из человека до последней капли, оставляя лишь ссохшееся тело. Лесные существа были невидимы для обычных людей и поэтому проблем с ними почти никогда не возникало. Баги и брауни же наоборот, заботились о людях, хозяйничали по домам, присматривали за домашними животными и оберегали маленьких детей. В скалах и пещерах обитали гоблины – маленькие изуродованные человекообразные существа с скверным характером и полным отсутствием понимания о личной гигиене. Они питались человечиной, заманивали заблудших людей в свои норы и пожирали их плоть до самых костей. С пикси у Розалинд был свой договор. Много лет назад она заключила с ними пари, в котором они проиграли и теперь к людям они не подходят, не делают им гадостей. Адские гончие и вервульфы были одними из самых опасных. От них нельзя было убежать или скрыться. Если кто-то из них хоть раз вкусил человеческой крови, то он будет вечно охотится на этого человека.

Размышления Розы прервал жуткий тихий смех, который исходил из-за ближайшего дерева.

– Я запретила тебе появляться здесь! – строго провозгласила ведьма, оборачиваясь на источник звука. – Какого черта ты явилась? Захотела обратно в подземный мир?

По стволу дерева скользнули острые когти, царапая онемевшую кору. В темноте появился силуэт духа, стоящего на корточках. Волосы женщины были черными, как смоль, а на теле не было ни единого клочка одежды. Лишь ее острые, как иглы, зубы и глаза мерцали в темноте леса.

– Хозяйка, – ее голос был похож на змеиное шипение. – Не злись на меня.

– Гарона, лучше не выводи меня из себя. Ты ведь хорошо помнишь, что я могу сделать тебе очень и очень больно.

Это был мелкий дух из загробного мира. Она появилась в этих лесах около сорока пяти лет назад. Гарона хотела украсть новорожденного ребенка, но Розалинд вовремя вмешалась и изгнала ее в самую чащу, запретив приближаться к городу. Но взамен, иногда приносила ей мертвых птиц. Это стало для нее любимым земным лакомством.

Некоторая нечисть самовольно переселялась в мир земных. Кто-то был готов на условия Розы, и она позволяла им остаться, но кто-то настаивал на своем и надолго не задерживался в этих краях. Но эти условия распространялись лишь на Англию. До остального мира, Розе, откровенно говоря, было все равно. Наместники на других землях, вроде сильных вампиров, оборотней или духов, сами принимали решение, кому дозволено попасть в человеческий мир, а кому нет.

Она знала о каждом, кто пересекал границы их территорий так или иначе благодаря своей агентурной системе. Однако, она и знала, что Европу на одну восьмую часть составляют потусторонние существа. Румыния считалась вроде свободных вод. В районе Бухареста, находился самый большой черный рынок во всем мире. Там можно было найти практически все, начиная от живых фей, которые были вымирающими существами иного мира, заканчивая чешуей сирен, которую не могло пробить ни одно оружие. Франция была пристанищем для демонов, любивших искусство, и для уважаемых вампирских семей, которых насчитывалось около четырех.

– В лесах тихо! – прошипела она. – Страшно.

– Кто тебя пугает?

– Кто-то хочет наверх.

– Продолжай.

– Прошел слушок, что некоторые темные хотят переселится наверх, – Гарона подползла ближе к ведьме и зашипела в пол тона, будто боялась, что ее могут услышать. – Говорят, что Дьявол слабеет. Кто-то из Смертных Грехов и темных господ жаждет истребить людское племя и переманить Господина Смерть на их сторону.

– Невозможно. Смерть не подчиняется никому. Таков закон, – ей передалось волнение духа, и она аккуратно огляделась по сторонам в поисках незваных свидетелей. – А Смертные Грехи не посмеют пойти против господина. Они знают, какое наказание их ждет за измену.

– Нет дыма без огня, хозяйка. Ты сама знаешь.

– А ты на чьей стороне, позволь поинтересоваться? – холодно спросила Роза.

– Я на стороне хозяйки, – дух потерлась о ее ногу, словно кот, который хочет ласки. – Хозяйка и госпожи ведьмы хорошие. Они приносят мертвых птичек.

– Слухи о том, что Дьявол теряет свое влияние ходят уже не первое десятилетие, – некромант правой рукой потрепала Гарону по волосам, от чего та тихо заурчала. – Но нечисть и правда в последнее время стала все чаще вылезать из-под земли. Вампиры из Салема три года назад писали нам, что на их территориях все чаще стали видеть Адских Гончих и Дитовых Змей. А петербургские оборотни десять лет назад сообщил, что на них было совершено нападение сразу шести мелких демонов, в ходе которого они потеряли троих. Это нонсенс.

– Нехорошо, – промурлыкала Гарона. – Очень нехорошо.

– Нужно готовится к худшему, – ведьма пнула лежащий на земле камушек и тот отлетел в дерево. – В любой момент земля может разверзнутся у нас под ногами и оттуда полезет всякая мерзость.

– А как же пророчество? Его все бояться, – также тихо сказала Гарона. – Нарзо, один из слуг господина Чревоугодие, по секрету сказал мне, что под землей ходят слухи о ребенке, рожденном от великого милосердия. Говорят, что он уже родился или вот-вот появится на свет.

– Не думай об этом. Пророчество – это всего лишь сказка, чтобы поддерживать порядок, – и как бы Розе хотелось, чтобы это было правдой.

– Хозяйка, что мне делать?

– Если выяснишь, кто наш незваный гость, принесу тебе трех дохлых птичек, – Розалинд присела на корточки и дух нелепо подполз к ней еще ближе.

– Филина хочу, – жутко улыбаясь, пропела Гарона.

Розалинд обхватила ладонью ее подбородок и также жутко улыбнулась ей в ответ.

– Наведайся в заброшенную церковь на западе. Все там осмотри. И если все сделаешь как надо, то принесу тебе филина.

Дух хрипло заликовала и радостно поползла обратно в чащу леса, нелепо перепрыгивая через массивные корни деревьев.

– Хоть делом будет занята.

Вернувшись домой еще до наступления рассвета, Розалинд решила немного отдохнуть и побездельничать. Это было для нее невероятной роскошью. Просто сесть и смотреть, как вечность протекает сквозь пальцы.

Она неторопливо заварила себе ромашковый некрепкий чай, завернулась в теплый шерстяной плед крупной вязки, который сделала Грейс и удобно устроилась на скрипучих ступеньках веранды сзади дома.

Все вокруг было так тихо, лишь шелест крыльев мотыльков нарушал эту тихую идиллию. Небо понемногу уже начало принимать темно-синий оттенок на востоке, похожий на океанские воды. Птицы еще не проснулись и не заладили свой птичий треп, который невероятно раздражал ведьму. Ей по душе больше были песни сверчков в высокой траве или кваканье лягушек у озер и болот.

Природа была потрясающей художницей, могла сочетать несочетаемое, краски в ее руках принимали волшебные оттенки, которые мало кто замечал. Ей не нужны были тонкие кисти, чтобы нарисовать изящные ветви деревьев