Полковник показал нам нечто похожее на компакт-плейер, какие слушают на улицах и в транспорте подростки. Это был плоский металлический предмет со светящейся панелью, в диаметре сантиметров двадцать и толщиной около трех. Но, судя по тому, как заиграли мышцы на руке Платова, державшей на весу этот предмет, весило хранилище базы данных немало.

– Вишневецкий называл это «новым поколением коробок для хранения дисков», – сказал полковник. – Юмор у него такой. Он прибег к услугам сборочного цеха, находящегося в поселке Матаро, что под Барселоной. В Матаро находится высокотехнологичная линия по выпуску аудиопродукции, там собраны и два экземпляра квадросистемы «Станиславский». Там же Вишневецкий сделал и этот переносной сейфик. Вот тут, на этой светящейся панели, сенсорная тастатура, сюда вводится код. Кода я не знаю, а если бы и знал, то все равно не стал бы вводить. Себе дороже.

– Почему? – спросила я.

– Да потому, что не помните вы уроков «Скрябина»! Вишневецкий прекрасно работает со взрывчатыми веществами и умеет делать мины-ловушки. Типа той, что убила Протасова, а также другие образцы. Удивительно разносторонний человек этот Вишневецкий! И я не хочу стать жертвой его изобретательности. Поэтому для поимки Вишневецкого требуется очень умный и опытный человек. А Вишневецкий, конечно, хорош!

Полковник взвесил на руке устройство, внутри которого хранились диски с ценнейшей информацией, той самой информацией, что была похищена из подмосковного НИИ-42. И теперь эта информация находилась так близко, казалась такой доступной!

Но думать так – это, конечно, самообман. Ни полковник Платов, ни два его гиганта не допустят, чтобы в их собственном доме база данных перешла в руки других людей. Глупости!

Босс глухо проговорил:

– Я не понимаю, Петр Дмитриевич, зачем вы так много нам рассказываете. Мало того, что рассказываете, так ведь еще и показываете!

– А все очень просто, – ответил Платов. – Я просто сжигаю мосты. Не даю себе и вам возможностей для отступления. Или ты, Родион, и твоя помощница – в деле, или придется прибегнуть к крайним мерам. Тем более что вы в курсе… слишком в курсе! Да тут еще и мои подозрения по поводу того, что вы работаете на тех же людей, на которых работал предатель Селадес. Всего этого вполне достаточно.

– Угрожаете, что убьете?

– Нет, разумеется. – Платов мило улыбнулся. – Не угрожаю, а просто убью. У нас с тобой, Родион, еще старые счеты, и перекрыть их может или худой мир, или добрая ссора. Словом, ситуация представляется мне очень простой: твоя жена Валентина остается тут в заложницах, а ты и твоя ассистентка едете в барселонский аэропорт, где уже забронированы два билета на нужный рейс. Отлет – через три часа. Я уже, кажется, упоминал, что времени на раздумья крайне мало.

Родион Потапович вздрогнул и произнес:

– Ах, вот как? Заложники? Вам, полковник, требуются заложники? Прекрасно. Вы, кажется, многовато о себе возомнили, полковник! Так вот, я вам не позволю с нами так обращаться! Не позволял, когда еще был в вашем подчинении, а теперь и подавно!.. Где моя жена?!

Родион вскочил и бросился к двери. И тотчас же один из литовских гигантов вскинул руку и толкнул босса в грудь. Тот взвился в воздух – и рухнул на пол лицом вниз. Когда он поднял на меня глаза, я увидела, что его выпуклый лоб окровавлен; из носа же капала кровь. И в пятнах крови была новенькая майка Родиона.

– Тебя предупредили, Шульгин, – с ласковой улыбкой проговорил полковник Платов. – К сожалению, ты не понимаешь, от чего оказываешься. Такая удача, как сейчас тебе и Марии, идет в руки раз в жизни.

Босс поднялся на ноги и пробормотал:

– Что ж, товарищ полковник, будем считать приведенные вами доводы исчерпывающими.

Услышав слова босса, я невольно содрогнулась. По всей видимости, он и в самом деле собирался поддаться «уговорам» полковника Платова. Впрочем, что в данной ситуации еще оставалось? Возможно, я могла бы разобраться с двумя прибалтийскими громилами, что стояли у двери, но какой в этом толк?.. Тем более что Валентина находилась в заложницах. Да, все было сделано технично, ничего не скажешь.

Платов же тем временем говорил:

– Ты, Родион, не горячись. Я помню, что у нас в свое время не все складывалось в отношениях. Однако ты человек умный, опытный. К чему нам пикироваться, если сейчас у нас прекрасный шанс сработаться и разбогатеть? Ты и так, я знаю, не самый бедный человек, однако же пятьдесят тысяч долларов, которые я тебе предлагаю за то, чтобы на этом самом месте спустя несколько дней стоял Вишневецкий, – сумма очень приличная. Не так ли?

Босс шмыгнул носом. Я же вдруг вспомнила, что при переговорах с потенциальными клиентами, когда заговаривали о цене, к разговору всегда подключалась я. Причем порой весьма удачно подключалась. Поэтому не удержалась и сейчас.

– Петр Дмитриевич, – сказала я, – вы, конечно, понимаете, что просите Родиона Потаповича о серьезной услуге. – Полковник усмехнулся, а я продолжала: – Найти нужнейшего человека, от которого зависят миллионные прибыли в вашем бизнесе, найти непонятно где, – в общем, это не так-то просто. Тут дело серьезное, скупиться не следует. Так что не меньше чем шестьдесят тысяч долларов плюс аванс, скажем, десятку. А проценты боссу, я так понимаю, не нужны.

– Совершенно верно, – кивнул Родион. – Петр Дмитриевич, Мария верно говорит. Мы поставлены в такие условия, что поневоле приходится говорить о форс-мажорных ценах. Тем более что я в самом деле не понимаю, каким образом найду вам этого Вишневецкого. И почему именно я? Почему при таких обстоятельствах?..

Полковник хлопнул себя рукой по колену.

– Хорошо! Насчет денег, будем считать, договорились. Что же касается поисков, то это не потребуется. Моим людям удалось отследить, каким рейсом покинул Испанию Вишневецкий. Естественно, не под своим именем, у него давно уже есть немецкий паспорт на имя Энцо Вебера, бывшего польского иммигранта.

– Ах, да, – припомнила я, – вы говорили, что забронированы на Родиона Потаповича и на меня два билета на рейс… На какой рейс? Куда улетел Вишневецкий?

Полковник провел ладонью по подбородку и с расстановкой проговорил:

– Он полетел в Петербург. В северную российскую столицу, как сейчас любят выражаться журналисты. В Петербурге мне сложно ориентироваться, у меня нет там связей. Он там, в Питере, и никуда оттуда не денется.

– Да как же найти в пятимиллионном городе одного человека? Ведь он, наверное, не будет регистрироваться… – пробормотал Родион.

– Ба-а! А я-то полагал, что имею дело с прекрасным сыщиком, чуть ли не лучшим частным сыскарем в Москве! – насмешливо проговорил полковник Платов.

– Так оно и есть, – заявила я. – Только, Петр Дмитриевич, у вас очень своеобразная манера предлагать взаимовыгодное сотрудничество.

– Быть может. Словом, мы договорились?