И тут его высокомерный взгляд остановился на ней. Она не отводила от него глаз, и ее обдало жаром. Его пальцы сжались в кулаки. Не сказав ни слова, он отвернулся и вышел из ресторана.

Мэйзи схватила сумочку и бросилась за ним. По его быстрому шагу и напряженным плечам было понятно, что он не хочет, чтобы его беспокоили. Но она не для того проделала весь этот путь, чтобы от нее просто так отмахнулись.

Через пять минут Ромео свернул на смутно знакомую улицу. Когда Мэйзи узнала ее, она замерла. Ее пульс участился, когда она прочитала название отеля.

Она снова побежала за ним, но он уже скрылся внутри. К тому моменту, когда она вошла в роскошный вестибюль, Ромео нигде не было видно. Она закусила губу и огляделась по сторонам, размышляя, не встретит ли такой же унизительный прием, как в прошлый раз.

- Синьора Брунетти!

Экстравагантно одетый мужчина поспешил ей навстречу, протягивая руку для приветствия.

- М-м-м, да?

- Сегодня утром меня предупредили, чтобы я встретил вас и сообщил, что номер, который вам нужен, - это первый пентхаус.

- Э-э-э… спасибо.

- Рrеgо.[21]

Если вы последуете за мной, я лично отведу вас к отдельному лифту.

Он проводил ее к лифту, вставил ключ в замок и нажал на кнопку, после чего с почтительным поклоном отступил назад.

Прижимая сумочку к груди, Мэйзи пыталась унять свой пульс. Но ей это не удавалось. Теперь, когда Мэйзи знала, что с Ромео все в порядке, все ее мысли вернулись к тому, что собиралась предпринять.

Если Мэйзи потерпит неудачу…

У нее подогнулись колени, и она прислонилась к зеркальным стенам. Когда двери лифта открылись, она глубоко вздохнула и заставила себя идти вперед, с трудом переставляя ноги. Подойдя к дверям, Мэйзи подняла руку и постучала.

Ромео открыл дверь, когда она постучала в третий раз. И ничего не сказал. Его холодные ореховые глаза сверлили ее.

Мэйзи откашлялась.

- Ты не звонил четыре д-дня. Наш сын в отчаянии, - запинаясь, пробормотала она, когда снова обрела дар речи.

На лице Ромео отразились горечь и сожаление, но оно тут же снова стало непроницаемым.

- Я все возмещу ему. Мои дела в Палермо отняли больше времени, чем я рассчитывал. На следующей неделе я возвращаюсь в Лондон. Эмили свяжется с тобой на предмет графика посещений. Я также дам указания, чтобы тебя снабдили всеми необходимыми номерами телефонов, включая номер моего пилота, чтобы тебе не приходилось летать рейсовыми самолетами. А внизу тебя ждет машина. Мой самолет доставит тебя домой. Удачного полета. Arrivederci.[22]

И он захлопнул перед ней дверь.

Мэйзи не могла поверить своим глазам и в шоке стояла неподвижно несколько секунд. Потом ее охватила ярость, и она начала шлепать по двери ладонью. Когда он распахнул дверь, его лицо напоминало маску.

- Я проделала весь этот долгий путь, и это все, что ты можешь сказать мне?

Ромео засунул руки глубоко в карманы.

- А что еще я должен был сказать? Ты более чем ясно дала понять, что наш сын - единственное, что объединяет нас.

- Это неправда, - возразила она.

Он стиснул зубы.

- Черт возьми, какого дьявола тебе еще нужно от меня?! - почти прорычал он.

- Для начала скажи, почему ты дал консьержу мое имя с инструкциями отправить меня наверх, когда я приду?

- Потому, что ты мать моего сына и все еще моя жена - по крайней мере, до тех пор, пока один из нас не решит подать на развод.

И еще потому, что я нанял охранников, наблюдающих за тобой и Люком двадцать четыре часа в сутки. Как только ты купила билет до Сицилии, мне тут же сообщили об этом. Я решил избавить тебя от необходимости задавать неловкие вопросы на ресепшен, когда ты придешь сюда.

Слабо замаскированная насмешка ужалила ее.

Она нервно переступила с ноги на ногу.

- Ну… О'кей. Я уже здесь. Ты не собираешься впустить меня? - спросила Мэйзи с быстро улетучивающейся бравадой.

Ромео приподнял бровь.

- Ты уверена, что хочешь войти? Наверняка эта комната вызовет у тебя плохие воспоминания.

- Они не такие плохие, - хрипло пробормотала она. - На самом деле сама ночь, не считая следующего утра, была потрясающей. Одна из лучших ночей в моей жизни.

Он замер, ореховые глаза сверкнули золотом, но тут же его лицо помрачнело.

- В таком случае очень жаль, что самые плохие ночи в твоей жизни пришлись на время нашей совместной жизни.

В его надтреснутом голосе прозвучала боль, и у нее сжалось сердце.

- Не говори за меня, Ромео. Я сказала, что не хочу быть замужем за тобой. Но я не говорила, что мне ненавистна эта идея. Или ты сам.

Он напрягся.

- Что ты имеешь в виду? - спросил Ромео неровным голосом.

- Так ты все же впустишь меня?

Он сделал шаг назад, но его рука словно застыла на дверной ручке. Когда Мэйзи проходила мимо него, ей показалось, что она чувствует тепло его тела, и она чуть не бросилась к нему в объятия.

В комнате все было так, как она помнила. Роскошный диван стоял на том же месте. На нем они впервые занимались любовью. Она уронила на него свою сумочку и пальцами провела по изысканной обивке, в то время как воспоминания нахлынули на нее.

Не в состоянии удержаться, она дотронулась до столика со стеклянной поверхностью, установленного между двумя окнами, тянувшимися от пола до потолка. В прошлый раз на нем стоял музыкальный центр, и из него лились печальные мелодии из оперы Раgliассi.[23]

- Не хочешь, чтобы я оставил тебя одну предаваться воспоминаниям? - сухо поинтересовался Ромео.

Мэйзи обернулась и увидела, что он застыл около закрытой двери, скрестив руки на груди. Он был не так спокоен, как могло показаться, и мускул дергался у него на шее, пока он внимательно смотрел на нее.

- Почему ты стоишь там, Ромео? Ты боишься меня? - с вызовом спросила она, хотя ее сердце бешено колотилось.

Горький смех вырвался из его груди. Потом его лицо наморщилось, и он провел рукой по волосам.

- Si, я боюсь. Я в ужасе оттого, что чувствую, когда ты рядом. И в еще большем ужасе оттого, что чувствую, когда тебя рядом нет.

От откровенной уязвимости, прозвучавшей в его словах, у Мэйзи сдавило горло.