— Знаете, меня муж как-то спросил, почему я взялась именноза цветочный бизнес. Он, кстати, изменился с тех пор, стал мне больше вниманияуделять, хотя у меня теперь на него времени почти не осталось. Ну, да я не обэтом… Я ему сказала, что я ему психотерапевта искала — вы, кажется,психотерапевт или психолог?

— Психотерапевт.

— Да, я ему так и сказала, что я искала для негопсихотерапевта, и он, т. е. вы, посоветовал мне цветочным бизнесом заняться. Амуж мой, представляете, говорит: «Ты что, хотела, чтобы и я нефтяной бизнесоставил, на цветы переключился?!» Представляете? Он подумал, что психотерапевт— это типа маркетолога!

Тамара смеялась, я улыбался, но, по всей видимости, онасовершенно не подозревала, насколько мне было забавно все это наблюдать.Разумеется, во всей этой ситуации я был психотерапевтом в той же степени, вкакой хирург может быть хирургом, участвуя в пожаротушении.

Да, до американцев нам всем пока очень далеко — и в смыслепонимания целей и задач психотерапии, и в смысле отношения к бизнесу. Нашеотношение к бизнесу, к работе очень специфическое, и нам только предстоитпонять, сколь важное место работа занимает в жизни человека, что это не 8часов, которые отобраны у жизни, а та энергия, которая изымается из жизни иинвестируется в работу, чтобы вновь быть изъятой нами же для наших же нужд.

Мы привыкли думать, что флирт — это интрижка с интимнымподтекстом. Но приглядитесь повнимательнее, и вы заметите, что даже привычныйсемейный скандал — это своего рода флирт: супруга пытается таким образомвывести мужа из постигшей его летаргии. Мужья беспрестанно флиртуют со своимиженами, даже на третьем и четвертом десятке брачного союза, провоцируя ихразнообразными выходками на внимание к собственной персоне. Флиртуют и старики,и дети, и сотрудники по работе, и соседи, флиртуют все поголовно, ведь флирт —это попытка задать новый, позитивный импульс любым отношениям. Правда,«позитивный» импульс получается нечасто, ведь мы не знаем, что главное правилоздесь звучит следующим образом: если хотите, чтобы ваш флирт удался на славу, кнему нужно относиться как к работе. Собственно, обо всех этих тонкостях инюансах мы сейчас и поговорим.

Не манипулируйте другими людьми — дороже выйдет!

Знакомство с «психологией» у большинства нашихсоотечественников началось в "перестройку, когда на книжном рынке появилсяг-н Карнеги со своими бестселлерами. И все это псевдонаучное мракобесие былопосвящено тому, как научиться манипулировать другими людьми. К сожалению, в насслишком сильна эта во всех смыслах порочная практика. Мы обучаемся ей с самогораннего детства, тренируясь на собственных родителях, желая удовлетворить тоили иное свое желание. Ребенок плачет, рассчитывая на жалость и снисхождение состороны взрослых, в других случаях он, напротив, заискивает перед ними,зарабатывая благосклонность и извлекая из нее дивиденды. Нужды малыша понятны —он хочет избежать наказания и получить желаемое. А кто этого не хочет?! Тут всепонятно, но потом в отношениях пропадает искренность, пропадает подлиннаяблизость, пропадаем мы сами.

После того как мы уже «карнегизировали всю страну», накнижном рынке появилась наконец работа Э. Шострома — «Человек-манипулятор»,которую российские издатели очень метко обозвали — «Анти-Карнеги». В нейШостром дал бой идеологии манипуляций, он призвал читателя, т. е. нас с вами,бороться с собственным стремлением и привычками манипулировать другими людьми.«Не предавайте себя, будьте патриотами своей личности», — так Шостром завершаетпредисловие к своей книге, четко формулируя в этой фразе главную мысль: когдамы манипулируем другими людьми, мы лишаем себя счастья быть людьми.

В конечном счете не наш «рассудок» и не наши«интеллектуальные способности», не «успехи» нашей цивилизации делают наслюдьми.Людьми нас делают человеческие, т. е. искренние, заинтересованные иполные взаимной заботы отношения с теми, кто нам дорог. Вот почему я не будурассказывать вам о том, как манипулировать другими людьми, не буду, потому чтоэто и вам, и мне в конечном итоге выйдет дороже. Лучше уж мы обсудим, как бытьсчастливыми, а не то, как быть удачливыми, но несчастными, тем более чтоподобная удачливость только кажущаяся.

Может быть, мы и не такие уж манипуляторы, как утверждаетдоктор Курпатов, вторя доктору Шострому? Что ж, попробуем ответить на этотвопрос, только начнем с другого конца. Давайте спросим себя, много ли в нашейжизни людей, с которыми мы по-настоящему близки? Здесь имеются в виду не телюди, которым мы можем поведать о своих проблемах, а те, кто искреннебеспокоятся, чтобы мы были счастливы.

Думаю, отвечая на этот вопрос, большинство из нас просторухнет в настоящую депрессию. Ведь даже родители, которым по. самой логикежизни следует это делать, беспокоятся не о том, чтобы мы были счастливы, а отом, чтобы мы соответствовали их представлениям о счастье. Нисколько не интересуясьтем, что бы Мы сами почли за счастье, они пытаются всучить нам то, что, по ихмнению, составит наше счастье. И если уж такая петрушка в этом вопросе творитсяс нашими родителями, что уж говорить о других, менее близких нам людях!

У каждого из нас свои интересы, и даже в тех случаях, когданаши интересы в чем-то совпадают с интересами других людей, мы испытываемнекоторое чувство досады и разочарования, ведь это совпадение никогда не бываетполным. А частично удовлетворенное желание — это, считай, неудовлетворенноежелание. Вот и получается, что для достижения желаемого нам приходитсяманипулировать другими людьми. Конечно, наши манипуляции далеко не всегдаосознаются нами в полном объеме. Чаще это подспудные, незаметные нам самимманипуляции, а так, чтобы мы манипулировали продуманно и целенаправленно — этовообще исключительные случаи. Но что меняет это уточнение: «я манипулируютобой, сам того не осознавая»? Разве мы сами, окажись на месте человека,которым подобным образом — подсознательно — манипулируют, будем довольны? Насэто обрадует? Вряд ли.

Помните, что манипуляции для всех нас естественны, мынаучились им еще в детстве, а потому почти не осознаем их. Даже если выдобьетесь желаемого, оно вряд ли будет вас тешить, поскольку то, в чем вы нуждаетесь,невозможно получить насильственными мерами. Вы не можете заставить людейполюбить вас, вы не можете вынудить их быть искренними и благодарными, вы неможете принудить их к тому, чтобы они понимали вас. Все это станет возможнымтолько в том случае, если они захотят, но манипуляция — это худший способвызвать у человека такое желание. Скорее, таким образом вы навлечете насебя егогнев или, в лучшем случае, поселите в его сердце недоверие и страх. Человек, откоторого вы ждете любви, будет вас бояться. Подумайте, нужно ли вам это…

Но у нас не так много средств заставить другого человекапоступать так, как бы нам того хотелось. Откровенно говоря, нам и не хочетсязаставлять, нам хочется, чтобы он сам все понял, сам бы захотел поступить так,как мы хотим, чтобы он поступил. Рассмотрим пример. Если мы ожидаемблагодарности от человека, которому мы оказали какую-то услугу, то нас вряд лиустроит его формальное «спасибо». Мы ждем, что он будет искренне обрадованнашим подарком (или даже жертвой), мы надеемся, что он оценит затраченные намиусилия, мы рассчитываем, наконец, на взаимность с его стороны.