class="p1">Будь у Алана деньги, он бы отправился в Африку, охотиться на слонов и львов, но в кармане у него позвякивала лишь горстка серебряных долларов, да и те стремительно таяли. Если дело пойдет так и дальше, вскоре он не сможет позволить себе даже эту вонючую дрянь, что плескалась сейчас у него в стакане. Алан отхлебнул и с отвращением посмотрел в крохотное окошко, изрядно засиженное мухами. Все, что в него удалось разглядеть, это отполированный множеством прикосновений брус коновязи, к которому сейчас привязывали незнакомого коня. Когда три недели почти безвылазно сидишь в салуне, поневоле запомнишь морду каждой лошаденки, которую когда-либо привязывали у дверей этого клоповника.

Судя по благородному вырезу ноздрей и тому, как они нервно подрагивали, лошадь была из породистых и, скорее всего, принадлежала какому-нибудь местному плантатору. Неужто некий богатый сеньор удостоил своим посещением этот гадюшник? Должно быть, сейчас безоблачное октябрьское небо обрушится на сельву и река Святого Яго потечет вспять, и следует хорошенько подготовиться к этому. Например, осушить этот стакан. Алан зажмурился и залпом проглотил остатки сивухи, которую здешние самогонщики выдавали за добротный виски. Во рту охотника стало еще противнее, чем было до этого, хотя казалось, хуже уже некуда.

Громко стукнула двустворчатая дверь. Заскрипели доски давно не мытого пола. Алан покосился на вошедшего. На первый взгляд его предположение насчет плантатора подтвердилось. Прибывший господин был одет в добротный дорожный костюм. Высокие сапоги из отлично выделанной кожи на каждом шагу побрякивали звездочками посеребренных шпор. На голове приезжего красовалась широкополая шляпа фирмы «Стетсон». Из-под короткого пиджака свисали две кобуры с револьверами. Всем своим видом незнакомец демонстрировал независимость и готовность к любым превратностям долгого пути. Подойдя к стойке, чужак что-то спросил вполголоса у старого Педро, владельца салуна.

— Эй, Алан! — окликнул старик зверолова. — Этот сеньор хочет говорить с тобой!

Охотник махнул рукой, дескать, если приезжий хочет говорить с великим Экзито, то пусть тащит свою задницу к его столику. Чужак брякнул о стойку серебряным долларом и направился к столику охотника.

— Мистер Экзито? — осведомился он, приподнимая шляпу.

— Он самый, — буркнул тот. — С кем имею честь?

— Моя фамилия Джонсон, — представился незнакомец. — Я поверенный в делах мистера Окстона.

— Не имею удовольствия знать такого.

— Это богатый американский промышленник. Большой любитель редких экзотических животных. Владелец собственного зверинца.

— Чрезвычайно рад за него.

— От имени мистера Окстона я хотел бы предложить вам, мистер Экзито, возглавить охотничью экспедицию…

— Слушайте, мистер Джонсон, — наклонившись через стол, проговорил Алан. — А не могли бы вы для начала предложить мне приличной выпивки? От здешнего пойла меня с души воротит.

— В таком случае предлагаю перебраться ко мне в номер, — откликнулся поверенный в делах. — Я остановился в «Ритце». У меня там отыщется пара бутылок настоящего скотча…

— О, вижу, с вами можно иметь дело, мистер Джонсон…

* * *

— Зовите меня просто Боб, — предложил поверенный в делах мистера Окстона, когда они перебрались в арендованный им номер отеля.

— Тогда вы меня — просто Алан, — откликнулся зверолов, смакуя превосходный шотландский виски из кристально чистого стакана.

