я справлюсь. Я живу неподалеку, – она подняла свой ветхий чемоданчик с земли и поправила подол своего платья. – Доброй ночи, господа. И не шалите больше.

– И вам доброй ночи, мадам! – возбужденно пропел Габриэль. – Какая женщина!

Она, как будто услышала его слова, усмехнулась и направилась в южном направлении рыночной площади, которая аккурат выходила на Ист Стрит. Она шла точно в том направлении, которое указал старик в пабе.

Ее удаляющийся силуэт был последним, что Лоренс запомнил, а зачем, свет перед его глазами погас.

…

Все вокруг было в огне. Повсюду пахло горелой плотью. Маленький мальчик в ужасе жался в углу комнаты, обхватив руками своего любимого плюшевого зайку, тщетно пытаясь отыскать в черном дыму свою маму. Слезы плотно застилали ему глаза. Огонь подбирался к нему все ближе, а он не знал, куда бежать.

– Мама! – никто не отвечал. Слышны были лишь звуки трескающегося дерева и пылающего огня. – Папа! Я здесь!

Над головой мальчика полыхала деревянная балка, которая с каждой секундой все ниже опускалась над ним, готовая в любую секунду обрушится.

Вдруг, в пелене дыма, он увидел незнакомую женщину в черных одеждах. Ее лицо размывалось перед глазами из-за слез и черного смога. Она, уворачиваясь от огня и падающих с потолка опаленных досок, подскочила к мальчику.

– Держись! Я уже рядом!

Горящая балка рухнула ей прямо на спину. Женщина истошно завопила от боли, повсюду разлетелись искры, прожигая ее одежду. Но она мгновенно голыми руками сбросила эту махину с своих плеч и подхватила мальчика на руки, крепко прижимая его к себе. Он не боялся, просто плакал. В ее объятьях он почувствовал себя в безопасности.

Уткнувшись головой ей в плечо, мальчик почувствовал, что она сильно пахла кровью и гарью. Женщина лихорадочно искала выход, уклоняясь от огня и защищая ребенка от жадных языков пламени. Входная дверь была заблокирована горящей мебелью и досками. Незнакомка локтем разбила ближайшее окно и аккуратно высадила мальчика наружу, а затем, вылезла сама.

– Не плачь, зайка, – она оттащила мальчика подальше от горящего дома и заботливо вытерла слезы с его покрасневшего лица. – Я тебя не обижу, обещаю.

– Где мои мама и папа? – хлюпая носом, спросил ребенок.

Девушка присела на корточки перед ним так, что их глаза стали на одном уровне. Ее лицо все еще было размыто, и он не мог понять, знал ли он ее или нет. Враг она или друг.

– Мне жаль, зайка, – ее обожженная рука ласково легла на щеку мальчика, немного сжимая. – Их больше нет.

Слезы снова безжалостно застелили глаза маленького Лоренса.

…

– Черт!

Голова Лоренса раскалывалась на части, словно перезревшее яблоко. В ушах звенели десятки маленьких назойливых колокольчиков одновременно.

– Зайка, – прошептал юноша. – Почему зайка?

Его сердце билось в бешенном ритме. Одно слово, короткое, но такое детское и забытое. Казалось, что оно значило для Лоренса больше всех остальных. В ушах эхом послышался голос Розалинд, когда она произнесла эти пять букв. Таким знакомым был этот голос, что Лоренсу становилось не по себе.

Как только он окончательно разлепил глаза, то не на чем не смог сфокусироваться. Все предметы, которые он видел, словно ожили и начали танцевать под неизвестную юноше музыку.

Поднявшись на диване, он услышал отдаленные голоса друзей, которые, по всей видимости, уже собрались на кухне. Солнце навязчиво просачивалось сквозь окна и неприятно жгло Лоренсу глаза, значительно усугубляя его состояние и настроение.

Лоренс неохотно поднялся, держась за голову, и поплелся к столу.

– О, смотрите, кто проснулся! Спящая красавица! – издевательски бросил Эдкок, постукивая пальцами по дереву. – А мы уже хотели тянуть жребий, чтобы выяснить, кто будет будить тебя поцелуем истинной любви.

– Заткнись, Генри. – вымученно протянул Стентон и уселся на свободный стул. – И так тошно.

– Тебе нельзя так напиваться, дружище, – голос Мортимира над ухом неприятным эхом пронесся у Лоренса в голове. – А то всю ночь кряхтел что-то невнятное. То про каких-то ведьм, то про куклу Вуду, то еще про что-то.

– Стойте, стойте, – юноша немного потряс головой. – А вы что, не помните рассказ старика вчера в пабе? Не помните ту женщину после?

– Да, весьма интригующая особа. А какие формы, а голосок, – молодой граф мечтательно цокнул зубами и закрыл глаза, вспоминая образ пышногрудой леди.

– А, ты про тот бред сумасшедшего? Да чушь это все. Старик просто решил нас запугать, вот и рассказал какую-то небылицу, – Эдкок был непреклонен в своих скептических суждениях. – Какие, к Дьяволу, ведьмы? Он, скорее всего, местный пьяница, вот и мерещится ему всякое.

Лоренс не мог поверить своим ушам. Он сам слышал, как женщина угрожала ему, своими глазами видел, как она колдовала, а ее глаза светились, его кожа на щеке до сих пор помнила ее леденящий душу поцелуй. Ему не могло все это почудится.

– Морти, ну хоть ты скажи им! – Лоренс отчаянно повернулся к другу, который что-то готовил на кухне. – Я ведь не сумасшедший!

– Я помню его рассказ, Лори. Но даже мне сложно поверить в правдивость этой истории. Как могут женщины жить так долго? Как они могут скрывать себя столько лет? Это немыслимо и не поддается никакой логике. Ты сам подумай, – он устало потер затылок. – Даже если предположить, что они «ведьмы», то они должны быть глубокими старушками, а не нимфами, вроде вчерашней дамы.

– Но эта женщина пыталась убить меня! Я сам видел, как она в руке держала вольт! – Лоренс значительно повысил голос и пытался найти поддержку в глазах друзей.

– Что держала? – поперхнулся Габриэль, поворачиваясь к Генри, глазами требуя объяснения.

– Вольт – это маленькая фигурка человека, Кукла Вуду, иными словами. По учениям Вуду, после определенных ритуалов, в нее можно заключить душу человека и повиливать им. Чаще всего нужна какая-то вещь человека, волос, кровь или лоскут одежды. Но, опять же, это все не научно, – Генри снова пытался все оправдать с помощью науки, даже не пытаясь поверить в очевидное.

– Погодите. Где дневник Кросби? – внезапно запаниковал Стентон.

– Я спрятал его в кустах за домом, Лори. Чуть позже изучим его, – Габриэль прошептал это так тихо, как только мог. По его выражению лица Стентон понят, что его друг не хочет делиться какой-то информацией с Генри и Морти.

– А где сейчас Джонатан?

– Судя по всему, ночью его дома не было. Никаких следов его пребывания. Возможно, он ночевал у своей «подружки», – сказал Габриэль. – В любом случае, это нам на руку. Не будет задавать лишних вопросов.

– Пойду, прогуляюсь, проветрю голову, – Лоренс рукой провел по своим