Дорэю никакой роли не играют в этомделе, – с упреком заметил Брэдбери. – Вы адвокат, вы занимаетесь людьми,которых обвиняют в преступлении. Я сказал вам, что буду ждать оправданиядоктора Дорэя и Маджи. Если они не будут оправданы из-за неопровержимыхполицейских улик, я намерен действовать через других адвокатов и посмотрю,проявит ли суд внимание к реальным фактам и начнет ли новый судебный процесс.

– К фактам относительно запертой двери, – бесстрастноуточнил Перри Мейсон.

– Правильно!

– Ну что ж, понятно… Не беспокойся, Делла, я бывал и не втаких переделках, – усмехнувшись, повернулся к секретарше Мейсон.

– Но, – раздраженно начала она, – как он может…

Мейсон нахмурил брови и покачал головой.

– Делла, – значительно сказал он, – погода восхитительная.

– Да? – встрепенулась она.

– И, – продолжал Мейсон, – всегда, если тебе придетсяобсуждать что-то с мистером Брэдбери, пожалуйста, говорите о погоде. Погода –совершенно захватывающая тема для разговора. И почти неисчерпаемая. Прошу тебя,следи, чтобы Брэдбери строго этого придерживался!

– О, не беспокойтесь, – сказал Брэдбери с обаятельнойулыбкой. – Я бьюсь с борцом, но не с женщиной. Я не могу не отметить, что вашасекретарша…

– Погода, Брэдбери, – решительно прервал его адвокат, – вэто время года восхитительная… Необычайно тепло.

Брэдбери кивнул.

– А я должен уверить вас, – вставил он, – что не будуизвлекать выгоду из очаровательных маленьких промахов мисс Стрит…

Перри Мейсон открыл дверцу, вышел и, многозначительновзглянув на безоблачное небо, приподнял шляпу.

– Возможно, к вечеру появятся облачка.

Брэдбери хотел было что-то сказать, но глухой хлопокмашинной дверцы отсек его фразу, а Перри Мейсон побрел по улице назад, кпроспекту.

Перри Мейсон поймал такси до аэропорта. В стеклянном зале,напоминавшем аквариум, за справочным столом сидела молодая женщина. Черездесять минут она связала его с летчиком. Адвокат вытащил из кармана бумажник,вынул новые хрустящие банкноты и протянул их пилоту.