Синди молча кивнула.

– Чем же ты занимаешься?

– Рисунками на тканях.

– Ты художник? – удивился Стинов.

– Хотела стать…

Синди перешагнула на неподвижную полосу тротуара.

– И почему же не стала? – спросил Стинов, сойдя с ленты следом за девушкой.

– Не смогла, – коротко ответила Синди.

Она явно не была расположена к разговору на эту тему.

– Ну, пока еще не поздно попытаться снова, – сказал Стинов, чтобы как-то подытожить их короткий разговор.

Следом за Синди он свернул в боковой проход, затем в следующий, еще более узкий, чем первый. Пройдя мимо какой-то совершенно непотребного вида закусочной, из полуоткрытой двери которой тянуло вонью подгоревших синтетических бифштексов и доносились громкие голоса, выкрикивающие по большей части бранные слова, Синди снова повернула в проход между корпусами.

Это был даже не проход, а скорее щель, в которой с трудом смогли бы разойтись двое. Под ногами шуршали обрывки разноцветного оберточного пластика, разбросанного в таком количестве, словно кто-то пытался скрыть под ними устилающий мостовую мусор.

– Ну и лабиринт здесь у вас, – покачал головой Стинов. – Как тебе удается находить дорогу?

– По надписям, – указала Синди на разрисованную стену.

Они остановились у низкой, почти квадратной двери.

– Тебе придется подождать на улице, – сказала девушка. – Я вынесу тебе одежду через пару минут.

– Ты не собираешься исчезнуть? – настороженно спросил Стинов.

– Мы же, кажется, договорились, что будем доверять друг другу, – с легкой укоризной произнесла девушка.

– Мы договорились только о том, что ты будешь доверять мне, – поправил ее Стинов.

Синди спорить не стала.

– Видишь ли, – сказала она. – Появление информационника может быть неверно истолковано теми, кто находится за этой дверью. Для тебя же будет лучше остаться здесь.

– Хорошо, – подумав, согласился Стинов. – Я жду ровно две минуты, после чего вызываю сюда службу безопасности.

– Полномочия службы безопасности Информационного отдела не распространяются на Производственную зону, – заметила Синди.

– Ты же неглупая девочка, – наклонившись, тихо прошептал ей на ухо Стинов. – И должна бы знать, что «безопаска» в случае необходимости легко перешагнет через любой запрет.

– А ты сумеешь объяснить им свое присутствие здесь?

– Конечно, – Стинов вложил в улыбку все свое обаяние. – Мне просто посчастливилось обнаружить логово иксайтов.

– А если окажется, что за дверью всего лишь дамский туалет?

– В таком случае «безопаске» достанешься только ты. Что тоже неплохо, учитывая то, как ты намеревалась провести сегодняшний день.

– Ты меня жутко напугал, – игриво передернула плечами Синди. – Но в твоем шкафу было еще страшнее. Здесь я у себя дома и не собираюсь убегать. Жди, я скоро вернусь.

Девушка нажала кнопку звонка рядом с дверью. Едва только дверь начала отходить в сторону, как Синди скользнула в образовавшуюся щель, и дверь тут же захлопнулась.

Стинов нервно огляделся по сторонам. Место ему совершенно не нравилось. Казалось, что от грязных стен, окружающих его, исходит невидимая, но явственно ощутимая угроза.

Метрах в тридцати слева от него со скрипом приоткрылась дверь, и на улицу выглянула всклокоченная голова. Мужчине или женщине она принадлежала, определить было невозможно.

– Тебе чего здесь надо? – прохрипела голова.

– Сгинь, – цыкнул на нее Стинов.

Голова в ответ что-то невнятно пробурчала, но все же исчезла.

Не говоря уж о том, что Стинову нужно было как можно скорее возвращаться на плантацию, ему к тому же хотелось и поскорее убраться из этого мрачного прохода. Не похоже было на то, что за стенами окружающих его корпусов производились какие-либо работы. Слишком уж тихо и безлюдно было снаружи. И корпуса эти стояли как-то особняком от остальных. Каким же образом здесь производится доставка сырья и вывоз готовых изделий? Не на руках же все это носят по узкой щели, называемой проходом? Но что еще может находиться в Производственной зоне, кроме цехов, набитых гудящей автоматикой, и складских помещений?

За временем Стинов не следил. Синди появилась сно-ва если и не через две минуты, как обещала, то все же гораздо быстрее, чем он ожидал. Дверь опять приоткрылась на самую малость, и девушка проскользнула в образовавшуюся щель.

– Держи, – сказал она, сунув в руки Стинову пластиковый пакет. – Вся одежда здесь. Спасибо тебе, – добавила она после короткой паузы. – Хотя, честно признаться, не могу взять в толк, зачем ты все это сделал.

Стинов поджал губы в натянутой полуулыбке и чуть развел руки в стороны.

– Внезапный душевный порыв, – сказал он. – Как мне найти тебя снова?

– Зачем? – насторожилась Синди.

– Я же должен вернуть тебе вещи. Или ты надеешься, что я стану хранить их в своем шкафчике как память о нашей встрече?

Синди внимательно посмотрела собеседнику в глаза, словно надеялась, что они подскажут ей верный ответ.

– Хорошо, – сказала она, приняв наконец решение. При этом в голосе ее все же звучали нотки неуверенности и сомнения. – Сектор Бора, первый уровень, проход 43 – это направо от центрального, рядом, на углу, есть магазин готовой одежды – 125-я секция. Дома я бываю обычно после семи. Когда ждать тебя в гости?

– Как только смогу выбрать время, – ответил Стинов.

– Сумеешь сам найти дорогу назад?

– Постараюсь.

– Ну, тогда до встречи, – Синди взмахнула в воздухе рукой – при этом Стинов уже не в первый раз отметил, что пальцы она держит несколько странно, плотно прижатыми один к другому, – и, улыбнувшись, исчезла за дверью.

Помахивая пакетом с одеждой, Стинов направился в сторону центрального прохода. Не дойдя до перекрестка самую малость, он настороженно замер на месте, услышав впереди громкие голоса. Разговаривали трое, и речь, судя по всему, шла о нем. Один из говоривших, хохотнув, ясно произнес, что давно хотел заполучить в свою коллекцию значок информационника. Никакого значка у Стинова не было, и все равно слова, что он услышал, совершенно ему не понравились. Осторожно двигаясь вдоль стены, стараясь ступать так, чтобы не шуршали обрывки пластика под ногами, Стинов дошел до перекрестка и выглянул за угол. У открытой двери вонючей закусочной стояли трое здоровых, коротко остриженных парней. На них были майки без рукавов, плотно облегающие крепкие, тренированные тела, и обрезанные по колено мятые штаны со свисающими по краям лохмами выдранных из ткани ниток. Двое из них прижимали ногами к земле разрисованные доски мотоскейтов. Третий держал свою доску под мышкой.