Валера уселся на скамейку. Людской поток, кажется, схлынул, бродили по парку только любопытные, разгоняемые милицией; спасатели и эвакуаторы разбирали сожжённое и покорёженное.

Вот так-то. Ну надо же! Витя запомнил Лилю! Запомнил, что она – Валерина девушка. Нашёл её и постарался обезопасить.

Он обошёл Валеру во всём. Виктор Рындин был недосягаемо велик. Хотя и за себя Валере было минимум не стыдно. Однако свою девушку, пусть практически бывшую, он всё-таки спас не сам.

* * *

Это уже позже Валера узнал, как, забросив свой пост у туалетов, кинулся на подмогу Счастью бесстрашный Доляновский. Счастье и девчонки-официантки отвечали за павильон с подарками. Пиво в сувенирной таре, конфетки-бараночки в праздничной упаковке, плюшевая игрушечная дребедень и мелкая бытовая техника, закупленная организаторами на деньги города, – всё это должно было стать подарками победителям конкурсов, участникам прыжков в мешках и прочих увеселений. Но любители халявы рассудили иначе – и под беготню и вопли, скрытые дымовой завесой горящих сооружений, устремились грабить. Оттесняя девчонок к прорвавшейся в углу парусинового павильона дыре, Колян, Счастье и примкнувший к ним Дима Дубов отражали атаки мародёров.

До тех пор, пока в центр драки не влетел Витя Рындин, не оттеснил конём наступавших и с криком «Да пропади оно пропадом!» не потоптал вожделенную добычу. В милицию – не успевших улизнуть мародёров педальные ребята с удовольствием сдали в милицию, погрузив в подлетевший вслед за Витей лупоглазый решётчатый автобус.

Позже узнал, как пытались педальные скоморохи, Разумейко и Горнянко, вернуть себе управление шествием, как бросились люди жечь не маленькое, а непременно большое чучело, как бойко оно полыхнуло, сделанное из множества деталей и самых разных горючих материалов.

Позже увидел Тунца, физиономию которого украшал теперь уже самый настоящий, глубокий и некрасивый – по крайней мере сейчас, зашитый и залепленный, – шрам. Испуганные любители суши, покидая своих мастеров, своротили шаткую избушку, упавшим металлическим штырём Тунцу ряшку и пропороло. Героя подштопали в больнице «Скорой помощи», и Настя во время операции держала его за руку. Вот это любовь. Ух!

Позже понаблюдал, как Джамиля Мамед-Бабаева даёт померить всем желающим своё прогоревшее многочисленными дырками пальто-парашют шестидесятого размера. Сашка-Парацельс и украшенный ярким бланшем Доляновский влезли в него вдвоём и плясали канкан.

Позже услышал, как все делились впечатлениями.

Позже. В «Разноцветных педалях», куда приехали все, кто был в состоянии.

Заведение было спешно закрыто для посетителей. Урезанная сборная смена, оставленная сегодня в клубе на хозяйстве, разносила горячую еду и выпивку всем желающим – Арина Леонидовна велела снимать стресс.

Арина Леонидовна. Да. Она была здесь. Двигалась по залу от столика к столику, интересовалась состоянием своих сотрудников, впечатлениями... Рядом с ней как тени маячили маманя и брат Захар. Позже присоединился Витя Рындин.

Ему устроили овацию. Не сговариваясь, вскочили с мест, едва он появился, и долго хлопали. Просто хлопали, ничего не кричали. Вскочил и Валера. Хлопал – и чувствовал себя римским легионером, чествующим своего великого полководца.

Здорово!

Витя не стал говорить речь, застеснялся, нахмурился, спрятался за Арину Леонидовну и её родственников.

Арина повернулась, взяла его за руку. Она что-то говорила, глядя на Витю, – больше счастливо глядя, чем благодарно. А что говорила – Валере, стоящему далеко, слышно не было. Затем заставила повернуться к людям – и аплодисменты усилились.

* * *

Вот так и закончился этот день. Многие остались смотреть в клубе телевизор и выискивать свои лица в городских новостях – телевидение не покидало злосчастный парк, снимая сначала народное счастье, затем народный кошмар.

Валера не стал смотреть. Получив распоряжение от Гены Репника явиться на смену завтра к семи вечера, он вызвал такси и отправился домой.

* * *

Лиля. Она бросилась на шею, едва Валера, уставший, пьяный и довольный, появился на пороге, она плакала и радовалась, она ничего не демонстрировала и не обижалась, так что Валера даже подумал, какая Лиля, в сущности, хорошая девчонка.

Она благодарно смотрела на Валеру, как будто не могла налюбоваться, она рассказала, что чуть с ума не сошла, когда над ухом у неё вдруг фыркнула лошадь, её подхватили под мышки, подняли в воздух, спросили: «Ты Лиля? Меня Валера послал. Всё нормально, поехали» – и повезли. К нему, к Валере, и затем уже к остановке, где пересадили в машину, доставившую её до места жительства.

– Это кто был? Муж вашей Арины? – спросила Лиля.

И Валера подумал, что сама бы Лиля от такого мужа, как Витя Рындин, точно не отказалась бы. Женщины думают, что так и надо – выходить замуж за своих спасителей. С одной стороны, тогда хорошо, что он, Валера, её сам на лошадке не увёз, но с другой... Нет, зависть – не мужское качество. Не мужское.

– Это же Витя Рындин, забыла? – устало отмахнулся Валера. – Начальник охраны Арины Леонидовны.

* * *

Вот он и крах. Полный провал операции. Арина Балованцева не всесильна. Она тоже может не всё. Не факт, что она сможет управлять галактикой, – если даже администрирование массовых праздников ей не удалось.

Валере было жалко юную королеву Арину Леонидовну. И эта же самая жалость, этот изъян, из-за которого жалость и образовалась, успокаивала и радовала. Валера знал, что этого провала Арины Балованцевой он уже никогда не забудет. Это козырной провал. Это его козырь. Собственный.

А тем более что всё благополучно завершилось, никто не погиб. Кроме имиджа Арины Леонидовны. И вот его Валере было жалко.

Жалко всё утро, день, до самого вечера.

В восемь часов, когда дневная смена уже отработала, а ночная только заступила, Арина Леонидовна вновь собрала сотрудников, вышла на сцену – нет, не на сцену, а встала посередине, и не на возвышении, и не в зале, а компромиссно, на ведущих к сцене ступенечках. И сказала.

Да, она, видимо, долго готовилась. Она подбирала слова. Она сказала «простите». Сказала, что вся вина лежит на ней. Да, только она виновата – потому что, преследуя свои интересы в администрации города, согласилась провести это безумное мероприятие. Можно было отказаться, но она приняла решение. Ошибочное.

– Мы подвели наше население – а оно верило в нас. Это доверие придётся долго восстанавливать. Мы восстановим, конечно. А массовые праздники – это не наш профиль. Я продолжаю быть в этом уверена. Давайте не будем с ними больше связываться. Всем не угодишь.

– Точно! – раздался голос из серёдки.

– Арина, не переживай!!!

И она переживать перестала. Валера чуть не прослезился. Народ, народ её маленького государства утешал свою королеву Балованцеву Арину Леонидовну. Она не требовала этого, не вынуждала и никого не разводила на сантименты, чтобы тем самым скрыть главную суть проблемы. Арина Балованцева не любила проигрывать. Но, проиграв, вовремя замечала ошибки и исправляла их.