Судя по обстановке в номере, мистер Джонсон был мастак устраиваться с комфортом. Выходит, его работодатель щедро оплачивал услуги своего поверенного. Конечно, «Ритц» считался лучшим отелем в этом городишке, но Алан не подозревал, что в нем есть такие номера — с обитыми шелком стенами, тяжелыми бархатными портьерами, преграждавшими путь знойным лучам полуденного солнца, зеркалами, изысканной мебелью и альковом, где под балдахином высилась кровать в стиле Луи XVI. Впечатление несколько портили седельные сумки, сваленные в углу, и набитые соломой ящики, из которых торчали бутылочные горлышки.

— Неужели вы путешествуете со всем этим добром в одиночку? — спросил Алан, указывая стаканом на ящики.

— Разумеется, нет, Алан, — ответил поверенный в делах. — У меня есть небольшой отряд из надежных парней. Все как один — бывшие военные. Если вы примете мое предложение, они станут основой нашей экспедиции…

— Послушайте, Боб, — проникновенно начал охотник, — боюсь, вы понапрасну тратите время и деньги вашего босса…

— Позвольте узнать, почему?

— В здешних лесах и болотах ловить практически нечего. Полагаю, в зверинце вашего патрона имеются и ягуары, и анаконды, и кайманы…

— Разумеется!

— В таком случае я не поверю, что мистера Окстона интересуют броненосцы, попугаи, обезьяны и прочая мелочь…

— И правильно сделаете.

— Тогда вы промахнулись с континентом.

— Ни в малейшей степени, Алан! — воскликнул мистер Джонсон. — В таких делах я не промахиваюсь. Мистера Окстона интересует именно этот континент. Точнее — животные, обитающие на нем, но животные особенные…

— Дорогой друг! — взмолился зверолов. — Я пью с самого утра, и голова моя сейчас совершенно непригодна для разгадывания загадок. Перестаньте ходить вокруг да около. Выкладывайте все козыри сразу!

— Хорошо! — согласился поверенный в делах. — Я вам кое-что покажу… Надеюсь, вы, как охотник, немного разбираетесь в анатомии?

— Ровно настолько, насколько следует знать, куда всадить зверюге пулю.

— Тогда помогите мне поднять вон ту коробочку!

И мистер Джонсон указал на большой, грубо сколоченный ящик в углу. Алан нехотя поднялся, и они вдвоем водрузили его на жалобно заскрипевший столик для курительных принадлежностей. Поверенный в делах мистера Окстона, ловко орудуя гвоздодером, оторвал крышку и, пыхтя, вытащил из выстланных соломой недр большую стеклянную банку. Зверолов бесцеремонно сбросил опустевший ящик на дорогой ковер, и поверенный с облегчением поставил банку на столешницу. Алан присел на корточки и всмотрелся в содержимое банки. В желтой массе формалина лежала превосходно препарированная голова какого-то животного.

— Узнаете? — спросил мистер Джонсон.

— Похоже, это голова какой-то рептилии, — проговорил охотник. — Я только не могу понять, какой именно?.. Судя по размерам, эта тварь должна быть не меньше комодского варана…

— Это голова принадлежала детенышу, — подхватил поверенный. — Не более двух лет от роду. Голова взрослой особи намного крупнее.

— Никогда не слыхал о таком животном, — признался Алан. — Что это, Боб?!

— Вам что-нибудь известно о палеонтологии?

— Практически ничего. Если не ошибаюсь, это наука об ископаемых костях древних ящеров, что населяли наш глинянный шарик миллионы лет назад…

— Десятки и сотни миллионов лет назад, дружище! — торжественно уточнил мистер Джонсон. — Перед вами, Алан, голова детеныша игуанодона — древнего ящера, чьи сородичи топтали нашу планетку в допотопные времена!

— Постойте, Боб! — остановил его зверолов. — Этого не может быть. Я был как-то в одном музее. Там стоят окаменелые костяки, сотни фунтов весом. Они настолько мертвы, что давно превратились в булыжник. Откуда же взяться этому вашему игуанодону? Вашего босса попросту обманули. Это подделка! Хотя и весьма искусная.

— Нет, Алан, не подделка. Мистер Окстон никогда не тратит свое время, а тем более