В глазах горе-напарницы вместо ужаса мелькнуло предвкушение, но она быстро состроила каменную мину.

Боги, ну вот что мне стоило ее додушить?!

Такими нас и застали соратники: ползающими по траве и перегавкивающимися, как два цепных пса с разных дворов.

— Причиной гибели двух хуторов в окрестностях стала тварь из числа змеевидных, класс опасности умеренно-высокий. Чудовище было оперативно обнаружено и уничтожено, вознаграждение отправите в Орден обычным порядком.

К почтенному Атамусу я отправился один, отпустив ребят на постоялый двор отмываться и кормиться. Бургомистр и так не дал нам отдохнуть с дороги, сразу послал на задание, так много чести перед ним всем отрядом отчитывать, хватит и меня одного.

—  Орден может гарантировать, что тварь была одна? —  проигнорировав напоминание о плате, с деловито-хмурым видом уточнил почтенный Атамус.

—  Да.

Пока найденные Бармином крепкие мужики прикидывали, как довести наш трофей до Хорвуса в целости и грузили змея на телеги, мы прочесали болото. Без сопротивляющейся твари это не составило труда. Нашли нынешнее логово, несколько старых заброшенных лежек: непереваренные отрыгнутые части добычи, сброшенные шкуры, все принадлежащие одной-единственной особи. И не обнаружили ни малейших признаков пары или кладки —  чем, признаюсь, изрядно меня порадовали.

Бургомистр сурово сверлил меня взглядом, но в итоге решил принять на веру мое лаконичное заявление. Побарабанив пальцами по столу, он задал следующий вопрос:

—  Откуда вообще эта тварь у нас взялась?

—  Судя по некоторым признакам, змей обитал здесь не одно десятилетие, просто большей частью спал в своем болоте. Периодически просыпался, охотился, и снова впадал в спячку. Болото большое, захватывает земли сразу двух графств —  возможно, раньше он просто охотился у соседей.

“...а возможно, предыдущий бургомистр был не таким дотошным и въедливым, и просто не принимал близко к сердцу пропажу людей из охотников и окрестных селян” —  добавил я мысленно.

Атамус не так давно занял это кресло, и его предшественник дополнительных пожертвований ордену точно не делал, и привычки  чуть что, требовать к себе церберов целой командой тоже не имел.

—  Что ж. Я понял вас. Теперь касательно трофеев… 

—  Все трофеи, добытые орденом, отходят ордену, —  твердо вмешался я, понимая, к чему дело идет.

—  Помилуйте, почтенный Илиан, в этой твари длины — на трех телегах еле уместилась, куда ордену столько?

Торг начался.

Из ратуши я возвращался расслабленный, удовлетворенный: интересы ордена в процессе переговоров удалось отстоять чуть более, чем полностью. Хорвус —  особенно чистый центр —  я знал неплохо, доводилось тут бывать. И потому я рассеянно скользил глазами по лавкам, лавочкам и лавчонкам торгового ряда, в большинстве своем уже закрытым на ночь, пока не наткнулся взглядом на характерную вывеску —  и сам не заметил, как придержал, а там и вовсе остановил Гранита. Поколебался, разглядывая шильду —  котел на огне. Парок над ним завивался в три витка: ведьма опытная, старая...

Приняв решение, я соскочил с коня, забросив поводья на луку седла. Орденского коня можно не привязывать, Гранит будет ждать меня там, где я его оставил, отойдет разве что на пару шагов,  и горе дураку, который покусится на него, презрев трехглавого пса на конской упряжи.

Толкнув дверь, я вошел в лавку, пригнувшись, чтобы пропустить над головой развешенные на входе пучки трав.

—  Уважаемая! Моя сестра-цербер недавно потеряла змеиную шкурку, которую вплетала в косу. Что бы ты посоветовала ей на замену для девушки, чтущей свое ведьмовское прошлое?

Обратно на постоялый двор я ехал задумчивый: первый раз с меня содрали серебряную монету за подарок, который одариваемая должна будет доделать сама.

Я поднял к глазам мешочек из грубой холстины, повертел его, разглядывая и чувствуя себя изрядным дураком: серебряная монета за пару шнурков и пригоршню разномастных бусин россыпью —  это очевидно избыточная цена. Когда же я возмутился, что за полновесное серебро старая карга могла бы предложить что получше, та уперлась рогом, заявила, что ничего лучше я не найду на три дня пути в любую сторону и потребовала эту… недоделку назад. И идти на поводу у наглости старой ведьмы было глупо, но…

Танис сказала, что лента —  память по матери. Потеряв свою, я как никто понимал ее ценность. Поэтому я заплатил.

И потому ехал и гадал: облапошили меня или нет?

У дядьки Бармина кипела работа: на чисто выметенных, вымытых камнях двора местные умельцы растянули болотного змея и снимали с него шкуру. 

Сам дядька Бармин нашелся внутри постоялого двора: стоял себе за стойкой, сурово хмурился, сопел и то вписывал что-то в свиток, то вычеркивал, то кусал перо.

Вот последнее в исполнении бывшего Клыка, здоровенного, что не всякий конь увезет, выглядело особенно трогательно. 

—  Гонец от ордена был, —  старый отставник заметил меня, не подняв взгляда от от своей работы. —  Послание тебе. 

Пошуршал под стойкой, все так же не глядя —  и мне в руки прилетел тугой свиток, запаяный печатью с оттиском трехглавого пса.

Я кинул, благодаря, и задержался у стойки:

—  Как думаешь, долго провозятся? 

Головой в сторону двери можно было и не мотать: едкий змеиный запах пробирался со двора, не оставляя сомнений.

Хорошо, что народ здесь останавливается в основном свой, привычный —  иначе к утру у дядьки бармина все постояльцы уже разбежались бы.

—  Не, —  он отложил-таки в сторону расчеты. —  Обещали завтра к вечеру управиться, так что послезавтра с утра и выехать сможете. Баня готова, как ополоснешься — так и ужин подоспеет…

Вот спасибо тебе, добрый человек! У меня ж после этих слов зачесалось всё тело разом, напоминая, сколько я уже нормально не мылся —  а очищающее заклинание, пусть и решает вопросы чистоты, не приносит ни удовольствия, ни чувства свежести!

Но как бы ни хотелось мне сразу же рвануть навстречу мечте (о, это мыло! О, эта соблазнительно чистая одежда!), в первую очередь я все же вскрыл послание.

Морда сургучного цербера треснула, высвобождая края письма, и свиток развернулся в руках.

“Главе отряда церберов Клыку Илиану Камню от аргуса акрополя Кремос в городе Сард…” — так, это все еруна и ненужное. 

Проскочив наискосок вступление, я нашел взглядом суть: “По выполнении задание, прочую часть отряда отошлешь в Кремос, сам же бери свое Око и поезжай в замок Бирн. Владетельный Архелий, граф Бирнийский, извещает орден о подозрительных случаях безумия, и требует немедленно разобраться и принять все возможные меры”.

И больше в письме ничего не было: ни новостей из крепости, ни подробностей о состоянии Навары. Ну вот что ему стоило чиркнуть пару слов —  хотя бы для Гемоса, ее напарника.