— Вам в сорок второй кабинет. Возьмите вашу карту.

Я принял тонкую папку с бумагами и двинулся в следующий кабинет. Врач велела мне полностью раздеться, после чего провела внимательный осмотр тела. Волосы и глаза ее слабо заинтересовали, а вот пальцы она отметила особенно в моей карточке. Также меня быстро загнали под прибор, просвечивающий тело слабыми лучами и показывающий внутренние органы. Было заметно, что аппарат неоднократно ремонтировали и упрощали, а вместо использования прежней энергии внедрили эфирные компоненты. Теневая вуаль сработала хорошо, и мое аномально большое для серва ядро осталось для проверяющих незамеченным. Врач поставила на мою папку печать «Физиологических отклонений: минимум».

— Поздравляю, вы в зеленой зоне. Одевайтесь и следуйте в двадцать первый кабинет.

В коридоре мы пересеклись с Анной. У нее стояла печать, говорящая об отсутствии отклонений, так что девушка по местным меркам «чище» меня. Мы стояли в небольшой очереди в один из кабинетов, как в проход заявился служитель в форме:

— Артоф Кройц, пройдите в седьмой кабинет.

Что же, как я и подозревал, мной решили заняться отдельно. В означенном кабинете меня ждал строгий мужчина пожилого возраста. Он задал мне множество вопросов насчет моего происхождения и скитаний по землям после Падения. Я ограничивался общими словами, дополняя отрывками из истории Анны. В итоге, меня наверняка взяли на заметку, как подозрительную личность, но пока что конкретных улик против меня у них не было. Мое желание пройти мета-инициацию несколько поумерило пыл сатрапов. Видимо, проверяющие из Службы Контроля решили сначала подождать и посмотреть, выживу ли я, а уже потом докапываться.

— Имеются ли у вас недруги, кровные враги в Усть-Корсе, либо за ее пределами?

— Разве что Хан.

— Мета-человек с Вольной Станции? В чем причина конфликта?

— Он хотел забрать мою девушку.

— Ваша девушка — это Анна Смирнова? — уточнил он.

О-у, похоже я попал в лингвистическую ловушку. Под словом «моя» я имел ввиду немного другое, но лучше не объяснять служащему такие детали.

— Да.

Меня промучили около двух часов, но в итоге отпустили, взяв на заметку. Из первой волны осталось лишь пятеро, прошедших экзамен на чистоту. Еще трое «грязных» сервов решили попытать удачу и принять участие в мета-инициации. Земля им пухом, как говорят местные.

— Ваши паспорта гражданина города имеют желтую окантовку, — показала служащая небольшую прямоугольную пластиковую карточку. — В течение года вы будете находиться на испытательном сроке. Помните, что любое правонарушение может лишить вас гражданства Усть-Корсы. Поздравляю со становлением жителями нашего славного города, последнего оплота цивилизации на западе России! За работой вы можете обратиться в Центральное Управление в Департамент Экономического Развития. В городе всегда есть вакансии, только не думайте, что на зарплату сможете себе позволить личный автомобиль и загородную дачу, как это было раньше.

Раздались скупые смешки среди возрастных беженцев, помнящих о жизни до Падения.

— Но голод вам не грозит. Свободного жилья в городе хватает, однако не все дома пока еще подключены к холодному водоснабжению и отоплению. За распределением по квартирам обращайтесь в Департамент Жилищного Хозяйства Центрального Управления. На носу старт зимнего сезона, поэтому вам я бы рекомендовала сразу перебираться в одну из школ, где зимуют многие городские жители. Тесновато, конечно, зато тепло и комфортно. Новая Усть-Корса, как известно, строилась как город будущего. Каскад ГЭС и другие зеленые технологии, хорошо утепленные энергосберегающие здания, продуманное районирование, развитая транспортная инфраструктура, высокая степень централизации социальных объектов. Пускай сейчас Усть-Корса далека от запланированных когда-то идеалов, но все равно она является одним из лучших мест для жизни. Проект школ также предусматривал высокую степень энергосбережения, и в каждом таком здании может разместиться до тридцати тысяч человек. Город стремится обеспечить теплом все дома, но пока еще приходится экономить. Обратиться за получением жилья вы можете как сейчас, так и весной, когда холодный сезон подойдет к концу. Постарайтесь не разгуливать в ночное время, избегайте заброшенных кварталов и не теряйте ваши паспорта гражданина!

Нам дали еще несколько наставлений и краткую памятку поселенца с грубой картой города, на которой были отмечены важные места.

— Желающие принять участие в мета-инициации — за мной! — подошел молодчик с оружием.

— Могу я подойти позже? — уточнил я. — Я получил гражданство, но хочу принять участие.

— Набор стартует первого декабря, — пояснил служащий лениво. — Подайте прошение в Центре и вам расскажут, как пройти к зданию тюрьмы.

— Хм, тюрьмы? — переспросил я.

— Где еще держать мутирующих претендентов, как не в клетках, — хмыкнул работник контроля.

— Знаете, я, наверное, передумал… — отбился от тройки «грязных» один из сервов.

— Воля ваша. Вышвырните эту грязь за пределы города! — резко скомандовал начальник, и отсеявшихся людей споро увели прочь.

Вечерело. Весь день ушел на проверки и оформления, но по сравнению с бюрократической машиной родного Аккотрельма это дико шустро. Вероятно, местным чиновникам помогает тот факт, что все органы власти и управления сосредоточены практически в одном месте, решения принимаются мгновенно.

Мы обратились к Контролю с целью вернуть свои транспортные средства, однако нас «послали» приходить в рабочие часы. А вот здесь прямо домом повеяло. Даже наследник рода не мог получить что-либо от чиновников во внеурочное время. Скорее всего, большинство служб уже прекратило работу, поэтому мы с Анной направились к ближайшей школе.

По пути мы видели пролетающих по воздуху суперов, а один раз до нас докопался патруль контроля с Громилой в своем составе. Скорее всего, мы слишком много глядели по сторонам, а потому вызвали подозрение. Стражи порядка проверили наши свежие паспорта и подсказали дорогу к школе.

Где-то в окнах горели фонари, местами светились свечи или отражались на стеклах отблески мини-печек, установленных прямо в квартирах. Не все здания отапливались. Люди встречались разной внешности: с круглыми лицами, плотные и низенькие, с вытянутыми лицами, высокие и худощавые, с густой растительностью на лице, либо редкой, полностью лысые, либо заросшие. Волосы играли разными цветами радуги, как и в родном Аккотрельме, поэтому моя шевелюра практически не выделялась. Нет, местные не красили свои волосы в разные оттенки, просто мутации часто затрагивали данную часть тела.

Огромное семиэтажное здание с толстыми утепленными стенами действительно производило впечатление. На родине бы его приняли за университет или академию, здесь же это была всего лишь школа. У нас мельком проверили паспорта и пропустили внутрь. Людей в школе было море. Уже в холле орали младенцы, носились дети, висело развешенное на веревках белье. Образовательное учреждение могло похвастать двумя бассейнами, которые сейчас превратились в помывочные и постирочные помещения, а также парой небольших крытых стадионов, один из которых превратился во вторую столовую, поскольку основная всех не вмещала.