— Ты не охренела ли? Заявилась в наш дом, ведешь себя как ровня? — сквозь зубы прошипела дылда, больно впиваясь ногтями в запястье. — Шлюха!

Вот тут меня накрыло!

Ладно Багет снимал меня на улице, знает, откуда я, но чтоб эта? Без доказательств кидалась такими словами? Ну за шлюху она мне ответит.

Я вывернулась, вцепилась в кудри этой лахудре и резко пригнула к земле. Ну попробуй теперь вырваться, сука!

На ее визг сбежались зрители. Прям жалко Маринку, вроде ее выход был, а тут на тебе, все внимание дылде.

— Пусти, шлюха, — плевалась лахудра.

Крепче намотала ее пакли на кулак, чтобы прочувствовала каждое своё дрыганье. Но тут на помощь подоспел Андрей. Ей на помощь… А я даже обрадовалась сначала.

* * *

Мы возвращались в машине обратно в город. Герр был молчалив, да и мне после целого дня тишины говорить не хотелось. В голове роилось много мыслей. О том, что сказал батон, о Марине, о скандале с дылдой. А главное, об испортившемся настроении профессора.

Он был подавлен, расстроен. Но я же выполнила условие! Я говорила только то, что он разрешил. И теперь я мучилась вопросом — даст герр мне денег или нет?

— Вы обещали мне дать денег, — тихо напомнила я.

— Я обещал — я дам, — произнес он, и вроде бы мне успокоиться, но тон его не понравился. Как будто он мне даст, но не денег.

— Ладно. И мне нужно сегодня к Леське успеть… Отдать.

— Уже поздно.

— Да я быстро: взад-назад.

— Взад-вперед.

— Нет, обещаю, отдам и сразу назад!

Он непонятно рыкнул, резко дернул коробку передач.

— Адрес знаешь?

— Ой, а вы со мной поедете?

— Деньги сейчас у меня. Адрес говори?

Адрес я не знала. А потом оказалось, что и показать, куда ехать не могу, пока не вернусь в знакомый Леськин район.

Герр выругался, вбил в навигатор какую-то улицу и мы поползли. На вечерних улицах еще полно было машин, а ехать нам пришлось через весь город и чем дольше мы стояли в пробках, тем больше нервничал профессор.

На улицу заказов мы приехали уже затемно.

— Мимо них можно быстро проезжать, Леська подальше, в темноте встает.

— Почему?

— Ну чтоб не накостыляли за работу на чужом участке.

Профессор отчетливо скрипнул зубами.

— А где ваш участок? Почему вы не стоите там?

Я пожала плечами:

— А нет у нее своего. Она отстегивать охранникам не хочет. Грит, они один хрен не крышуют, только бабло дерут.

Герр поморщился, и я мысленно отмотала речь назад, замечая сделанные речевые ляпы. Как же трудно переучиться то!

— Хм… Нету Леськи то. Может, еще не пришла?

— Или уже работает.

Но я надеялась откупиться от Леськи сейчас, чтоб больше не возвращаться сюда. Я ехала в дорогой машине с очень представительным мужчиной, в приятной удобной одежде. И мне это нравилось куда больше, чем стоять на обочине среди размалеванных девиц, ловить взгляды проезжающих мужчин и каждый раз бояться, вернешься ли целой. Да и вообще, вернешься ли.

— Вот тут остановите.

А сейчас, несмотря на сложности и сроки, я вдруг поверила в другую жизнь для себя. За три месяца, когда я начну учиться в академии, ну и от профессора понаберусь умений, то я смогу и дальше жить и учиться в столице. Пусть не так шикарно, но протяну. Поднакоплю деньжат, сниму комнату в общаге, это должно быть недорого, найду работу, чтоб совмещать с учебой, и пусть я не загребу денег лопатой, зато и на улице стоять не буду, и никакая лахудра не бросит мне в лицо «шлюха».

— Сколько тебе нужно?

— А? Ну так полтос… простите. Пятьдесят. Как договаривались. Я условия выполнила — лишнего слова не проронила.

— И ты с пачкой денег пойдешь туда? Уверена?

Нет, не уверена, но кивнула.

— Буду торговаться. Может смогу подешевле откупиться. А нет, так все отдам и вернусь.

Герр хмыкнул, протягивая мне купюры. На секунду мы вцепились в деньги с двух сторон, он на меня как-то грустно и протяжно посмотрел, потом вздохнул и отпустил деньги:

— Иди и не задерживайся.

— Я быстро!

Пообещала и не сдержала обещание…

Дверь в снимаемую комнату оказалась незапертой, Леську я нашла скрючившейся на продавленном диване, с разбитой мордой, кровоподтеками на всем теле, в грязной майке и тихо стонущей при каждом вдохе.

Леська ни на что не реагировала, а при каждом прикосновении скулила еще громче.

— Черт… Черт! Ну как же ты? Как так то?.. Скорая? Здесь человеку плохо… Что с ней… Не знаю… Её избили. Она стонет. Не знаю. Я боюсь до нее дотрагиваться. Адрес?.. Черт, адрес! Сейчас перезвоню.

Я так злилась на себя, что не посмотрела адрес. Хотя, когда я сюда поднималась, то была уверена, что обратно не вернусь. Пришлось выйти на улицу и в темноте дойти до угла. Там долго чертыхалась, пытаясь рассмотреть название улицы. Возвращаясь, повторно набрала Скорую и повторила все заново. Избита, стонет, больше ничего не знаю.

— Ждите.

— А долго?..

Но из трубки уже раздавались короткие гудки. В любом случае, я дождусь.

Уже у двери услышала голос герра:

— Какого черта?.. Где Лена?! Отвечай!

Я успела забежать до того, как он тряхнул Леську.

— Здесь! Здесь я!

— Господи, где ты была? Всё в порядке? — он подскочил ко мне, ощупывая руками в странных перчатках без пальцев, разглядывая лицо, всматриваясь в глаза.

— Я… Нормально. Скорую вызвала.

— Твою мать, — он выпрямился, взял меня за затылок и прижал к себе, укачивая в руках. — Никогда, слышишь, чучело, никогда больше…

Он не договорил, чего никогда, а я даже чучело ему простила. Чучело все же лучше шлюхи. Если бы я услышала «шлюха» от профессора, то никогда, никогда бы не простила!

Я не шлюха!

Я снова посмотрел на часы. Уже тринадцать минут. Что она могла там так долго делать?

Раздражение от её выходки стало замещать беспокойство. Выходку в конце концов можно замять, а вот выиграть чертово пари без девчонки уже не получится.

А если напарница привела клиента?

А если там групповуха? Ленку то она нам сдала на двоих.

Твою мать!

А если Ленка сейчас там уже между двумя?..

Не думая, я выскочил из машины, ругаясь, проклиная собственную глупость. Надо было оставить ее в машине и самому отнести бабки. Нет, вообще не надо было ехать сюда.