– Кадровое агентство «Персона-плюс». Здравствуйте!

– Здравствуйте, – сказала я, стараясь подражать Лизе, – Диану Игоревну можно услышать?

– Да, минуточку, – сказала учтивая секретарша, даже не поинтересовавшись, как меня представить.

– Алло! – ответила Оборина, и я включила диктофон с записью плачущего младенца. – Лиза, я знаю, что это ты. Где ты остановилась? Давай с тобой встретимся и все обсудим. Приходи ко мне в офис. Адрес тот же, Первомайская, тридцать пять.

Самоуверенная нахалка! Она решила заманить Лизу в ловушку, а оттуда отправить ее в психушку. Думает, что охранник решит все ее проблемы. Не дождется! Игра будет вестись исключительно по моим правилам.

А не размечталась ли я? Кажется, Оборина не очень-то поверила в правдивость статьи. А звонила она в редакцию и настаивала на встрече с гражданкой Н. лишь для того, чтобы разоблачить газетный миф. Для самой себя. Потому что не хочется быть одураченной. А ведь все предпосылки к этому есть. Зерно сомнения посеяно и даже стало прорастать. Только от меня зависит, загнется росток или нет. Нет, это я себе льщу. Мое дело второстепенное, я лишь катализатор. Ускоритель процесса всплывания совести на поверхность сознания. Она есть у каждой человеческой особи. И у Обориной совесть тоже имеется, только она была глубоко запрятана, когда ее носительница предавала дружбу, разрушала семью, гробила здоровье крошечной девчушки.

Завтрашняя встреча обещала быть интересной. Наверняка придется импровизировать. Но мне к этому не привыкать.

На следующий день, с утра пораньше, я занялась сменой имиджа. Мне уже несколько раз доводилось быть рядом с Обориной, правда, в разных образах, в том числе и в своем собственном. Она могла меня запомнить всякую, поэтому я должна была в корне измениться. Основная сложность состояла в том, чтобы Диана не увидела в моем облике фальшь. Иначе все пойдет насмарку. Парики отметались однозначно. Как бы профессионально они ни были сделаны, любая женщина безошибочно определит, накладные это волосы или нет. А у Обориной тем более за плечами парикмахерские курсы. Придется маркетанить со своими волосами. А вот линзы, пожалуй, сгодятся. А если с ними немного похулиганить? Например, сделать глаза разноцветными. Я встречала нескольких человек, у которых от природы радужные оболочки глаз неодинаковы. Это интригует, отвлекает внимание от других черт лица. Именно это мне и нужно. Тем более возможности макияжа для офиса ограничены. Уважающая себя чиновница не станет сильно пользоваться косметикой. Это моветон.

Еще немного поразмышляв над теорией, я приступила к перевоплощению на практике. Сначала вымыла голову, воспользовавшись оттеночным шампунем. Мои русые от природы волосы приобрели легкий рыжеватый оттенок. Высушив их феном, я сделала на затылке аккуратный пучок. Ну просто сельская учительница какая-то! Надо облагораживать образ. Сначала глаза. Разложила перед собой разноцветные линзы, которые купила несколько месяцев назад, когда мстила прокурору. Замечательно, сроки годности у них еще не вышли. Так, левый глаз у меня будет карим, а правый – желтоватым. Вставила обе линзы. Прикольненько, но еще работать и работать! Наложила на веки бежевые тени, чуть-чуть подкрасила глаза коричневой тушью. Уже лучше, но чего-то еще не хватает. Перед выходом накрашу губы, немного изменив их контур, только этого мало. На курсах визажистов нам говорили, как можно визуально менять овал лица. Так, немного румян… Эффект небольшой. Может, затолкать за щеки ватные тампоны? Скрутила из ваты тугие шарики, как это делают стоматологи, и положила между щекой и нижней челюстью.

– Вот! Это то, что надо! – сказала вслух и поняла, что голос немного изменился. – Понятно, что долго с этими тампонами я не прохожу. Придется заложить их перед самой встречей.

Накрутила еще кучу тампонов, положила их в пакет. Затем стала выбирать одежду. С ней проблем не было. Когда я работала юрисконсультом на кирпичном заводе, то носила в основном деловые костюмы. Выбрала один из них – с юбкой-карандашом и укороченным приталенным пиджаком мышиного цвета. Приложила к себе, потом подобрала топ. Канареечно-желтый, освежающий образ. Переоделась и пошла к деду. Постучалась. Чуть погодя, услышала привычное:

– Антр́е!

Я приоткрыла дверь и спросила с порога:

– Это вы – Аристарх Владиленович Казаков?

– Да, а вы, собственно, по какому вопросу? – Дедуля смутился и стал туже завязывать пояс махрового халата. – Как вы сюда попали?

– У вас было открыто, я зашла, поднялась по лестнице…

– Полетт, ну как тебе не стыдно! Я только поднялся с постели, стою почти неглиже, а тут незнакомая барышня…

– Значит, не узнал, – улыбалась я, довольная произведенным эффектом.

– Ну да, ну да, ты же сегодня в комитет промышленности идешь… Молодчина, хорошо подобрала образ. Никакой вульгарности, все строго, чинно, как и должно быть. Ну что ж, экзамен ты прошла. Желаю дальнейшего успеха! – сказал Ариша и направился в душ.

Я спустилась вниз, надела туфли на высоких каблуках, накинула плащ и вышла из дома.

Мне пришлось оставить мой «Мини-Купер» за квартал до комитета промышленности. Пропуск на меня был заказан, поэтому я на вахте не задержалась. Поднялась на второй этаж и открыла дверь в приемную.

– Здравствуйте, я к Борису Яковлевичу.

– Его нет. Оторвался от коллектива по служебным делам, – сказала секретарша, печатая что-то на компьютере. Потом пояснила: – Уехал в мэрию. А вы, вероятно, Полина Андреевна?

– Да, – кивнула я.

– Шеф предупредил меня о вашем визите. Присаживайтесь, пожалуйста. А вам сегодня уже дважды звонили, – с заговорщицкой улыбкой сообщила мне секретарша.

– Кто? Когда? – растерялась я.

– Минуточку, я все записала. Вот. В девять ноль-ноль и в десять тридцать. Некая Астраханова.

Диана попыталась меня переиграть. Петина должна была дать ей мой «служебный» телефон и сказать, чтобы она позвонила мне в половине двенадцатого. Оборина не стала дожидаться назначенного времени и принялась бомбить комитет с самого утра, причем назвалась чужой фамилией. Да, с фантазией у нее как-то туго. Кроме фамилии мужа и бывшей подруги, она больше ничего придумать не смогла.

– Что вы ей сказали? – не на шутку встревожилась я.

– Знаете, мне сначала показалось, что она спросила Галину Андреевну, нашего главного бухгалтера. Имена ведь созвучные. Я хотела соединить ее с Галиной Андреевной, но потом вспомнила, что Лисневская в банке. Я так и ответила Астрахановой.

– Вы назвали ей фамилию – Лисневская?

– Нет, – заверила меня секретарша. – Потом, Борис Андреевич предупредил меня, что вы должны прийти, что вам сюда позвонят… Я не совсем поняла, что и к чему, но уточнять не стала. Шеф был не в настроении. Когда Астраханова позвонила во второй раз, мне показалось, что она спросила уже не Галину и даже не Полину, а Алину Андреевну Нечаеву. Я ответила, что вы на совещании. Уж не знаю, правильно сделала или нет?