– Теперь ты не считаешь, что я аккуратный, как маньяк? – спросил «виновник торжества», глядя на меня таким взглядом победителя, что я невольно расхохоталась. – Теперь я стал тебе ближе и роднее? Смотри, все валяется на полу!

– Значит, ты так представляешь мой мир? – уточнила я. – Ну-ка, ну-ка, глянем, – с этими словами я прошла дальше, в комнату. Настроение мое улучшалось с каждой минутой. Вот, значит, чем занимался мой дорогой «Апрель никому не верь», пока я выбивала пыль из воланов, – крушил свой комфортный мир. Все рубашки из шкафа теперь висели на спинке кресла. Носки валялись на полу, но валялись, надо сказать, аккуратно, такими художественными островками на паркете. Аккуратными горками лежали книги – оказывается, они у Апреля были, только лежали где-то в глубине шкафов. Я переступила через какие-то штуковины из черного металла и поролона, назначения которых даже не смогла предположить. Но и спрашивать на всякий случай не стала. Помолчу – за умную сойду.

В ванной на стиральной машине стояло все, что до этого лежало в белом шкафчике с зеркалом. Наполовину использованная мужская вода «после бритья», запах которой моментально заставил меня зажмуриться и промурлыкать что-то неразборчивое. Пена для бритья, механическая бритва, обычная бритва, ножницы, какой-то прибор, отдаленно напоминающий стоматологическое сверло в миниатюре – я таких и не видела никогда. Рядом – скромно, как приживалки – моя зубная щетка и дезодорант. А еще говорят, женщины заполоняют всю ванну. На кухне творился еще больший кавардак: посуда, пакеты, ложки, вилки, бутылки с вином…

– Сколько же ты тут потратил времени и сил?

– Весь вечер, – признался Игорь. – Очень сложно наводить… беспорядок.

– Но зачем? Только для того, чтобы доказать мне, что ты не маньяк? – усмехнулась я. – А что, если я больше всего ценю в тебе то, что ты маньяк? И вообще, я хочу тебе сказать, что у тебя даже бедлам какой-то художественный получился.

– Серьезно? – огорченно пробормотал Малдер. – А я так старался.

– Именно! Нет, настоящие неряхи добиваются результатов непринужденно, работая над беспорядком долгими месяцами, день за днем. А где слои пыли? Почему носки парные? Почему все так чисто? Ты уж извини, но быть растяпой – это талант, почти искусство. А у тебя получился какой-то этюд. Натюрморт с вином.

– Кстати, не выпить ли нам? – предложил Апрель, подняв вверх палец.

– Спонтанный ты мой, – рассмеялась я. – Какое оригинальное и свежее предложение. А штопор где? – Апрель задумался, растерянно оглядывая горы вещей на кухне.

– Не знаю! – в конце концов выпалил он весьма довольным тоном, словно это было бог весть какое достижение. – Представляешь, впервые в жизни я не знаю, что у меня где. И что же теперь делать? Не пить?

– Такого допустить нельзя.

– Не думаю, что могу выдавить пробку пальцем.

– Правда? Тогда отойди-ка, – скомандовала я деловито, а затем прошерстила поверхность острым, опытным взглядом. Нам с сестрой не раз приходилось открывать вино черт знает чем. Да и в институте… в общежитии, где я регулярно бывала по разным поводам…

– Что именно ты ищешь? – поинтересовался Малдер, но я покачала головой.

– Я скажу, когда увижу.

Я отмела несколько потенциально подходящих предметов, продолжая искать. Вскоре нашлись мои персональные принадлежности для ремонта – я-то не то, что некоторые: ни лупу, ни отвертки, ни щипчики никогда не убирала, бросила на кухне, на подоконнике. Там они и валялись, где я их оставила.

– Что ты собираешься делать? – спросил Игорь, глядя на меня, как на фокусника из цирка. Не хватало только кролика и шляпы.

– Понимаешь, дитя, есть три валидных способа, как открыть бутылку вина без штопора, и каждый из них я опробовала, причем не раз. Первый способ – с помощью ботинка, у которого есть нормальный каблук – у меня работает через раз, причем в такой последовательности – один раз я выбиваю пробку слишком сильно и проливаю вино на окружающие предметы, другой раз я разбиваю бутылку, и, опять же, все в вине и битом стекле. В третий раз, удачный, бутылку я открываю нормально, но ботинком отбиваю кусок штукатурки от стены. Так что я этот способ не очень люблю. Только если ничего другого нет.

– А второй способ?

– Второй – это ножом. Или ножницами, на крайний случай. Тут все дело в том, чтобы правильно воткнуть нож в пробку. Если обеспечить достаточное сопротивление материала, то пробку можно вывинтить – главное, ее не раскрошить.

– Подозреваю, тут тоже не все просто. Как я понимаю, в большинстве случаев пробка все же крошится.

– В половине, – кивнула я. – В оставшейся половине я режу себе руки. Не самый лучший результат. Остается третий способ – это когда под рукой есть отвертка и пассатижи.

– Конечно же, это все у тебя есть.

– Да. Теперь, как говорит ведущий какой-нибудь программы «Сделай сам», нам нужно внимательно посмотреть по сторонам и найти что-то, прикрученное винтом. Желательно найти довольно большой винт. Ага, вот. Столик твой как раз винтами и закреплен.

– Будешь вывинчивать?

– А что мне остается. Я не могу иметь с тобой дело на трезвую голову, – рассмеялась я, выворачивая винтик.

– Но у тебя нет пассатижей.

– Ничего, – покачала головой я, вытаскивая длинный винт из стола. – Хорошо, что пробка – материал нежный. Видишь, как легко винт ввинчивается туда? А для того, чтобы вытащить его оттуда, вполне подойдут мои щипцы, – и тут я с ловкостью фокусника извлекла пробку из бутылки. Игорь изумленно причмокнул и принялся аплодировать. Я подозревала, что если бы он захотел, то легко бы нашел свой штопор. Апрель не хотел портить шоу, не хотел портить вечер. Мы хотели разлить вино по бокалам, но я покачала головой.

– Нет? – удивился Игорь, но я уже отпила немного вина из бутылки и отдала ее ему.

– Мы будем пить так, – заявила я.

– Чтобы стать ближе друг другу? – рассмеялся Игорь, аккуратно отпивая из горлышка. – Гхм, так даже вкуснее.

– Что ты сказал, если бы с каждым глотком мы получили возможность задать вопрос? Любой вопрос? Не хочешь отвечать – пропускай глоток. Хочешь выпить – говори правду.

– Ничего себе, – присвистнул Апрель. – Давай, идет. Я согласен. А ты уже достаточно пьяна для правды? У меня много вопросов. – Игорь попытался отпить из бутылки еще, но я отобрала ее у него. Он проводил бутылку демонстративно обиженным взглядом, но я покачала головой.

– Не по правилам. Ты не ответил на вопрос. Зачем ты устроил этот кавардак? На самом деле.

– Ну, я же сказал…

– Хотел попробовать свою будущую жизнь со мной на зубок? Нет, не верю! – И я торжественно отпила из бутылки. – Правду, пожалуйста!

– Правда может сделать меня уязвимым, – ответил Малдер, улыбаясь. – Правда – она как человек без одежды.

– Человек без одежды? Ты специально уводишь мои мысли в сторону? – возмутилась я. – Так какая муха тебя укусила? И куда именно?