Черт, как же хочется быть плотнее к ней. Невыносимо.

— Хозяин дома работает в Министерстве. Он единственный может догадаться кто ты, но ему хватит такта не вмешиваться. Остальные тебя не знают, но могут позже присутствовать на новогоднем приеме в качестве гостей.

— И чо?.. Извините… И что?

— Нашему спектаклю не поверят, если ты сейчас опростоволосишься.

— Что я сделаю с волосами?

— Накосячишь.

— Распущу, штоле?

— Что распустишь?

— Волосы.

— При чем тут волосы?

— Ну вы же сами сказали, что будет плохо, если я накосячу с херами.

От изумления я вильнул, притормозил и включил поворотник, съезжая с трассы на второстепенную дорогу к коттеджному поселку. Здесь смог скинуть скорость, чтобы посмотреть на чучело.

— Я запрещаю тебе касаться языком херов в разговоре, поняла?

Кивнула и облизала чертовы губы.

— Хорошо. Молчишь и улыбаешься. Получишь пятьдесят тысяч.

— И выходной!

— Обойдешься.

— Мне надо!

— Зачем.

— Ну… деньги Леське отнести.

— Я отвезу тебя сам. Отдашь и сразу в машину.

Мы как раз подъехали, и я тяжело вздохнул, заметив на парковке среди нескольких припаркованных автомобилей машину Тармуни.

Что же я сразу об этом не подумал.

— Плохая была идея брать тебя сюда.

Елена промолчала, а когда я повернулся к ней, фальшиво растянула губы в неестественно широкой улыбке.

— Не переигрывай.

— Тогда стоить будет дороже, — буркнуло мое наказание, выпрыгивая из машины, не дожидаясь меня.

— Ты и так котируешься по цене моей жизни, куда уж дороже.

Но оказывается, чучело смогло поднять ставки выше…

* * *

— Добро пожаловать! Андрей, очень рад, что ты все же принял приглашение… А это? — председатель отклонился, чтобы посмотреть на прячущуюся за мой спиной Елену.

— Моя протеже, Елена.

— Здр… Добрый день!

Степан Матвеевич цепко ощупал ее взглядом, не выпуская из пальцев протянутую руку. Спустя минуту тщательного осмотра поднял на меня глаза:

— Та самая?

Я кивнул, а председатель довольно усмехнулся:

— Баграт тебя пожалел, совсем парень за место не дорожит. Художник одним словом.

Теперь интересно, как сам Баграт встретит Елену.

Та держалась отлично. Не висла на мне, не трещала, и пока нам проводили экскурсию по даче и провели на веранду ко всем гостям, улыбалась и элегантно обходила все углы и ножки.

Я немного напрягался в отношении застолья, но мутер успокоила, что Елена уже не набрасывается на еду. Хотя за прошедший месяц она заметно округлилась, кости перестали колоть глаза, а некоторые выпуклости притягивали взгляд. Даже в закрытом кашемировом костюме я непроизвольно ласкал взглядом ее грудь, бедра и, когда Елена поворачивалась ко мне спиной, с удовольствием мысленно примерялся к округлой попке…

Черт, что в моей голове?!

— О, Андрей Оттович! Ждал тебя, — Тармуни громко оповестил о нашем прибытии, чтобы никто из приглашенных не пропустил этого события.

Я натянуто улыбнулся и протянул руку.

— Елена, — бросил коротко, выдвигая ее из-за спины к Баграту.

Тот на секунду смешался, но вот его глаза загорелись, он облизнулся, кинул на меня удивленный взгляд и тут же полностью сосредоточился на Елене, склонившись над ее рукой и лобызая на старинный манер.

— Чрезвычайно польщен нашей новой встречей! И она определенно более приятна. Вы прекрасны, Елена.

— Спасибо, — ангельски кротко выдала моя ученица, а я непроизвольно спустил ладонь по ее спине ниже, к талии, а потом не удержался и, якобы убирая руку, с наслаждением погладил попку, немедленно получив посыл от организма в пах.

Поморщился и прервал контакт Баграта с моей Леной.

— Пойдем, представлю тебя гостям, — буркнул я и невежливо потащил смутившуюся моим рвением девчонку к широкому дивану, где сидели престарелые профессора и доктора наук все как один укрытые пледами и вяло спорящие об очередном открытии математической теории.

— О!

Елена дернулась от меня в ноги занятых беседой ученых, я успел удержать ее за руку, на что она округлила свои глаза, приоткрыла рот и застыла на несколько мгновений, которых мне хватило, чтобы живо представить как разыграть эту картинку дальше.

— Пожалуйста?

О, да. А это просящая фраза идеально выстраивалась в пошлую фантазию. Член неприятно натянул ширинку, я сильнее стиснул ее пальцы и почти придумал, как извиниться перед Слободским и свалить с моей глупышкой в закат…

Но тут она отошла и я увидел причину всей этой мизансцены. У ног ученых сидел карликовый пудель в голубом вязанном жилете с приподнятой лапкой.

— Пожалуйста? — повторила Елена, теперь меняя интонацию, как бы намекая мне, идиоту, на собственные ограничение в фразах.

Я кивнул, с сожалением отпуская ее руку и собственные фантазии, где я уже почти взял ее, стискивая попку и вжимая в себя.

Елена присела на корточки перед учеными, прервав их беседу, и робко протянула ладонь к псу. Тот так же робко потянул носом и уткнулся ей в руку.

— Спасибо! — искренняя и какая-то неправильно-детская улыбка озарила ее лицо, вдруг сделав совсем уж девчонкой, примерно одного возраста с абитуриентками, ежегодно поступающими в мою академию.

Я только снова кивнул, выполняя обязанности по представлению коллегам своей спутницы.

— Елена, протеже. Дочь дальней родственницы матери. Да, очень дальней. Нет, приехала поступать. Да, действительно, уже поступила. Нет, в мою академию. Да, скоро открытие. Нет, пока мать над ней шефствует, но потом она переедет в общежитие. Родственница очень дальняя… Конечно. Елена, подойди, пожалуйста.

Всё это время, она вежливо смотрела на представляемого ей очередного профессора, мило улыбалась, не забывая трепать псу между ушами, но быстро отреагировала на мой призыв, поднимаясь на ноги, но все еще склоняясь над пуделем.

Мягкая ткань кашемира вызывающе облепила ее попу, вышибая из меня пристойные мысли, заставляя выглядывать каждый шов от трусов, каждую складку сладкой плоти…

Усилием воли я отвел глаза от вожделенного зрелища и наткнулся на истекающего слюной Баграта.

— Тармуни, ты еще здесь?

Он с неохотой оставил попу моей протеже и нагло усмехнулся мне.

— Жду, когда ты закончишь с вежливыми поклонами и присоединишься к нам в беседку.