– Ага.

– И что произошло?

– О, мы с Тодом сначала долго танцевали, немного выпили, а потом пошли гулять в наш школьный сад.

– Так это же чудесно, – он воскликнул.

– Это еще не всё, дальше начнётся самое интересное, – моя интонация была полна сарказма, – он стал домогаться до меня и пытался изнасиловать. – я притворно рассмеялась, будто рассказывала случай из фильма. – Пару раз ударил. Оставил огромные гематомы по всему телу! Потом я сумела убежать от него, но он позвал своих дружков и попытался снова возобновить свои издевательства. Он избил меня до полуобморочного состояния! И знаешь, что круче всего в этой ситуации? Что теперь моё тело, как один ходячий космос с фиолетовыми созвездиями, белых точек акварелью нарисовать не хватает, а когда я пыталась позвать на помощь своего друга, увидела необыкновенную картину, безумно радующую мои глаза, – сердце выпрыгивало из груди, словно это ноющее переживание вновь и вновь беспокоило его, из горла вырвался стон боли и разочарования.

– Миа …

– А знаешь, эта физическая боль ни в какую не идёт с душевной, – я перебила его, – это еще хоть куда шло, но то, что я увидела, просто добило меня, – я уже почти кричала, – представь какого было видеть, как твой лучший друг трахает девчонку, которую ты ненавидишь с начального класса! – голос сорвался.

– Миа, мне жаль …

– Ах тебе жаль? – прошипела я, горько глотая, текущие слёзы. – Засунь эту жалость куда подальше! И желательно, в задницу своей неподражаемой Кэтрин!

Я захлопнула телефон и облокотилась на стену, медленно сползая вниз. Не верила или не хотела верить, что это произошло только вчера. Эта глубокая рана предательства еще не успела зажить. Так быстро я не смогу простить Алекса, как бы сильно не любила и не дорожила им. Мне нужно время, чтобы всё обдумать. Он – мой лучший друг, но Алекс сделал такое, что моё сердечко не может принять как должное, не может простить, а уж тем более забыть. Да, не бывает дружбы без ссор, обид или даже драк, но что самое ужасное это – предательство.

– Миа, ты в порядке? – узнала старушка Мисти. – Господи, да ты вся в слезах! – воскликнула она.

– Миссис Сноу, вы даже не представляете, как мне сейчас плохо, – я снова застонала и повалилась на пол, сворачиваясь в клубок.

– Детка, я для всех только Мисти, – ответила она, улыбнувшись, – хочешь, ты можешь рассказать мне, – Мисти наклонила голову в сторону и лицо её засверкало нежностью и вниманием. Старушка будто помолодела на несколько лет.

– Не думаю, что вам будет интересно слушать о подростковых проблемах, – улыбнулась ей в ответ. Возможно ли, что я ошибалась на ее счет, ведь раньше нам никогда не доводилось разговаривать с ней. Приходилось ловить лишь ее упрекающие взоры.

– А ты раскрой душу, поведай мне, что тяготит тебя. Может быть, я помогу тебе своим старческим, древним советом, – она пожала плечами.

– Понимаете, у меня есть лучший друг. Или был … я уже даже и не понимаю, как говорить. Мы с ним были не разлей вода долгие годы. Всё знали друг о друге, понимали с полуслова, делали всё вместе и всегда были рядом. Какое-то время я была даже влюблена в него, так мне по крайней мере думалось, – начала я свою историю, – И вот, когда наступило время школьного бала, он говорит мне, что пригласил девушку своей мечты, а она никак иная, как мой заклятый враг еще со второго класса. Знаешь, Мисти, это я еще пережила. Но в этот же день я позвала самого популярного парня в школе, а он оказался настоящим козлом. Ему нужны были только плотские удовольствия, я понимала, что не готова отдаваться ему, поэтому мой кавалер пустил в ход грубую силу. – вздохнула, пытаясь перевести дыхание, понимая, что снова расплачусь. – Он так сильно избил меня, что я пошла искать друга, но обнаружила как он … как он … – я зарыдала, уткнув лицо в тонкие колени.

– Миа, я – замужняя женщина. А самое главное для мужчины – это чувство удовлетворения. Когда мы с мужем прожили много лет вместе, я заподозрила что-то неладное. – Мисти повернулась ко мне. – У нас давно не было секса с ним, а он даже не возмущался по этому поводу. Я решила проследить, – миссис Сноу заговорщицки подмигнула мне, – и увидела, как в одном из клубов он снял молоденькую девушку с прекрасными формами. – она смешно изобразила на своём теле какими именно размерами она обладала. – Он знал, что я видела их вместе и признал ошибку, – женщина сделала коротенькую паузу, – и знаешь, я простила его. – Мисти гордо вздёрнула подбородком. – Я понимаю, что остаюсь для него самой лучшей женой, знаю, что он любит меня. Просто человек совершил оплошность. Никто не идеален. А человек, умеющий прощать, добьётся много в своей жизни.

– То есть ты думаешь, мне стоит простить его за это?

– Ты ведь любишь своего лучшего друга. И разве я буду не права, если скажу, что, когда счастлив он, то счастлива и ты?

– Права, Мисти.

– Поэтому прости его. Может быть, ты считаешь, что это невозможно – простить за столь короткий срок, но доброта и дружелюбие приносят облегчение. – она шепнула очень тихо. – Ты дорога ему. Он не захочет терять такую подругу, поэтому прими его сейчас обратно такого, каким он стал, также как и он принял тебя когда-то такой какая ты есть. Главное в нашей жизни – это оставаться сильными в любой ситуации, даже если кажется, что весь мир против тебя. – Мисти вышла из каморки и закрыла за собой дверь, оставив меня в одиночестве размышлять над её словами.

Глава 11

Наконец-то изнурительный рабочий день подошёл к концу. Я просто валилась с ног от усталости и физической боли во всем теле, представить не могла, что гематомы могут причинить такое неудобство. Несколько часов бегать на высоких каблуках, разнося стаканы с напитками и тарелки с пищей по всему помещению, при этом имея на теле синяки и ссадины прошлого вечера, просто напрочь выбивали всякое желание делать хоть что-то, требующее немереных сил. Голова раскалывалась от стонов дамы над микрофоном, видимо, она не желала жалеть ни себя, ни посетителей, ни, тем более, персонал, а звучные удары барабанной установки отдавались в ушах жалобным стуком, будто умоляя погрузить сознание в покой и тишину. Пришла ночная смена девчонок, подменяющих нас в двенадцать ночи и спасающая от дальнейших потаканий гостей и мучительной музыки, саднящая