Эльруин переводил ошарашенный взгляд с меня на Гарпину и обратно. Единственное, на что его хватило, так это еще на один щелчок. Бутыль с прозрачной жидкостью бухнулась на скатерть, а в трех шагах от нас проявился Кузьмич с удочкой. Он как раз в этот момент выуживал хорошего карпа. И бабкин слуга, и рыба сейчас одинаково хватали воздух ртом от столь существенных перемен в окружающей обстановке. Самое время было брать инициативу в свои руки.

— Позвольте торжественный пикник в пустыне считать открытым? — обратился я к ведунье.

— Позволяю, — смилостивилась старушка, — не выбрасывать же столько харча. А что у нас за торжество?

— У Эла сегодня день рождения, семнадцать лет парню. Не могли мы без вас отметить такой большой праздник.

— День рождения — причина уважительная, — подобрела ведунья, затем кивнула в мою сторону, — но кое-кто мог бы предупредить заранее. Я бы приоделась чуток, вечернюю тельняшку нацепила, а то вот так, в рабочей одежде. На первый раз отделаешься простым выговором, но если подведешь еще раз, разжалую в сухопутную крысу.

Первым сориентировался в новой обстановке Кузьмич. Он зарыл свой улов в раскаленный песок и по-деловому наполнил граненую емкость себе и Гарпине. Дальше праздник пошел как по накатанной. Пили в основном гости (нам еще предстоял длинный и тяжелый путь), но в остальном все было как у людей. Под занавес старушка произвела юнгу в матросы и подарила браслет с тремя камушками.

— Станет тяжко, глянь на него. Если камни спят — значит, и сам справишься с лихом. Но если загорятся красным огнем — напасть не по твоим силам. Приложи тогда браслет ко лбу, глядишь — и поможет.

Затем ведунья подошла ко мне и, отозвав в сторонку, сообщила:

— Сон мне про тебя вчера плохой снился. Будто ты с бабы светловолосой цветок снимаешь, а вокруг полно жаб. И вот чего я тебе скажу: нельзя этот гербарий вытаскивать, особенно на болотах. Беда иначе случится не-по-пра-ви-ма-я, — последнее слово она почти пропела по слогам, намертво впечатывая его в мою башку.

На прощанье все, включая четвероногого, долго обнимались, хотя шнырик пьяные объятия перенес с трудом. Затем гости и их мебель исчезли, а мы стали собираться в дорогу.

— Почему бы тебе и нас вот так не перенести? — спросил я у Эла.

— Что-то взять и положить обратно у меня, благодаря Ипсоне, получается, а вот с перемещениями проблема.

— Магия перемещений — штука очень сложная. Как правило, если колдун владеет таким мастерством, другое ему недоступно, — подтвердила Сонька.

— Значит, Эл — специалист широкого профиля, но не настолько, чтобы беречь наши ноги.

Эльруин в ответ развел руками. Пришлось снова упаковываться в солнцезащитный скафандр, чтобы иметь возможность покинуть магический оазис.

Принцесса позвала загулявшегося шнырика, но зверек явно не закончил свои дела на этом клочке выжженной земли. Он начал громко возмущаться, пытаясь произвести раскопки у границы нашего пристанища. Мы вежливо отвернулись, чтобы не мешать четвероногому в столь важном деле, но наше понимание проблемы оказалось ошибочным. Серж подбежал к блондинке и, ухватившись зубами за край плаща, попытался передвинуть девушку к месту раскопок. Только приблизившись к небольшой ямке и увидев блеск рыбьей чешуи, мы поняли причину беспокойства маленького животного. Хозяйственность шнырика, несмотря на то что сам он являлся стойким вегетарианцем, не позволила пропасть свежеиспеченному улову Кузьмича. Убедившись, что находка упрятана в мешок, зверек наконец успокоился и позволил поместить себя в недра Сонькиной одежды.

Ночь после небольшого отдыха не показалась такой изнурительной, да и утренняя жара уже не имела вчерашней силы. Мы подходили к краю пустыни Огня.

Островки зеленой травы начали попадаться еще до полудня. Согласно карте мы подъезжали к местности с лихим названием Гуляй-поле.

Однако первая же картина, открывшаяся нашему взору, произвела гнетущее впечатление. Среди бескрайней равнины возвышалось раскидистое одинокое дерево. Под ним, стоя на спине лошади, молодой парень затягивал петлю у себя на шее. Похоже, у него были какие-то счеты с этим светом, которые он решил свести на нет с помощью толстой ветки и прочной веревки.

Не сговариваясь, Сонька и Эл пустили в галоп своих скакунов. Мне же подгонять было некого, а собственных сил хватало лишь на поддержание текущего темпа движения. Я и так чувствовал себя загнанной лошадью, которую хотелось из жалости пристрелить.

Наши наездники были уже на расстоянии двадцати шагов, когда парень с петлей на шее стеганул своего коня и повис в воздухе. В тот же миг пение тетивы прорезало воздух. Принцесса не промахнулась. Веревка лопнула, и несостоявшийся самоубийца рухнул на тюк соломы, любезно подстеленный Эльруином.

Черноволосый молодой человек с начинающими пробиваться редкими волосами над верхней губой хлопал длинными, как у девушки, ресницами, пытаясь сообразить, куда он попал. Зря наш колдун обеспечил парню мягкую посадку. Хорошая встряска больше пошла бы ему на пользу. Первые слова, которые он произнес после приземления, скорее напоминали бред сумасшедшего:

— Богиня! А мне говорили — самоубийце прямая дорога в пекло.

Сонька смутилась лишь на секунду.

— Для тебя ее искривили. Говорят, у них сейчас перебор с больными на голову, — она покрутила пальцем у виска.

Заметив знакомый пейзаж, спасенный осознал, где находится, и с несчастным видом произнес:

— Даже в этом не повезло, что ж за проклятие такое! За что ни возьмусь — все из рук вон.

— Какая муха тебя укусила, что по собственной воле в петлю лезешь? — спросила парня принцесса.

— Мухи тут ни при чем, — ответил он и поведал свою грустную историю.

Антокс родился и вырос в обычной семье кочевников. Особого богатства в доме не имелось, но и бедствовать не приходилось. Силой и удалью парня бог не обидел, многие местные красавицы провожали его взглядом. Все в жизни было отлично, пока ему не стукнуло восемнадцать лет, а затем будто все перевернули наизнанку. В свой день рождения юноша три раза упал с лошади, пытаясь на нее взобраться, хотя до этого считался чуть ли не первым наездником. Затем начались фокусы со стрельбой из лука, когда, целясь в летящую по небу утку, он едва не угодил в отца собственной невесты. Ринакс оставил без последствий досадный промах будущего зятя, но вчера произошло самое скверное. Парень пришел просить руки своей суженой. Дома в то время находилась только мать Арики. Женщина занималась уборкой и собиралась передвинуть тяжелую лежанку. Пытаясь отличиться перед будущей родственницей, Антокс кинулся ей на помощь. Наступив на длинную юбку и сорвав ее с ничего не подозревающей женщины, он опрокинулся вместе с ней на злосчастную лежанку как раз в тот момент, когда в шатер заходили глава семьи с дочерью. Что-либо объяснять было бессмысленно, так как взглядом вошедшего можно было забивать гвозди в тот гроб, в котором уже видел себя Антокс, поднимаясь с полуобнаженной хозяйки жилища.