– Что-то вы не больно приветливы.

– У нас граждане, как вам хорошо известно, в зоне сидят. А для вас я пока товарищ, так как на господина не тяну.

– Извините, и в мыслях не было… – Старший сделал вид, что смутился; как бы не так, знаю я ментовскую породу; темнит, наводит тень на плетень.

– Присаживайтесь, – сменил я гнев на милость. – Чай, кофе?..

Незваные гости переглянулись. Наверное, хотели отказаться, но дорога в наши края не близкая, и поднялись они очень рано. А потому взбодриться чашкой горячей живительной жидкости для них сейчас было пределом мечтаний.

– Кофе… если вам не трудно.

Это снова сказал старший; вернее, не сказал, а процедил сквозь зубы. При этом скверно улыбаясь.

– Даже приятно, – ответил я. – Гости с большой земли у нас большая редкость.

– А почему не спрашиваете, кто мы и по какой надобности? – Старший смотрел на меня прищурившись, словно через прорезь прицела.

– Хорошо, что напомнили… – Я нагло осклабился. – Покажите ваши документы… господа хорошие. Я так думаю, они у вас очень официальные.

– Правильно думаете… – С этими словами старший достал удостоверение и ткнул его мне под нос.

– Усольцев, Николай Николаевич. Майор. Уголовный розыск, – прочитал я. – Приятно познакомиться. – Я перевел требовательный взгляд на второго, стоявшего безмолвным истуканом.

– Лейтенант Саидов, – сухо представил его майор, верно истолковав мои мысли.

Лейтенант был черноволос, толстогуб и немного полноват для своих лет и нелегкой службы, предполагающей задатки гончей. Его темные, ничего не выражающие, глаза казалось смотрели внутрь.

– А теперь, если не возражаете, мне бы хотелось посмотреть на ваш паспорт. – Маска любезности держалась на лице майора с трудом.

– Нет проблем…

– Арсеньев… – Майор пролистал паспорт от корочки до корочки. – Будем знакомы.

– Будем, – откликнулся я как эхо, и поставил на стол кофейник. – Прошу к столу. Сожалею, но кроме кофе и сушек предложить вам больше нечего.

– И на том спасибо…

Они выпили по две чашки.

– Уф-ф… – Усольцев вытер потный лоб носовым платком. – Благодать… А скажите, как так вышло, что вы, вполне здоровый, молодой человек оказались в этих, забытых Богом, местах? Притом в роли дачника. Помоему, на пенсию вам еще рановато.

– В самый раз. Кому сейчас нужны люди с высшим техническим образованием? А дворником или истопником в бане я не желаю быть. Принципиально. Хочу дождаться в этой глуши лучших времен.

Надеюсь, в моем желании нет ничего преступного.

– Конечно, нет, – поспешил успокоить меня майор. – У нас нынче полная демократия и всеобъемлющая свобода. Но довольно, шутки в сторону. Я хочу услышать правдивый ответ.

– Он лежит на поверхности. – Я достал нужные бумаги и отдал их Усольцеву. – Вы не угадали. Я и впрямь пенсионер. Военный пенсионер. Правда, не полный. Получаю небольшое пособие. На жизнь хватает. Здесь, сами понимаете, нет никаких соблазнов. Так что можно обходиться малым.

– Звание – капитан… – Усольцев задумчиво потер переносицу. – А почему капитан? В ваши годы служивые имеют погоны с двумя просветами и как минимум с одной большой звездочкой.

– Верно. И я знавал таких. Один мой знакомый, одногодок, дослужился даже до полковника. Не вставая со штабного кресла. Только между мною и ним есть одна, но существенная, разница: я сирота, а у него папа – генерал. Так-то.

– М-да… – Майор грустно вздохнул; похоже, нечаянно возникшая тема была ему близка и понятна. – Замечание существенное. Ну, ладно, это все второстепенно… – Он кивнул Саидову, и молчаливый лейтенант подал ему папку с документами. – Тут есть на вас заявление…

– Неужто меня обвиняют в браконьерстве? Каюсь, ловлю рыбу без лицензии. Иногда бью в межсезонье пернатую дичь. Это если между нами, так сказать, не для протокола. И все потому, что гастрономов здесь нет, а мяса иногда хочется. Человеческому организму белок, знаете ли, требуется. Но я занимаюсь охотой и рыбалкой только для удовлетворения собственных, достаточно скромных, нужд. И ни в коем случае не для продажи добычи на сторону.

– Оставьте предположения… – Усольцев недовольно поморщился. – Меня не интересуют ваши охотничьи подвиги. Как вы уже знаете, я сотрудник уголовного розыска, а не участковый или охотинспектор.

Заявление касается совсем иных событий.

– Я весь внимание…

Изобразив простодушное недоумение, я с невинным видом уставился на бумаги, которые Усольцев разложил на столе.

– Граждане Лагин, Рыков и Попелюшный жалуются на ваши противоправные действия. Вы нанесли им тяжкие телесные повреждения. Акт медэкспертизы прилагается… Но это еще не все. Они предъявляют вам иск на возмещение материального ущерба. Вы сожгли их вездеход.

Так вот, значит, как зовут любителей острых ощущений. Вот козлы… Борзые, дальше некуда. Это же столько нужно иметь нахальства, чтобы написать такое заявление. Наверное, немало денежек перепало от них милицейскому начальству, чтобы открыть дело. Заведомо "дохлое" дело. Они что, по-прежнему считают меня лохом?

– Простите, – сказал преувеличенно вежливо, – этих граждан я не имею чести знать. Бред какой-то… Там что, указана моя фамилия? – ткнул я пальцем в заявление.

– Фамилия не указана. Только приметы. А они сходятся.

– То есть, судя по заявлению, я избил всех троих? Простите, а сколько им лет? – Майор ответил.

– И вы хотите сказать, чти три великовозрастных лба дали себя в обиду словно младенцы? Абсолютная чушь.

– Они утверждают…

– Да ради Бога! – перебил я майора с возмущением. – Пусть утверждают что угодно. Если уж вы пришли ко мне официально, позвольте задать вполне закономерный в подобной ситуации вопрос: а свидетели у них есть?

– Увы… – Усольцев развел руками. – Тут вам повезло…

– Еще как повезло. Притом гораздо раньше, чем эти граждане написали свою кляузу. Потому как я и впрямь их не знаю, и никогда не видел. Представляю, что они сотворили бы со мной при нечаянной встрече в лесу…

Позвольте заметить – я вовсе не Геракл.

– Возможно… – Майор с большим сомнением посмотрел на мои плечи. – Но я просто обязан провести допрос по всей форме. И не только… – Он уколол меня глазами как булавками.

– Запрете в кутузку невиновного? – поинтересовался я не без иронии. – Вот и оказывай гостеприимство представителям власти. Кстати, а в заявлении не написано, что они тут делали, и было ли у них оружие?

Ведь я так понимаю, этих граждан избили где-то неподалеку от нашей деревни.

– Почему вы так думаете? – впился в меня глазами Усольцев.

– Хотя бы потому, что уже давным-давно я не покидал деревни. И вот тут у меня свидетелей – пруд пруди.