Она вспоминала слова Броны.

И хотя не думала, что неправильно толковала свои разговоры с Ромео, все же могло ли быть так, что она не замечала другой возможности?

Могла ли она заставить Ромео полюбить ее? Возможно, он был лишен всякой любви до того, как появился на пороге ее дома три недели назад. Но Мэйзи видела, что он чувствовал по отношению к своему сыну. И Ромео не отвергал любви, которую щедро дарил ему Люк. Не мог же он навсегда исключить любовь из своей жизни?

Повернувшись на другой бок, она глубоко вздохнула, стараясь не давать надежде глубоко укорениться.

Когда Ромео приедет в субботу, она попробует поговорить с ним и посмотреть, стоит ли вообще надеяться.

Но только Ромео не приехал в субботу, лишь позвонил с извинениями. Он взял за правило разговаривать с Люком по видеосвязи полчаса утром и полчаса вечером. Когда Мэйзи принимала звонок, он вежливо и холодно здоровался с ней. Любая попытка завязать разговор быстро заканчивалась требованием позвать сына.

Когда он не появился в субботу, Мэйзи снова убедилась, как была глупа, надеясь на что-то. Тем не менее она не могла собраться с духом и снять свое обручальное кольцо. И ей не хватало мужества сказать Люку, что мама и папа больше не будут жить вместе.

А потом Ромео перестал звонить.

Первые два дня у нее не было времени для беспокойства, поскольку ей приходилось справляться с истериками Люка, находившегося в отчаянии.

На третий день она долго размышляла, не позвонить ли ей самой. Полдня она отговаривала себя от этого, потом наконец набрала его номер. И сразу включился автоответчик. Оставив невразумительное сообщение, по которому ее легко можно было принять за сумасшедшую, Мэйзи села ждать с замирающим сердцем.

Когда наступил вечер, а Ромео так и не позвонил, она спустилась по лестнице и направилась к тому месту, где стоял один из охранников.

- Вы ничего не знаете о вашем боссе?

Коренастый мужчина нахмурился:

- Мой босс стоит через дорогу.

Он указал на другого мускулистого мужчину в больших солнцезащитных очках.

Мэйзи сердито вздохнула:

- Я имела в виду босса вашего босса. Мистера Брунетти.

- А-а. Извините, мисс, у меня нет номера его телефона.

- Я не мисс, а миссис… Брунетти. Мне нужно поговорить с мистером Брунетти.

- Мне очень жаль, миссис Брунетти, но мистер Брунетти потребовал, чтобы о его местонахождении никому не говорили.

От паники у нее скрутило живот.

- Почему?

Мужчина пожал плечами:

- Он не сказал. Извините.

Мэйзи помчалась домой; ее сердце бешено колотилось в груди. Она попыталась дозвониться до Эмили, но услышала на автоответчике, что та была в отпуске на Гавайях.

Ночь она провела, расхаживая по своей гостиной, по очереди то оставляя сообщение на его автоответчике, то нажимая на кнопку видеосвязи. Никто не отвечал.

К утру она была в отчаянии. И сердита. И несчастна. Из-за себя и своего сына. Но больше всего она была зла на Ромео.

Распахнув входную дверь, она увидела охранника.

- Я собираюсь купить билет на самолет и отправиться со своим четырехлетним сыном на поиски его пропавшего отца.

Я полагаю, в ваши обязанности входит сопровождать нас в заграничные поездки?

Он настороженно кивнул.

- Хорошо, тогда считайте, что я вас предупредила. Я намерена начать с… я даже не знаю… Монголии?

Его глаза расширились.

- Или, может быть, вы избавите нас от ненужной поездки и скажете, с какой страны мне лучше начать.

Мужчина судорожно сглотнул и стал переминаться с ноги на ногу. Мэйзи пристально смотрела на него.

- Вам стоит начать с Италии.

Она ожидала испытать облегчение, но этого не случилось. Если Ромео был в Италии, значит…

- А точнее, с Палермо?

Мужчина опять настороженно кивнул.

Мэйзи побежала в свою квартиру и открыла лэптоп. Поразмыслив, стоит ли брать Люка с собой, она решила этого не делать. Позвонив Броне, чтобы та забрала Люка из сада, Мэйзи заказала себе билет на одно лицо.

Пока она не узнает, где находится Ромео, и не выяснит причину его молчания, она не рискнет брать сына с собой в Палермо.

После путешествия в личном самолете Ромео узкое сиденье в экономклассе показалось ей инструментом пытки. Когда самолет приземлился, она вышла разгоряченная, вспотевшая и испытывающая еще большую панику, так как осознала, что понятия не имеет, откуда начать свои поиски.

Взяв такси, она направилась в скромный отель, быстро написала сообщение Броне о том, что прилетела на место, потом приняла душ, надела голубое хлопковое платье и собрала волосы в узел на затылке. Накладывая блеск для губ, она на секунду замерла, сообразив, что надела то же платье, которое было на ней в ту ночь, когда встретила Ромео.

Дрожащими руками она закрыла тюбик с блеском и схватила свою сумочку.

В июле было намного жарче, чем во время ее прошлого визита, и к тому времени, когда она добралась до ресторана Guiseppe, тонкая пленка пота покрывала ее руки.

С сильно бьющимся сердцем она села за столик и заказала limoncello.[20] Потягивая холодный напиток, чтобы чем-то занять себя, она пыталась придумать, что ей сказать единственному человеку, который мог сообщить ей о местонахождении Ромео, - Лоренцо Кармине.

Ответит ли старик на ее вопросы - эту проблему она решит по мере ее возникновения. По сведениям, почерпнутым из Интернета, она знала, что Лоренцо жил в особняке, в свое время принадлежавшем Агостино Фатторе.

Закрыв глаза, Мэйзи уронила голову на руки и глубоко вздохнула. Она не будет думать о самом плохом. Она найдет возможность сказать Ромео обо всем, что чувствует.

Обо всем. Ничего не скрывая.

Решительно вздернув подбородок, она открыла глаза и в шоке выпрямилась.

Ромео усаживался за соседний столик. Темные очки скрывали его глаза, и направление его взгляда говорило о том, что он не смотрит на нее. Но Мэйзи знала, что он ее увидел. Ее тело словно загорелось, и это волнующее чувство могло быть только реакцией на его взгляд.

Смотря на него, она начала дрожать. Его скулы казались более выдающимися, губы были плотно сжаты, но нельзя было не почувствовать исходящей от него энергии.

Он взял поданный ему кофе, выпил его одним жадным глотком, потом встал, вытащил из кармана купюру в десять евро и положил на стол.

Мэйзи неподвижно сидела на стуле, не в силах поверить, что он просто уйдет, не сказав ей ни слова.