подрядилась еще на одну работу, стала развозить на «Форде» продукты в рестораны. Сын Берит, Сигги, ставший «сухолюбом» – полицейским, боровшимся с бутлегерами, – как-то заглянул к ним и предупредил о предстоящем обыске у мистера Стэнли. Мэриен попыталась дать ему деньги, какие при ней были, но Сигги отпихнул ее со словами:

– Я не продажная тварь. Просто знаю, как тебе нелегко.

Федералы нашли у Стэнли только хлеб и пирожные.

* * *

Жаркий июньский день. Калеб появился, когда Мэриен на улице возилась с мотором «Форда».

– Я иду купаться. – Он облокотился на автомобиль. – Если хочешь, давай вместе. – И он одарил ее самой обворожительной своей улыбкой. – Можешь даже подвезти меня, если как следует попросишь.

– Джейми придет через час, – ответила она. – Он тоже захочет.

Калеб посмотрел на нее так, как тогда, прежде чем назвать цену за стрижку.

– Боюсь, мне неохота ждать час.

Она думала соврать, сослаться на необходимость работать, но знала: после его ухода будет сидеть и жалеть, да еще стыдиться того, что не осмелилась. Он смотрел на нее, ждал. Достал серебряный портсигар, полный самокруток, и прикурил для каждого по одной.

– Роскошный, – похвалила она портсигар.

– Водил на охоту одного богатея, – объяснил Калеб.

Он не сводил с нее взгляда. Знал, что она боится.

– Здорово, – сказала Мэриен. – Поехали.

Она двинулась на запад и, выбравшись из города, свернула на юг там, где Биттеррут извивался по равнине крутыми изгибами. «Форд» грохотал по дороге, а Калеб что-то насвистывал. Потом достал из кармана фляжку и предложил ей. Самогон обжег горло. Она передернулась и вернула фляжку.

– Тебе пора стричься. – Калеб дотронулся пальцем до ее шеи.

– Нормально пока, – увернулась Мэриен.

Она остановилась между деревьев, лимонный свет играл в ветвях. Когда они шли к воде, Калеб спросил:

– Джейми пойдет на следующий год в школу?

– Почему бы тебе не спросить у него?

– Давно его не видел. Все время где-то пропадаю.

Основное время Калеб проводил в горах, либо один, либо ходил проводником с охотниками, платившими ему за то, чтобы он нашел им дичь, выстрелил, если они промахнутся, и сделал вид, что это не он. Мэриен купила ему хорошее ружье, и он отблагодарил ее даже скорее, чем обещал. Про него рассказывали, семнадцатилетний парень знает, где будет зверь. Еще рассказывали про невозмутимую смертоносную силу его выстрелов. Калеб позволял Уоллесу донимать его грамматикой, поскольку она помогала делу. Говорил он хорошо.

– Тогда нам тем более стоило его подождать, – упрекнула Мэриен, а когда Калеб ничего не ответил, спросила: – Ты думаешь, Джейми слишком мягкий и поэтому не охотится?

Прежде чем ответить, Калеб задумался.

– Мы как-то шли к реке, – начал он, – и встретили детей, они набросили на собаку одеяло и бросали в нее камнями. Мне пришлось удерживать Джейми, иначе он убил бы парня, который не успел убежать. Так что нет, я не считаю его мягким.

Мэриен вспомнила. Собака теперь жила у них, ползала за Джейми, как храмовый раб, смотрела на него из-под столов и кроватей. А того мальчишку пришлось везти в больницу. Джейми повезло, у его отца было темное прошлое и ни малейшего интереса вмешивать полицию. Иначе Джейми могли отправить в исправительную школу в Майлз-Сити.

– Мне казалось, я завис в воздухе, – объяснил тогда Джейми. – Обезумел. Мог его убить и не понять, что это плохо. Хотел его убить.

– Ты преподал ему урок, – сказала Мэриен.

– Нет, – Джейми помотал головой. – Есть люди гнилые внутри, и гниль не уйдет никогда.

Они подошли к бухте, отгороженной от основного течения. Калеб разделся прямо на берегу, а Мэриен зашла за деревья. Защитить свое интимное пространство удалось только скоростью. Голая, она метнулась в воду, пытаясь прикрыться руками. Когда забежала, у нее вырвался вопль. Камни больно впились в ноги. Мэриен согнулась, задыхаясь от холода и предчувствия, зубы у нее стучали. Калеб стоял по грудь в воде, водя руками под водой, как будто разглаживал простыни на кровати. Он подошел к ней. Под водой у него была фляжка, и он предложил ей, с фляжки капало. Мэриен отвинтила крышку и закашлялась от холодного самогона. Калеб откинул голову, длинные волосы ушли под воду, кожа на ключицах натянулась.

