не смеет, потому что по факту он ее подчиненный. В любом случае, Алисе не до него. Она начинает говорить:

– Тея? – обращается она к бегущей фигурке на экране и видит, как девушка замирает, останавливается и оглядывается по сторонам.

Слышит! Вдохновленная, Алиса продолжает:

– Тея, это Алиса, глава Я.Корпорации. Послушай меня внимательно. Во время перезапуска генератора произошел сбой, часть систем вышла из строя. Мы подозреваем, что ошибка генератора привела к отключению бионических тел твоих коллег. Кивни, пожалуйста, если слышишь и понимаешь.

Тея кивает.

– Хорошо. Был поврежден зонд, мы его перезапустили. Солнет подключен в безопасном режиме. Ты можешь перезагрузить айлайф и подключиться. Когда сделаешь это – свяжись со мной по прямому идентификатору один-три-семь-два-пять-АТ. Пока что мы пытаемся решить проблему с генератором, но ремонтная бригада тоже отключилась на территории колонии, возможно, дело в поле или излучении, так что постарайся не приближаться к Центральному управлению. Ты поняла?

Девушка опять послушно кивает.

– Тея, главное, не паникуй. Скоро мы тебя вытащим. Хорошо? Системы жизнеобеспечения работают? У тебя нет проблем с кислородом, едой или водой?

Тея отрицательно машет головой.

– Хорошо. Тогда жду тебя на персональной связи. У нас все под контролем, не переживай. Отключаюсь.

Девушка поднимает большой палец на камеру и сползает по стене на пол. Облегченно? Удрученно? Устало? Не разберешь.

Алиса поворачивается к Соколову:

– На этом у меня все, Никита Сергеевич. Пока что к вашим инженерам вопросов нет. Пусть сбрасывают данные по бионикам моим ребятам, будем разбираться.

Директор Центрального управления колонизации кивает и дает своей команде распоряжение дальше заниматься восстановлением систем «Кассини». А сам поднимается с кресла и галантно подает руку Алисе, приглашая за собой.

Когда они выходят в коридор, он спрашивает:

– И что дальше?

– Дальше ваш департамент по связям с общественностью будет поддерживать иллюзию нормальности. Скажем, что меняем один из зондов на Титане. А сами тем временем отправим туда новую команду и будем разбираться вручную, что там произошло.

– Вы не боитесь, что новая команда тоже отключится?

– Не боюсь. Я пошлю людей.

Соколов округляет глаза:

– Где же вы нормальных спецов возьмете? В человеческих телах сегодня только сопляки ходят.

– Я знаю хороших спецов, которые сохранили свою человечность, – уклончиво отвечает Алиса.

В этот раз Никита Сергеевич предпочитает тактично промолчать, хотя он явно понял, о чем речь – о сохранении биологического тела. Официально это запрещено, потому что хранение тел требует огромного количества ресурсов и физического пространства. И не просто запрещено, а незаконно. Как удачно, что у нее как раз гостят люди, которые не в ладах с законом.

Соколов провожает ее до ЭР-моста в своем кабинете, который напрямую связан со зданием Я.Корпорации – такие есть в каждой подшефной организации, иначе бы Алиса потеряла слишком много времени в разъездах или в Сети.

Вынырнув неподалеку от своего кабинета, она идет не к привычным дверям, а к лифту. Спускается на пятидесятый этаж. Там ее встречает Мариночка. Алиса первым делом интересуется:

– Ну что, душа моя, как там наши гости?

– Прекрасно, как вы и приказывали.

– Сколько уже пробыл в своем воображении последний поступивший?

– Два года.

– Можешь ускорить? Мне нужно хотя бы пять.

Мариночка хмурится и мягко возражает:

– Боюсь, это может быть опасно для его психического здоровья.

– Соображать сможет?

– Сможет.

– Тогда плевала я на его тонкую душевную организацию. Ускоряй. И подготовь мне переговорные комнаты со всеми троими, которых привезли последними. Этого оставь на закуску, чтобы успеть нагнать три года.

– Уже выполняю, Алиса! – белозубая улыбка Мариночки слепит глаза, – Кофейку?

– Да, будь добра.

Алиса опускается на белый диван в холле отдела по работе с сознанием и ждет свой кофе. Настроение улучшается на глазах. Больше всего она любит делать людям предложения, от которых они не могут отказаться, хотя очень хотят. И скоро она сделает таких три.

11.

22 декабря 2012 года

Отдел по работе с сознанием, Я.Корпорация, Москва, Земля

24 часа после запуска Солнета

Лайк лежит на спине и гипнотизирует идеально белый потолок. Спустя пять минут или тысячу лет – кто теперь разберет – на нем вспыхивает цифра 1826. Количество дней, проведенных в виртуальной тюрьме, с каждым обновлением действует на него все более удручающе: с одной стороны, он видит, какую прорву времени уже провел здесь, с другой – какую еще предстоит провести. Да, в реальном мире пройдет куда меньше, но ведь все здесь, в его голове, в его бездействии, в его безумии. У него нет доступа к Сети, нет работы, нет ничего, что могло бы держать его в здравом уме. Разве что злость, да и та с каждым днем все притупляется. Он входит в ужасающий цикл безделья, когда уже не наслаждаешься им, все еще отчаянно хочешь чем-то заняться, но уже едва можешь пошевелиться. В виртуальной тюрьме решительно нечего делать: поскольку это симуляция, заключенных не надо ни кормить, ни выгуливать, ни озадачивать работой. Одурманивающая лень затягивает, замедляет разум. Затмевает сознание.

Дни сливаются в один бесконечный склизкий поток без всякого смысла и желания. Тысяча восемьсот двадцать шесть дней. Среди них были и хорошие, когда ему казалось, что он выдержит так сколько угодно. Были напоенные злобой дни, когда он рвал и метал, орал, дрался с воображаемыми противниками. Были дни полной апатии, бездонной пустоты в душе, когда он лежал и смотрел в потолок, пока не засыпал. А потом просыпался и смотрел снова. Были дни – вихри безумия, когда он не мог отделять реальность от иллюзии, не верил в существование настоящего мира, его прошлой жизни. Но по большей части это были дни невыносимой скуки, попыток развлечь себя при помощи единственного доступного инструмента – его разума. Последний друг. Лишь бы и он не предал. Но пока справляется, генерирует воображаемые строчки кода, ищет решения, новые заходы на старые темы, перебирает воспоминания, роется в закромах, выуживает на свет то, что не видел десятилетиями. Выдумывает. Ищет. Лайк старается держать себя в тонусе: ставит себе задачи, обозначает сроки, педантично их выполняет. В хорошие дни у него есть четкое расписание, жесткий план, который создает иллюзию жизни.

Парень держится на одном упрямстве. Он не даст Алисе победить. Однажды она отобрала у него огромный пласт воспоминаний – и до сих пор на этом месте зияет черная сосущая дыра –, но больше он не позволит ей восторжествовать. Да, она выдумала ему самую изощренную пытку из всех, что он мог вообразить – пытку пустотой –, но его не