Справа от крыльца на заснеженной лавочке под деревом сидела старушка. Точнее, она сиденья даже не касалась, зависнув в воздухе чуть выше. Сухонькая и чуть ли не древняя, она почему-то навевала жутковатое впечатление пронзительным взглядом абсолютно черных глаз. Мне даже не по себе стало. Я так и замерла столбом, а она придирчиво меня разглядывала. При этом курила длинную трубку, только дымок шел фиолетовый.

Незнакомка первой нарушила тишину. Констатировала чуть скрипучим голосом:

— Кира, значит. Я тебя уже заждалась.

— Вы ждали меня? — обомлев, переспросила я.

Сразу в голову полезли мысли, что эта старушка — какая-нибудь древняя предсказательница, и сейчас она мне поведает нечто крайне важное. К примеру, что я — избранная, которой предстоит спасти мир. Ну или что там обычно всякие внезапно встретившиеся предсказатели пророчат.

— Да, ждала, — подтвердила старушка, по-прежнему не сводя с меня пытливого взгляда. — У меня для тебя есть очень важное поручение.

Ну все, хана, сейчас точно мир спасать отправит. Как вариант, всучит зловещее кольцо и укажет, в какую сторону в местный Мордор топать.

— И какое же поручение? — обреченно вздохнула я.

— В прихожей справа от входной двери есть полка, на ней кисет с табаком. Будь добра, принеси его мне.

Мне показалось, я ослышалась.

— И все? Это и есть ваше важное поручение? — растерянно уточнила я.

— А тебе что-то еще надо? — хрипло засмеялась она и милостиво пояснила: — Мне самой лень, вот я и ждала, пока кто-нибудь выйдет.

— Ну а имя-то мое откуда знаете? — я все никак не хотела расставаться с вариантом «великая предсказательница».

Но она не оправдала моих ожиданий:

— Так ведь Вейнс представил вас всех.

Видимо, она тоже была за столом, просто я ее не заметила. Ну вот, как всегда, рассчитываешь на чудо, но все оказывается весьма прозаично. Даже в магическом мире. Вздохнув, я сходила за кисетом и передала его несостоявшейся предсказательнице. Она вновь набила трубку, закурила и с удовольствием выдохнула несколько дымных колец. На этот раз оранжевого цвета.

Так мы и стояли. Точнее, стояла я, а она по-прежнему сидела, зависнув над скамейкой. Эх, даже всякие старушки умеют левитировать, а я все еще нет.

Между тем снова пошел снег. Спасибо, хоть не мелкой пылью и с колючим ветром, как до этого, а вполне себе тихонько, неспешно и красиво.

— Снег, — констатировала я, чтобы хоть что-то сказать.

— Да, снег, — задумчиво отозвалась старушка. — Отмеряет оставшееся время.

— В смысле? — не поняла я.

Она ответила не сразу. Завороженно смотрела на неспешно кружащиеся снежинки. Наконец произнесла будто бы нараспев:

— Не бывает неважных мелочей. Каждая мелочь — неотъемлемая часть чего-то большего. Что-то большее складывается в великое. А на великом уже держится мир. И если хоть одна мелочь выпадает из этой системы, все пойдет не так. А если уж выпадет не мелочь, а что-то большее, что-то крайне важное… — она резко замолчала.

— Я вас не понимаю, — настороженно пробормотала я. Нет, все-таки точно не впустую были мои мысли по поводу предсказаний. Эта старушка явно знала куда больше, чем, так сказать, простые смертные.

Ее ответ как раз подтвердил мои догадки.

— А меня и не нужно понимать, — она хитро улыбнулась. — Ты лучше себя понимать научись. Вот ты хочешь домой, так?

Я кивнула, окончательно растерявшись.

— Я вообще с первого мгновения в этом мире хочу вернуться домой. Но откуда вы… — я не договорила, старушка меня перебила:

— Я тебе один совет хороший дам. Прежде, чем возвращаться домой, определись, где именно теперь твой дом. Рядом с кем теперь твой дом. Ведь вдруг тебе и не нужно возвращаться? Вдруг тебе, наоборот, нужно не покидать? Тебе предстоит, возможно, самый важный выбор в твоей жизни. И если ты в нем ошибешься, то исправить уже ничего не получится. Что ты на меня так смотришь? — она снова хрипло рассмеялась. — Тебе ведь хотелось услышать что-нибудь эдакое. Ну так вот, пожалуйста.

Она вытряхнула содержимое погасшей трубки прямо на припорошенную снегом землю. Пепел сверкал оранжевыми искорками, и это выглядело так завораживающе, что я несколько мгновений не могла отвести глаза. А старушка в это время куда-то исчезла. Но я уже ничему не удивлялась.

Конечно, меня взволновали ее слова. Но лишь в том контексте, что, может, и вправду появится возможность вернуться домой. От одной мысли об этом перехватывало дыхание. И сразу вспомнился рунный фолиант. Нет, сегодня ночью обязательно начну его изучать.

Между тем я уже основательно замерзла. Пусть в саду, видимо, под действием магии и поддерживалась приемлемая температура, но падающий снег никто не отменял. И я уже собралась заходить в дом, как дверь отворилась. На крыльцо вышел Реф. Ни слова не сказал. Подошел, снял пиджак и накинул мне на плечи.

— Спасибо, — пробормотала я.

— Долго еще мерзнуть собираешься?

— Сейчас уже зайду, — я старательно на него не смотрела, делая вид, что любуюсь снегопадом.

Дурной характер так и подмывал ехидно поинтересоваться, чего это сам Реф остальных покинул. Неужто надоело про собственную шикарность слушать? Но я благоразумно промолчала.

По-прежнему стоя позади, Реф неожиданно обнял меня.

— Так теплее, — пояснил он невозмутимо, видимо, заранее предугадывая мою реакцию.

А я просто не смогла ничего сказать в ответ. Да что там говорить, даже дышала через раз. Его объятия, его тепло… Как же это прекрасно… Вот только понять бы еще, что со мной: активированное клеймо вызывает такую реакцию или все же это мои собственные чувства к Рефу становятся все сильнее? Ответа я не знала. Но ни первый, ни второй вариант одинаково не вдохновляли.

Кое-как я собралась с мыслями. Старательно пытаясь отрешиться от волнующего ощущения его близости, с деланым спокойствием произнесла:

— А ты сам почему не возвращаешься в дом?

— Тебя жду, — без каких-либо эмоций ответил Реф. — Сейчас будут по традиции благословлять будущий брак Вейнса и Мили. Я подумал, тебе интересно будет взглянуть.

Ну понятно. Его просто за мной отправили. А я-то уже вообразила себе, что Реф сам меня искал.

— Да, я бы с удовольствием посмотрела, — подтвердила я, по-прежнему изображая тотальное спокойствие.

Но все-таки архисложно было сдерживать эмоции в объятиях Рефа. А найти в себе силы отстраниться от него, я все никак не могла. И никакие доводы разума не помогали.

И ни один из нас не двинулся с места. Вокруг умиротворенно кружились снежинки, царила удивительная тишина. А я чувствовала себя невероятно счастливой. Растерянной, очень запутавшейся, но все равно счастливой. Так и напрашивалось в мыслях банальное: как все-таки мало нужно для счастья. Хотя в моем случае это было очень даже много.