– Знаешь, я ходил к одной из девочек мисс Долли. Накопил денег.

Она постаралась подавить желание отпрянуть.

– Зачем мне знать?

– Я думал, они тебе расскажут. А чего ты так взбесилась?

– Я не взбесилась. А к какой девочке?

– К Белль.

Мэриен не хотела морщиться, но мина скорчилась сама собой.

– А что? – спросил Калеб. – Самая симпатичная.

– Просто она… – Мэриен хотела сказать «вульгарная», как будто была снобствующим персонажем романа. Но кто ей дал такое право? Вот она голая в реке с юношей.

– Что просто?

– Ничего. Ты сказал ей, что знаешь меня?

– Ну да. Она спросила, не я ли стригу тебя, и я сказал, да.

Мэриен пришла в ярость:

– Зачем?

– А что тут такого?

Она точно не знала.

– Не думала, что ты пойдешь по проституткам.

– Почему нет?

– Ты знаешь почему. Еще не думала, что ты начнешь пить.

– Ни слова про мою мать.

Они яростно смотрели друг на друга, стоя по подбородок в воде с лиловыми от холода губами.

– Прости, – прошептала Мэриен.

Она поняла, Калеб решил не злиться. Он хитро прищурился:

– Белль кое-чему меня научила.

– Чему?

– Она сказала, неплохо знать, как доставить девушке удовольствие, но, если я сам хочу его получить, лучше прийти к ней. И еще она сказала, остальные девочки думают только о том, чтобы быть приличными, и с ними не так здорово.

– Я не собираюсь быть приличной, – брякнула Мэриен, не подумав.

Калеб улыбнулся своей воровской улыбкой:

– Хочешь доставить мне удовольствие?

– Нет.

У Мэриен не имелось подходящего слова для той ее части, что ожила и требовала внимания. Дырка, говорили девочки мисс Долли. Дупло, еще говорили они. Голубая лагуна, прореха, волчий угол. Ни одно не годилось.

– Чему? – еще раз спросила она.

– Ты имеешь в виду, чему она меня научила?

Мэриен кивнула. Он подошел ближе, вытеснив ее на более мелкое место. Наклонился, прижался губами к ее груди. Ощущение скорее сильное, нежели приятное, круг замкнулся. Они стояли рядом, в воде остались только ноги, Калеб нагнулся. Мэриен чувствовала его возбуждение. Завороженно смотрела на часть своей плоти, исчезнувшую у него во рту. Он не так пожирал ее, как то животное Джильду, был мягче, осторожнее. Наконец отодвинулся.

– Понравилось?

– Не знаю.

Она не могла признаться, что понравилось.

Калеб шагнул к ней; Мэриен попятилась; они пошли выписывать в воде круги.

– Белль сказала, на тебя запал Баркли Маккуин и Дезире возревновала. Правда?

– А если да?

– Ты знаешь, кто он?

– Конечно.

– И ты позволишь ему такое?

– Вряд ли я его еще увижу.

– Значит, позволила бы.

Мысль, что к ней прикасается Баркли Маккуин, показалась абсурдной, фантастичной.

– Идиотский вопрос.

– Значит, все-таки позволила бы.

Теперь они стояли неподвижно. Калеб был серьезен, взволнован, как будто собирался задать другой вопрос, но вместо этого сказал:

– Я не хочу, чтобы ты стала моей девушкой и всякое такое.

Правда ли?

– И прекрасно, потому что я тоже не хочу быть твоей девушкой.

– Ну, тогда ради забавы.

Его рука под водой потянулась к ней, но Мэриен отступила назад.

– Мне холодно. – Она вышла из воды, спиной чувствуя его взгляд, но ей было все равно.

Мэриен оделась, не просохнув, зашла за деревья и уехала. Она спокойно оставила его одного так далеко от города. Калебу быть что здесь, что где-нибудь еще – безразлично.

Вечером в ванной она осмотрела свои груди, одна из которых стала теперь значительно опытнее другой, и заметила крошечные красные точечки вокруг соска, где губы Калеба оставили синяк.

* * *

Ярко отполыхавший и угасающий под вечер июльский день. Мэриен постучалась в заднюю дверь дома возле Патти Кэньона, в конце длинной узкой лесной просеки. Красивый, хотя и небольшой, недавно выкрашенный в зеленый с белой отделкой. Соседей поблизости нет. Прежде она ничего сюда не возила.

Дверь открыл Баркли Маккуин.